Доктор слесарь, мистер модельер

Игорь Касев сутки через трое работает слесарем в компании «Новогор-Прикамье» (бывший Пермский водоканал), а в остальное время шьет платья, ездит на примерки и участвует в конкурсах. Шьет у себя дома, живет в двухкомнатной квартире с мамой. Пять швейных машинок, гладильный стол, отпариватель, стопки с модными журналами и коробки с фурнитурой — так выглядит его спальня. Недавно на конкурсе «Миссис Вселенная» в Китае жительница Перми Валерия Лозинская вошла в тридцатку самых красивых женщин планеты в платье от Игоря. Над прозрачным платьем с вышитой стрекозой он работал месяц. Вообще, вышивка сейчас интересует Игоря все больше. А началось все с сумок.

Нетрадиционный путь

В восьмом классе учительница по труду собрала мальчиков и предложила перед 8 марта сделать девочкам сумки на пояс, которые тогда были в моде. Каждый должен был найти любой материал и принести на следующий урок. Пока остальные думали, где материал взять, (и додумались срезать дермантин с сидений школьного автобуса), Игорь пришел домой и попросил у мамы разрешения распороть свой старый портфель.

Он тогда понятия не имел о выкройках и лекалах, просто раскроил по наитию. Вставил молнии, придумал застежку, сшил разноцветными нитками, вышил надпись «Звездный час» в честь популярной в том 1994 году телепередачи. Все выходные возился и произвел фурор. Сумка понравилась и мальчикам, и девочкам, и учительнице. В итоге сумка досталась некой счастливице, а Игорь принялся делать сумки из всего, что попадалось под руки. Скоро полшколы ходило с его сумками. Большинство он дарил, какие-то менял на жвачку. Прибыль его не особенно интересовала, нравился сам процесс. Шил всегда и везде. Дома, в школе, на переменах и на уроках. Выходил к доске, отвечал, возвращался назад и под партой шил.

В десятом классе ходил на курсы кройки и шитья после школы и решил поступать в швейное училище на портного-закройщика. Точные науки не любил, любил литературу и русский. На курсах был единственным мальчиком, что было даже хорошо, так как все внимание преподавательницы доставалось ему. Игорь до сих пор с преподавательницей общается, у ее мужа лечит зубы, именно этот дантист разрезал Игорю тот несчастный флюс после провала под лед.

Родители были против швейной карьеры, мол, не мужское дело. Одноклассники тоже посмеивались, все приятели поступали либо в пермский Политех, либо на ракетостроение. Но Игорь настоял на своем. В училище его взяли без экзаменов, достаточно было того, что в аттестате по рисованию и черчению хорошие оценки. Выбрал отделение верхней одежды, хотя сразу хотел шить платья, но решил, что платья и так научится шить, но будет уметь еще кроить пиджаки, брюки и пальто. На курсе среди сотни девочек он был единственным мальчиком.

Платье превращается

Свою первую коллекцию Игорь сшил на втором курсе. Тогда еще кроить не умел, ему помогали третьекурсницы. Ткани были за свой счет, оплатили родители. Называлась коллекция «Сиюминутная девчонка» и состояла из семи платьев. Игоря всегда привлекала трансформация в одежде, отсюда и название коллекции. Юбка у платья могла удлиняться или укорачиваться, рукава тоже. Идея была в том, что в одном и том же платье можно пойти днем на работу, а потом отстегнув-пристегнув элементы, превратить его в вечернее.

С этой коллекцией юноша взял призовое место на конкурсе в Перми. Через пару месяцев поехал с ней же в Петербург на конкурс «Адмиралтейская игла», там ничего не занял и понял, что уровень не дотягивает. Делал новые коллекции, осваивал новые техники и стили. После училища несколько лет работал при модельном агентстве. Параллельно сделал себе визитки и принимал частные заказы на дому.

После агентства работал в нескольких ателье. Но сидеть на приеме заказов было скучно, в основном люди просили вставить молнию или подшить штаны, а не сшить платье с нуля. Если приходила бабушка и заказывала раскроить халат, это уже был успех. Тогда Игорь давал волю фантазии, расшивал халат узорами и кантами. Выходило по себестоимости дороже, чем надо, бабушка была счастлива, а он получал по шапке от начальницы и доплачивал разницу из своего кармана. Стало понятно, что этим на жизнь не заработаешь.

Частные заказы тоже много не приносили. Родители стали намекать, что любой нормальный взрослый парень на его месте уже давно бы прилично зарабатывал. Тогда Игорь начал думать, куда бы пойти работать без специальных навыков, и устроился охранником на Пермский водоканал. График «сутки через трое» был удобен, позволял продолжать заниматься шитьем, и уметь там ничего особо не нужно было. Какое-то время проработал, хотя было очень скучно, а потом узнал, что очередного слесаря уволили, и освободилось место. Зарплата у слесарей выше, и дополнительное образование не нужно — всему обучают на месте. Решил попробовать и устроился. Это было 11 лет назад.

Город в заплатках

Работа у Игоря тяжелая. То надо заливать трубы горячим свинцом, и есть риск обжечься. А то тяжелой кувалдой по руке попадешь. Недавно пилил пластиковую трубу, пилой поранил руку. Часто оборудования не хватает, и многое приходится делать вручную. Утечка — самая частая проблема. Сначала Камаз с бочками и шлангом откачивает воду из колодца, потом подключается бригада слесарей. «Утечку мы устраняем очень современным способом. Затачиваешь черенок лопаты как кол для вампира, потом спускаешься вниз и, преодолевая напор ледяной воды, который хлещет в тебя из отверстия в трубе, пытаешься, матерясь, забить дырку этим колом. Воду отключать не разрешают, поэтому приходится работать под давлением. Еще в колодцах часто мусор, пакеты, осколки стекла, а все делаешь голыми руками. Если есть возможность, то сварщик потом делает поверх заплатку. Но часто эти колышки так и остаются в трубах и могут простоять годами, — рассказывает Игорь. — У меня такое впечатление, что в Перми уже живого места нет, город весь в заплатках. Нормальный человек смотрит на улицу и видит дороги и тротуары, а я вижу люки, раскопки и трубы. И вампирские колышки в них. Не бывает ни одной смены, чтобы что-то где-то не прорвало».

Так как оборудования и элементарных материалов не хватает, часто Игорь с бригадой на мусорках собирает старые столешницы и другие деревяшки, чтобы класть их на землю возле раскопок и не ходить по грязи. Поэтому городские мусорки он знает так же хорошо, как люки. Иногда с ребятами вспоминают, мол, а помнишь, на такой-то мусорке мы нашли классную старую дверь, а давай съездим, посмотрим, вдруг там что-то снова нужное есть. Один раз нашел там настоящую сумку Prada и кучу женской косметики. Видимо, это был результат бурного расставания. Косметику Игорь отдал слесарям, вдруг их женам подойдет, а сумку оставил себе.

Когда начал работать, пришлось научиться разговаривать матом — иначе коллеги по бригаде засмеют. Да и тяжелый труд с постоянными рисками и опасностями располагает. Зато Игорь не пьет и не курит, в отличие от подавляющего большинства слесарей. Которые пьют все — водку, пиво, коньяк и настойку боярышника. «То и дело слышу жалобы, что с улиц убрали автоматы с боярышником, говорят, что было удобно, — посмеивается Игорь. — Мне все равно, пусть пьют, но на работе реакция ухудшается, и риск травм растет. Когда я спускаюсь на глубину четыре метра, за мной сверху должны следить двое. Хотелось бы, чтобы в случае чего они успели отреагировать».

А еще Игорь занимается йогой. Когда всю ночь таскаешь трубы и машешь кувалдой, а потом целый день сидишь сгорбленный за вышивкой, тело о себе напоминает. Один раз утром просто не мог встать с кровати — настолько заболела спина. Тогда решил начать заниматься.

Сейчас у Игоря есть карточки трех фитнес-клубов, он ходит на массаж и пилатес, и еще на грязевые процедуры. Встает в пять утра, занимается йогой (утром — приветствие солнцу, вечером — приветствие луне), потом бегает на лыжах. А еще регулярно ходит на маникюр. «Сейчас ткани такие деликатные, что можно просто провести рукой и оставить зацепку, — объясняет он. — Особенно когда руки после траншеи все в порезах и мозолях». Педикюр тоже делает, но сам — экономит. Плюс ко всему ходит на танцы — это помогает снимать стресс. Подумывает заняться вокалом. В машине слушает аудиокниги и классическую музыку. Любит Баха, Моцарта, Шопена. Ночью засыпает под «Лунную сонату» Бетховена, говорит, что она ему как колыбельная.

Не гей?

Постоянно приходится всем объяснять, что нет. Зная привычки Игоря и его швейную страсть, мужики в бригаде поначалу смотрели косо. Слесарь, который не пьет, а вышивает, не любит разговаривать про рыбалку, а по дороге домой подбрасывает пьяных коллег под сюиты Баха в машине — этому сложно не удивиться. Но поскольку коллег он поддерживает и умеет работать в команде, со временем люди привыкли к тому, что Игорь не такой как все. Стали обращаться с мелким ремонтом одежды. Часто чинил мужикам шапки, рюкзаки, куртки. Сшил начальнику тент на лодку. Многие жены слесарей заказывают у него платья.

Игорь шьет и себе, любит яркие цвета. Бывало, наденет желтую рубашку и красные штаны на очередной показ мод и по дороге от машины ко входу в здание успевает напороться на пару гопников. «Как-то сшил себе свободные юбку-брюки, где юбка запахивалась поверх брюк (люблю же трансформацию), и ребята на работе давай приставать, мол, если за тобой погонится толпа скинхедов, ты в таком наряде даже через забор от них не сможешь перепрыгнуть. Тогда я показал им пару поз из йоги, и они отстали, — смеется Игорь. — Но бывало, что незнакомым на улице приходилось доказывать и кулаками».

Игорь устанавливает ограждение на месте работ слесарной бригады

Один раз его остановили милиционеры, отвели в участок и выписали штраф в 500 рублей за «ненадлежащий вид», когда он ночью шел по улице в своей юбке-брюках. Он так и не понял, шутка это была с их стороны или что. Сейчас старается носить простые джинсы и куртку, чтобы лишний раз не вызывать вопросов. «Но иногда, когда плохое настроение, и хочется все бросить, бывает, надену яркие зеленые штаны, и жизнь сразу налаживается».

Когда в бригаде появляется новый слесарь и начинает шутить по поводу Игоря, мужики предупреждают: «Ты поаккуратнее со словами, а то Игорек сейчас скотч достанет». А потом рассказывают историю. Несколько лет назад Игорь написал объявление в газету в раздел знакомств о том, что ищет девушку для серьезных отношений. Было много звонков, в том числе и от мужчин. Один звонил каждую ночь, предлагал встретиться, говорил, что в жизни нужно все попробовать. Часто звонил, когда Игорь был на работе, и ему приходилось оправдываться, что он не гей. Сначала перестал брать трубку, но звонки продолжались, и он разозлился.

На следующий звонок Игорь ответил и сказал, что передумал. Мужчина обрадовался и пригласил его к себе в гости. Игорь накрасил глаза, надел юбку, которую как раз закончил для клиентки, купил торт и цветы и попросил приятелей слесарей подвезти его до дома мужчины. Плана действий особо не было, просто зашел в квартиру и ударил. Мужчина упал и отключился. Игорь оттащил его в ванную, подставил под холодную воду, чтобы тот пришел в себя. Увидел на трюмо скотч и решил связать ему руки и ноги. Осмотрелся вокруг, на столе был накрыт ужин со свечами. Когда хозяин квартиры пришел в себя, Игорь объяснил ему, что он не гей, и ушел. Потом с мужиками даже выпил за такое дело. Больше мужчина не звонил, а коллеги перестали смеяться.

У Игоря было несколько девушек. С одной встречались пять лет, но она заболела и уехала на лечение. А с другой расстались из-за рейда по мусоркам. Как-то во время перерыва, пока бригада курила возле траншеи, Игорь пошел через дорогу к мусорным ящикам в поисках очередной деревяшки. Обнаружил там чемодан с инструментами и, когда проверял его содержимое, услышал, как сзади сигналит машина. Это оказалась его девушка. «Она была в шоке от того, что вместо работы я роюсь в мусорке, — смеется Игорь. — Я объяснил ей, зачем. Но она не поняла, каждый день мне это припоминала, мол, что ты за мужик. Мы все время ругались и потом расстались».

Скоро Игорю 37. Год назад он познакомился с женщиной, которая тоже шьет. «Возможно, я на ней женюсь. К тому же у нее есть дочка пяти лет, я всегда хотел дочку, а тут уже готовая». Девочка, кстати, тоже с трех лет шьет на маминой машинке. Игорь давно мечтает о помощнике и партнере.

Одно время хотел открыть свое ателье, но передумал. Поработав в нескольких ателье, понял, что в Перми очень сложно нанять грамотную швею и закройщика. Среднее профессиональное образование в упадке, из бывшего швейного училища — теперь это колледж дизайна — выпускаются совсем не те кадры, что в его время. «Бывало, приходит клиент с просьбой сшить брюки, а эти девочки испуганно смотрят на меня и говорят, что не умеют, — рассказывает Игорь. — А быть владельцем ателье и при этом работать в нем за всех я не готов».

Смешать, но не взбалтывать

Как в нем уживаются две настолько разные профессии, Игорь не понимает. Но при этом обе жизни не отделены друг от друга, а, наоборот, смешаны и образуют странный симбиоз. Недавно слесарь-модельер сделал коллекцию для будущего музея пермского водоканала. Там будут стоять манекены в платьях на фоне труб.

Бригада копает в разных частях города, и Игорь успевает во время перекура сбегать на примерку или заскочить в магазин тканей. В элитном торговом центре «Галерея» его хорошо знают, и охранники не выставляют, когда он появляется там в спецодежде и каске.

Однажды утечка была возле стриптиз-клуба, и бригада Игоря копала там ночью. На улице стояли девушки и курили, он подошел к ним и дал визитку — мол, если что-то нужно сшить, обращайтесь. Девушки отвели Игоря к директору клуба, они пообщались, и через несколько дней директор сделал заказ. В итоге Игорь сшил стриптизершам голенища для сапог, расшил бисером лифчики и сделал на руки украшения из перьев. Примерно такая же история была с проститутками. Ночью копали на улице Ленина в том месте, где они обычно стоят, Игорь дал им визитки, потом сшил несколько платьев.

Весной много заказов на выпускные платья. Но в последнее время Игорь думает перестать их брать. «Школьницы пошли таких нравов, что я в шоке. Был заказ на четыре тысячи, скромное платье, родителям понравился фасон, девочке тоже. И вот на последней примерке одиннадцатиклассница мне говорит: «Давай, ты заберешь себе две тысячи, а две отдашь мне, я тебе их отработаю». Такое несколько раз повторялось, и больше даже не хочу за такое браться», — расстраивается Игорь, скромно отводя глаза.

Двойная жизнь утомляет. Часто, вылезая из грязного колодца темной ночью в тридцатиградусный мороз, он обещает себе, что бросит работу слесаря. Но не бросает. Стабильная зарплата в 25 тысяч рублей и сменный график держат и дают возможность заниматься шитьем. На одни заказы прожить было бы трудно. В среднем платье стоит от четырех до 12 тысяч, и это неделя работы. Бывают заказы и на 80 тысяч, но не чаще раза в год. А бывает так, что за месяц подошьет несколько брюк, починит пару молний и все.

Один раз депутат Мосгордумы заказала ему платье, выписала его в Москву за свой счет, он слетал одним днем, снял мерки и даже сделал с нее манекен, чтобы потом обойтись без примерок. В другой раз завхоз на аптечном складе принесла ему коробку просроченных презервативов и попросила сшить из них платье и расшить бисером под жемчуг. Платье все состояло из ромбиков, на каждый ромбик по презервативу, их ушли сотни штук. А на бедрах и груди вместо ромбиков из латекса были вставки с десятками засушенных бабочек, которых муж заказчицы опускал в специальный резиновый раствор и делал из них заготовки. Стоило это платье 15 тысяч рублей и нескольких недель усилий.

Еще Игорь занимается благотворительностью. С каждой заработанной заказами суммы он отправляет 1-2% в местный благотворительный фонд, который помогает детским домам. Когда ему не нужно доказывать свою маскулинность и решать вопросы кулаками, он тих, скромен и склонен помогать людям. У него даже есть кличка «Антибиотик», потому что он часто решает проблемы других.

Раньше Игорь работал только в дневные смены, а сейчас его поставили еще и на ночные. Это особенно расстраивает, потому что сбивается режим. Но пока все равно уходить не хочет. «Сам не пойму, почему. С одной стороны, с мужиками даже поговорить не о чем, и постоянно нужно что-то доказывать и оправдываться. Но с другой — иногда я думаю, что мне не хватает мужского общения, ведь мир шитья — это все-таки женский мир. Мой предыдущий учитель йоги говорил, что это какое-то наказание, которое я сам себе придумал, чтобы что-то искупить. И раз я не ухожу оттуда, значит, не искупил это что-то».

«Как-то знакомый врач сказала в шутку, что, если бы не знала меня, сказала бы, что у меня шизофрения, раздвоение личности, — говорит задумчиво Игорь. — Но самому мне больше всего нравится поговорка «В тихом омуте черти водятся»».