В районе правого плеча, в чувствительной зоне декольте, часто покрывающейся мурашками, у меня набита татуировка со словами «There is a light that never goes out» («Есть свет, который никогда не гаснет») в честь одноименной песни «the Smiths». Эта фраза поддерживает и дает надежду даже тогда, когда кажется, что все как нельзя хуже.
…Мне пять лет. В калининградской поликлинике мне удаляют аденоиды. До сих пор помню ослепительный свет ламп в поликлинике и громкий, резкий голос женщины-врача: «Не кричи!» — «Так больно же» — «Потерпишь!» И я, пятилетняя, просто терпела эту экзекуцию, пока не пришли родители и не успокоили.
Мне девять лет. Я дурачусь дома у бабушки. Показываю язык, а на столе лежат ножницы, и я с ними играю. Раз! — и навернулась языком на эти ножницы. Бабушка и мама позвонили в «Скорую». Приехали врачи, наложили швы на мой язык, а еще и посмеялись немного. Тогда было страшно, но мама была рядом и успокаивала, и через некоторое время язык зажил.
Врачи как бы небрежно обратились к маме: «У вас один ребенок или еще кто-то есть?» Твитнуть эту цитатуМне 17 лет. У меня сильные боли в животе и тошнота. Пробовала класть кота себе на живот — мурлыкал, но толком не лечил, становилось хуже. Вызвали «Скорую» — диагностировали сильное отравление. Врачи как бы небрежно обратились к маме: «Что же так поздно вызываете, у вас один ребенок или еще кто-то есть?» А дальше — местная инфекционная больница, холодная палата, безучастный персонал, ледяной пол в туалете, тоска и уныние, сильная слабость. Пролежала там неделю, а казалось, что год. Родственники навещали и привозили журналы, книги, плеер и еду, которую позволяли есть при отравлении, но при этом не давали в больнице.
Мне 27 лет. Я попала с воспалением легких в одну из московских городских больниц. Медсестра во время забора крови из моего пальца, не отрываясь, болтала с подружкой по мобильному. Не было никаких сил сделать ей замечание или хотя бы просто спросить, не мешаю ли я ей.
Молодая врач, чуть позже смотревшая мой рентгеновский снимок легких, сказала: «Да, у вас все серьезно, что раньше не обращались? От пневмонии умирают, не знали?» Она могла говорить все, что угодно, понятно, что беспомощные больные не могут ответить на такое ехидство и недружелюбие — не в том состоянии. И я не смогла. Тогда лишь молча прошла в свою палату, где мне поставили капельницу и больше не подходили вплоть до дежурного обхода врача на следующий день. В той больнице я пролежала две недели, в течение которых меня навещали друзья, родственники или друзья родственников.
Во всех этих случаях, оставляющих у меня лишь грустные воспоминания о столкновении с медицинским персоналом, было только одно хорошее: всегда были те, кто приходил и поддерживал: мои родители, родственники и друзья.
А если представить, что прийти к тебе некому?
А если представить, что навещать некому, потому что у тебя никого и нет? Как должны в таком случае чувствовать себя дети, у которых мало того, что нет родителей, так они еще и больны.
А если представить, что навещать некому, потому что у тебя никого и нет? Твитнуть эту цитатуА таких детей немало. Десятки тысяч сирот по всей стране. Им может просто не захочется жить дальше — все лучше, чем оставаться одному в темной и холодной палате, в которую изредка заходят врачи, а у них таких как ты — десятки на всю больницу. А у тебя к тому же болит нога или рука. И никто тебя не пожалеет и не принесет фруктов или сладостей…
И уже кажется, что из этого лабиринта не найти выхода. Но есть тот самый не гаснущий свет — по крайней мере, в моей родной Калининградской области. Там за больными детьми, оставшимися без попечения родителей, ухаживают женщины — СуперНяни. Дети их называют СуперМамами, ведь они заботятся о них именно как родители: играют с ними, ходят на уколы и носят на ручках, если у них где-то болит. Дарят заботу и поддержку, которой они лишились, став сиротами. Они с ними там, где страшнее всего — в больнице.
Идея социальных нянь принадлежит калининградскому благотворительному фонду «Верю в чудо», которому сложно финансово самостоятельно справиться с этой благородной затеей. Поэтому им очень нужны деньги — почти два миллиона рублей. Каждый из нас может дать пусть совсем немного — сто или двести рублей. Ведь из даже скромных пожертвований постепенно может набраться необходимая сумма. Эти деньги фонду нужны для оплаты работы пяти нянь, которые будут круглосуточно заботиться о малолетних сиротах в течение следующих 12 месяцев.
В наших силах помочь этим людям, которые держат за руку тех, кого больше некому подержать. Все вместе мы можем показать, что действительно есть свет, который никогда не гаснет.