«Передо мной завтрак: немного картофельного пюре, половинка помидора, булочка с маслом и чай. Я точно знаю, что сегодня не праздник, но почему тогда дали картофель? Я пробую чай – он сладкий. Свежий помидор – вообще деликатес. Я съедаю все и понимаю, что мне фантастически повезло, я попал в рай». Таким запомнил свое детдомовское детство писатель Рубен Гонсалес Гальего. В Российских детских домах на данный момент проживают более 80 тысяч сирот. Возможно, кто-то из них, как и маленький Рубен, считает, что картофель можно есть на завтрак не просто так, а только по особому поводу.
Чтобы одиноких детей становилось меньше, в 1997 году петербургский фонд «Родительский мост» создал службу по подготовке родителей, желающих взять сирот на воспитание в свою семью. На сегодняшний день она является одной из немногих негосударственных организаций в Петербурге, которая имеет государственные полномочия по подготовке принимающих родителей (усыновителей и опекунов).
Мы говорим с психологом социально-психологической службы фонда «Родительский мост» Ольгой Сюгияйнен о мотивации усыновления и возможных рисках. По ее словам, многие потенциальные приемные родители ошибочно полагают, что ребенок может помочь уладить нестабильные отношения в семье.
– Очень важно, чтобы приемные родители твердо осознали, для чего им нужно усыновление, — рассказывает Ольга. — Встречаются пары, у которых возникла иллюзия, что если они возьмут ребенка в семью, это как-то их объединит и поможет наладить их отношения. Они не задумываются о том, что любые изменения в семье всегда приводят к обострениям. Когда родители пытаются решить какие-то свои внутренние проблемы с помощью ребенка, это называется деструктивной мотивацией. В таких случаях высок риск того, что ребенка вернут. Если же будущие родители приемного ребенка воспринимают его таким, какой он есть, не ждут от него отдачи и просто хотят реализовать свою материнскую и отцовскую роли, значит, их мотивация конструктивна. Встречаются пары, у которых есть иллюзия: если они возьмут ребенка в семью, это как-то наладит их отношенияТвитнуть эту цитату
Учащиеся Школы принимающих родителей во время обучения готовят праздничное мероприятие и проводят его в каком-нибудь детском сиротском учреждении. За полтора месяца они должны хотя бы один раз посетить приют. Таким образом происходит встреча двух миров: брошенного ребенка и взрослого человека. Опыт общения с детьми помогает супругам понять свои особенности и оценить возможности. Некоторые супруги, познакомившись с детьми, понимают, что не могут быть приемными родителями и принимают решение отказаться от усыновления. Психологи и тренеры рассказывают обо всех рисках, которые могут привести к вторичному отказу – ситуациям, когда родители возвращают ребенка в детдом.
– Допустим, на первичный прием приходит пара, которая сообщает, что у них недавно погиб ребенок, — рассказывает Ольга. — Мы их сразу вносим в группу риска, ведь эта мотивация неправильная – они хотят усыновить ребенка для того, чтобы заместить погибшего. У них два пути: либо поменять свою мотивацию, либо просто отказаться от усыновления. Если они соглашаются пройти семейную терапию, то мы продолжаем их сопровождать — проводим с ними работу по проживанию утраты. Бывает, что они ходят к нам на консультации несколько месяцев или даже год.
Специалисты Школы принимающих родителей не вправе запретить супругам усыновлять ребенка, но они могут переориентировать их. Если видят, что родителям нужна семейная терапия, советуют ее пройти. Как правило, пары соглашаются. Во время терапии невидимое становится видимым. Допустим, кому-то из супругов не хватает нежности, ему или ей кажется, что ребенок может компенсировать этот недостаток. Когда они это осознают, у них появляется желание поработать над своими отношениями в паре, а потом начать двигаться к усыновлению.
Если семья успешно проходит курс подготовки, который включает первичную консультацию с психологом, индивидуальную работу и цикл групповых занятий (установочный тренинг и Школа), специалисты «Родительского моста» будут сопровождать ее во время и после размещения ребенка до его совершеннолетия.
— На этапе вхождения ребенка в семью родители часто нам звонят, если у них возникают какие-то трудности, — продолжает Ольга. — Обычно период адаптации длится около года. Даже когда у ребенка истерика, родители могут нам позвонить и честно сказать, что они не знают, что с ним делать. Мы их поддерживаем и говорим, как лучше поступить.
На установочном тренинге работают психолог Ирина Левина и врач-психотерапевт Лилия Филимоненок. Это однодневное занятие, обычно оно проходит в один из выходных дней. Во время тренинга участники могут начать размышлять над важными для себя темами, а также узнать формат, в котором будет проходить большая Школа, решить, подходит он им или нет. Тренинги проходят в группах, а не индивидуально, поскольку родители, тем более приемные, должны быть готовы к тому, что им предстоит поддерживать множество социальных контактов, начиная от муниципалитета и заканчивая детскими садами, школами и поликлиниками.
— Молодой супруг, который вместе с женой проходил у нас обучение, поделился историей о том, что он сам – приемный ребенок, — вспоминает тренер установочного тренинга Ирина Левина. — То, что он рассказал о себе в детстве и о своих родителях, было бесценным опытом для всех участников тренинга. Он вспомнил, как отец сказал ему о том, что он приемный ребенок и как он потом набирался храбрости, чтобы поговорить об этом с мамой. Я запомнила его, ведь все-таки не каждый день мы имеем возможность пообщаться с выросшим приемным ребенком.
Не менее открыто заявляют о своем усыновлении и наличии приемных детей многие медийные персонажи. Свободный доступ к информации об этом существенно изменил отношение россиян к проблеме усыновления, считает Ирина. Десять лет назад на учебных тренингах одной из самых обсуждаемых была идея о том, что детям с заболеваниями не надо искать семьи. Даже ВИЧ-контактного ребенка боялись брать в семью (когда заражена мать, а сам ребенок здоров — ТД). Теперь к ВИЧ-инфекциям и гепатиту у приемного ребенка стали относится терпимее. Есть даже такие случаи, когда родители, у которых есть ребенок со сложным дефектом, берут ребенка, у которого тоже есть инвалидность или тяжелое заболевание. Они знают, что это за дети, к каким специалистам их нужно водить, какой за ними нужен уход. Люди трезво осознали, что семья нужна каждому ребенку. Прошлое приемного ребенка также перестает быть табуированной темой. Большинство учащихся в фонде «Родительский мост» говорят, что ребенок обязательно должен знать о том, что он приемный. Люди трезво осознали, что семья нужна каждому ребенкуТвитнуть эту цитату
— По сравнению с европейскими странами, в России довольно много детей-сирот, — говорит Ирина. — Большинство из них – социальные сироты, то есть дети, у которых есть живые родители. Кто знает, если бы был ресурс, позволяющий поработать с этими семьями и поддержать их, возможно, многие из них могли бы забрать детей из детдомов и воспитывать их дома. Но, похоже, в нашей стране такого ресурса сейчас нет.
К сожалению, реальная жизнь детей-сирот устроена не так, как представляет ее социальная реклама. Ребенок не может автоматически стать счастливым, как только его возьмут в семью. Без помощи психологов и тренеров Школы принимающих родителей будущим усыновителям трудно оценить и свои ресурсы, и риски, с которыми они могут столкнуться.
Идея спасти всех детей от сиротства чересчур утопична, но нам под силу продлить жизнь проекта хотя бы на год. Для оплаты работы семи специалистов службы нам необходимо собрать всего 735 тысяч рублей, из которых собрано пока всего лишь 48 тысяч. Если нам это удастся, то к маю 2016 года из 200 потенциальных кандидатов, которые будут активно сопровождаться, специалисты подготовят к усыновлению порядка 30 родителей, что позволит разместить в семьи не менее десяти детей. «Мне фантастически повезло, я попал в рай», — пусть сироты рассуждают так не о еде, а о будущих родителях, которые стали родными. Мы можем помочь им в этом.