Магазин авосек на Большой Дмитровке. на фото Евгений Раппопорт
Жители СССР были непоколебимо уверены, что забавная плетеная сумка с дырками — исключительно отечественное ноу-хау. Однако в Европе сетка для покупок появилась еще в начале 20 века. Чешский предприниматель Вавржин Крчил придумал пришить ручки к сеточкам для волос, которые перестали продаваться по прямому назначению. В 50-е авоськи из Европы вытеснил пластик, и сумка-сеточка отправилась покорять страну Советов. С 60-х годов авоська была незаменимым спутником советских граждан. Ничего не весила, не занимала много места и оказывалось под рукой всегда, когда удавалось раздобыть что-нибудь в магазине. Авоська служила самым разнообразным нуждам: ею ловили раков, красили пасхальные яйца, вывешивали ее с продуктами зимой за окно как импровизированный холодильник.
Россия. Чита. Восточная Сибирь. 25 марта 1992 г.
Идиллия лопнула с наступлением 90-х годов. Пластиковые пакеты добрались и до нас. Ежегодно только в Москве через торговые сети продаются порядка четырех миллиардов пакетов, самой вредной неразлагаемой упаковки.
Война пакетам
Экономическая революция в России застала Евгения Рапопорта на студенческой скамье в Ленинградском строительном институте. Когда стремиться в инженеры стало невыносимо скучно, он поступил в медицинский, решил быть онкологом. Но бурные течения за окном вымыли его из учебных аудиторий насовсем. Пиар, маркетинг, реклама, питерский рок, Сергей Курехин и его «Поп-механика», эпатажные арт-проекты, — чем только не занимался Рапопорт в середине 90-х. Уехал в Нью-Йорк, вернулся, перебрался из Петербурга в Москву, открыл телекоммуникационный бизнес, закрыл бизнес и, наконец, занялся чем-то понятным, гуманитарным — поддержкой благотворительных проектов, связанных с усыновлением детей. В 2007 году для сети Billa, задумавшей заменить бесплатные пакеты платными, он придумал благотворительную программу «Желтый пакет помогает детям»: один рубль с каждого проданного пакета отчислялся на благотворительность. В выигрыше оказались и дети, и экология. Billa перечислила на лечение детей несколько десятков миллионов рублей и в десять раз уменьшила количество пластиковых пакетов. А Рапопорта засосала тема экологической упаковки.
Магазин авосек на Большой Дмитровке. на фото Евгений РапопортФото: Павел Волков для ТД
Советская авоська канула бы в Лету, если бы в конце нулевых Рапопорт на совещании в правительстве Москвы не услышал про биоразлагаемую упаковку — при производстве в полиэтилен добавляется специальный катализатор, разрушающий его в короткие сроки. И он решил очистить мир от вредоносного пластика: собрал в коалицию нескольких крупных производителей пластиковых пакетов и уже совсем было планировал устроить в России антипластиковую революцию, как в дело вмешались ученые. Вред для экологии от катализатора, содержащего металлы, мог оказаться еще хуже.
Он планировал устроить в России антипластиковую революцию
Но отступать Рапопорт не привык, война пакетам была объявлена. Перед проведением первого в России Дня эколога он обратился к крупнейшим российским дизайнерам с просьбой придумать модель экосумки. Самое неожиданное решение предложил Денис Симачев — изготовил авоську розового цвета с сиреневыми кожаными ручками. Дизайнерская авоська вызвала живой интерес. А широкая кожаная ручка давала безграничные возможности для брендирования.
Мастерская по изготовлению авосек на ВДНХ.Фото: Павел Волков для ТД
Рапопорт бросился разбираться в авосечной теме. Выяснил, что в СССР авоськи плели в артелях Всероссийского общества слепых незрячие люди, но производство было остановлено еще в начале 90-х. А на его предложение возродить ремесло производители крутили пальцем у виска. Себестоимость высокая, спрос непонятен. Навару — бульон от яиц.
Но разве человека, пережившего 90-е и запускавшего в Питере вместе с великим Курехиным проекты вроде «Депутат Балтики», могли остановить подобные мелочи?!
Мэр все испортил
В ВОС поделились контактами старых мастеров-авосечников, и Рапопорт поехал в Чувашию и Мордовию убеждать слепых возродить производство авосек. Вместе с женой Екатериной, поддержавшей авантюру, в проект «Авоська дарит надежду» Рапопорт вложил порядка семи миллионов рублей.
Труднее всего было продать первую авоську. «Люди смеялись, говорили, что этот «совок» никому не нужен», — вспоминает Евгений. А потом дело заплелось. Свежая идея пришлась по душе многим компаниям. Авоськи охотно заказывали для корпоративных подарков. Удалось открыть и первую крошечную авосечную в арке в Большом Гнездниковском в центре Москвы. Яркие разноцветные авоськи стали продаваться на модных ярмарках, в книжном магазине.
Мастерская по изготовлению авосек на ВДНХ. на фото Екатерина Рапопорт (Жена Евгения)Фото: Павел Волков для ТД
К 2014 году дело наладилось. Проект «Авоська дарит надежду» продал около 200 тысяч авосек, и идея вернуть авоськи в массы перестала казаться безумной. Но тут столичный мэр объявил борьбу мелко-розничной торговле, и всю розничную сеть продаж Рапопорт потерял. Авоськи отлично продавались в павильонах в подземных переходах. Аренда для социального бизнеса была номинальной — пять тысяч рублей в месяц. Через некоторое время на Пушкинской торговля вернулась в подземный переход, но сейчас никаких скидок для продукции, произведенной людьми с инвалидностью, нет. Прежнее место Рапопорту теперь предлагают за 200 тысяч рублей.
К тому моменту, как Рапопорта с авоськами выдворили из розницы, он обеспечивал работой порядка 120 людей с инвалидностью в регионах, которые зарабатывали более 20 тысяч рублей в месяц. Незрячие плели авоськи в артелях в Чувашии, Удмуртии, Владимирской и Курской областях, а в мастерской в Москве под руководством Кати люди с глухотой авоськи дорабатывали: красили, пришивали ручки, делали тиснение, кожаные аксессуары. В одну ночь рухнуло все. Производство пришлось сворачивать. Люди потеряли работу. Восстановить розницу в том же объеме до сих пор так и не удалось.
Магазин авосек на Большой Дмитровке. на фото Евгений РапопортФото: Павел Волков для ТД
Но в мае 2016 года авоськи вернулись в центр Москвы. На Большой Дмитровке открылась новая Авосечная. Для Жени и Кати это была уже шестая попытка построить розницу. Помещение под магазин по некоммерческой цене в офисе своей компании выделила Зоя Тимохина, председатель Совета директоров ОАО «Росагроснаб». Комната небольшая, но с высокими потолками и большим витринным окном. От пола до потолка она завешана разноцветными жизнерадостными авоськами. Один магазинчик обеспечивает работой 15 человек. Не 120, как было, но Рапопорт не унывает. Хвастается, что наконец-то удалось придумать новую технологию, которая позволит существенно снизить себестоимость, а она у авоськи около 260 рублей.
Оранжевое настроение
В разноцветной войлочной куртке, в кипе или тюбетейке, с седой бородой и живыми лукавыми глазами Евгений Рапопорт в своем авосечном царстве похож на уставшего Хоттабыча. Когда он начинает рассказывать про авоськи, устоять и не купить что-нибудь невозможно.
Моя самая первая авоська от Рапопорта, ярко розовая с крутыми кожаными фиолетовыми ручками уже лет пять хранится как драгоценный артефакт. Использовать ее по назначению я так и не решилась. Тонкую шелковую бордовую авоську, случайно оказавшуюся в кармане, с руками оторвали в йога-центре в далеком Байкальске. Вот и на этот раз обновка — солнечно-оранжевая авоська в маленьком кожаном кошелечке, который в одно движение становится ручкой. Новая модель. Что еще нужно в унылый осенний день? Отлично подойдет в подарок.
Магазин авосек на Большой Дмитровке.Фото: Павел Волков для ТД
Вообще, подаркодарители — главные покупатели авосек. Около половины оборота приносят корпоративные заказчики. За семь лет Рапопорт осчастливил 400 компаний. И самая горячая пора предновогодняя. «В лучшие времена в переходе на Пушкинской в декабре у нас покупали по 300 авосек в день», — грустит Евгений. Пока мы перебираем новые модели авосек, в магазинчик заходит покупатель. Филипп. Экспат из Германии. Ищет идеи для подарков друзьям, прочитал про авосечную и пришел специально в обеденный перерыв посмотреть на плетеное явление из прошлого своими глазами. Покупает ярко зеленую авоську, уходит и уже через полчаса присылает Рапопорту смску. Хочет с ним встретиться и обсудить идею интернет-магазина. Розничные сети берут авоськи неохотно. Маржа 25% для российской торговли неинтересна.
За семь лет Рапопорт продал более 300 тысяч авосек
За семь лет Рапопорт продал более 300 тысяч авосек, но отношения с отечественным покупателем складываются непросто. На мой вопрос, почему не бросить это безнадежное дело, он картинно вздыхает и говорит, что закрываться нельзя. Больше никто этого делать не будет. И, по-маниловски глядя вдаль, рассказывает, что если продавать в год 10 миллионов авосек, то всех людей с инвалидностью по зрению можно было бы обеспечить работой. А ведь и надо только каждому россиянину раз в 10 лет покупать по авоське.
Мадам не устояла
Пока россияне не дозрели до массовой авосизации, Рапопорт рассчитывает вернуть авоську французам. Дружба с Французской республикой началась три года назад с неожиданного звонка из посольства, когда звонивший поинтересовался, может ли месье Рапопорт принять в своей мастерской высокую делегацию — супругу премьер-министра Франции Жан-Марка Эйро (сейчас он министр иностранных дел Франции).
Магазин авосек на Большой Дмитровке.Фото: Павел Волков для ТД
Рапопорт вспоминает, как 20 фэсэошников перетряхнули всю мастерскую, хотя протокольный визит планировался всего на 30 минут. Но «мадам» провела в мастерской четыре часа и сама с незрячими работниками сплела авоську. Не устояла перед обаянием и увлеченностью Рапопорта. В прошлом году французское землячество купило 400 авосек. А в этом году посольство Франции представило Рапопорта с его авоськами к премии французского государства за социальную деятельность, направленную на защиту людей с инвалидностью.
«Год назад я рассказывал про наш проект в штаб-квартире ООН в Женеве, тряс с трибуны пучком разноцветных авосек почти как Хрущев ботинком», — смеется Женя. Хрущеву напугать Европу не удалось, но у маленького смешного Рапопорта с дырчатыми сумками авосечная революция получилась. Пусть пока об этом знают только первые 300 тысяч человек, купивших авоськи. До остальных дойдет, когда русские авоськи блеснут на парижском подиуме.
