Владимир Тилинин, преподаватель Британской высшей школы дизайна:
Все в детстве теряли варежки: не потому что бестолковые, а потому что отвлекало что-то. Так происходит у людей с синдромом Дауна, — они не замечают, когда что-то теряют. Поэтому все, что можно потерять, встроено в общую конструкцию одежды. Две лишние хромосомы в молекулярном составе делают человека с синдромом Дауна немножко не с Земли. Это такой инопланетянин, у которого свои реакции, свои принципы действия в пространстве, свои очертания фигуры, — и, если они учтены, жизнь этого человека становится гораздо удобнее. Человек с синдромом Дауна не всегда может среагировать на проезжающую машину, поэтому его одежда должна быть заметной. Важно, чтобы люди, чуть шустрее соображающие, заметили человека на дороге, были внимательнее. Поэтому на одежде есть светоотражающие элементы: в вечернее время с ними безопаснее, чем обычно.
Дмитрий Сенин, актер «Театра простодушных»:
Мне нравится комбинезон, в который меня нарядили. Зеленый — мой любимый цвет. В комбинезоне есть молнии, есть карманы, капюшон, — это очень удобно. А еще я в нем могу повернуться боком. Но больше я люблю ходить раздетым, потому что иногда бывает жарко.
Владимир Тилинин:
Одежда, которую носят подвижные люди, для людей на колясках не подходит. У нас разный теплообмен, и, если ноги замерзнут, человек может этого не заметить. Мы делаем так, чтобы ноги не замерзали, а обувь не слетала. У одежды для людей с ДЦП совсем другой принцип застегивания, так как у них работает только одна рука. На другую можно опереться, но у нее нет той моторики, как у руки действующей. Соответственно, человеку нужно самому надеть и снять одежду, — для этого сделана специальная застежка. Такая одежда понадобится и нам с вами, когда мы будем старше. Мы столкнемся с теми же явлениями, — у нас по-другому будут работать пальцы, мы по-другому будем ходить. Все эти разработки раздвигают границы в голове и стирают представление о разнице между здоровыми и нездоровыми, делают людей чуть ближе.
Мария Генделева, дизайнер, руководитель соцпроектов:
Для людей на колясках продуман достаточно сложный пошив одежды, чтобы легче было ее снимать и надевать. Одежда сделана на молниях, липучках, кнопках, без бесконечных пуговиц. Я уверена, модные тенденции мотивируют человека ухаживать и следить за собой. Если человек полностью закрывается в себе, ему не хватает сил, чтобы выйти к другим людям. А если он обращает внимание на то, как на него смотрят другие, пытается выглядеть красиво, — это уже отличный знак того, что его жизнь налаживается.
Дмитрий Игнатов, телеведущий:
У меня нет левой ноги. При ходьбе, при активном использовании протеза, штаны в определенных местах протираются. Поэтому девчонки сделали для меня такие штаны, которые в этих местах немножко уплотнены и утолщены. Еще они вшили дополнительные молнии, чтобы можно было быстрее достать нужную часть протеза. Все, что я хотел, дизайнеры сделали.
Анастасия Аброскина, модель с ДЦП, шестикратная чемпионка России по паралимпийской выездке:
У Игоря Кипчатова в пиджак встроен корректор осанки. Игорь надел его и сразу превратился в Джеймса Бонда: появилась львиная стать, он перестал выглядеть как забитый, скукоженный человек.
Ксения Суворова, художник:
На мне свитер — он на любой размер, пуговиц нет. Мне очень удобно и радостно.
Виталий Данилов, паралимпийский чемпион по керлингу:
Я думал, что цвета будут неброские — бежевый, черный, — но бирюзовый мне очень понравился. Одежда на мне сшита специально для экзоскелета по моим специфическим размерам и имеет кармашки с захлестом, чтобы скрыть крепления. Мы постоянно общается с дизайнерами, поэтому я предложил увеличить молнию сбоку и сделать дополнительные липучки для креплений. Скорее всего, в следующий раз мы их уже внедрим. Когда публика аплодировала, было очень приятно осознавать, что труды не напрасны. Звездный час прямо.
Владимир Тилинин:
Одежда должна быть немаркая, ноская, эластичная, хотя каждому типу инвалидности подходят свои ткани. Мы опираемся на конкретику, все материалы выбираются, исходя из функциональности, а эстетическая сторона вопроса идет уже следом.
Елена Попроцкая, студентка Британской школы дизайна:
Не всегда для людей с инвалидностью нужны новые лекала. Иногда достаточно придумать несколько конструктивных моментов, чтобы человеку было удобно. Когда ребята впервые надели нашу одежду, они были в полном восторге. Вроде бы ничего гениального, — просто такой одежды раньше не было. Ребята очень хотят эту одежду, они постоянно спрашивают, где ее взять. Это не шик, — одежда продумана на каждый день, и будь она в массовом производстве, ее бы непременно носили.
Янина Урусова, основатель проекта Bezgraniz Couture:
Проблемы с продвижением одежды сейчас нет, а пять лет назад все было совсем иначе. Мода — это основной элемент общения, и именно с помощью одежды люди оказываются включены или не включены в общество. Для людей с инвалидностью это даже более актуально, потому что одежда помогает им разобраться со своим телом. Хотя мы все тоже своим телом не довольны. Кто-то тонкий, кто-то толстый — все прекрасные.
Анастасия Аброскина:
Кто-то выйти на подиум стесняется, кто-то говорит: «Не хочу быть клоуном». Потому что привыкли к «благотворительности по-русски», когда один человек реализовывается за счет другого. Общество нас постоянно жалеет, и мы сами себя начинаем жалеть, очень ласково, чрезмерно внимательно к себе относиться. Поэтому многие инвалиды не способны конкурировать, сваливают свои проблемы на родителей.
