Молоко из Зазеркалья

Отраженная реальность волновала людей с самых незапамятных времен. И неспроста: ведь если из зазеркального сахара сделать торт, то он может быть сладким и диетическим одновременно.

***

— Знаешь, Китти, если ты помолчишь хоть минутку, — продолжала Алиса, — и послушаешь меня, я тебе расскажу все, что знаю про Зазеркальный дом. Там есть вот эта комната, которая начинается прямо за стеклом. Она совсем такая же, как наша гостиная, только все там наоборот! Интересно, Китти, дадут тебе там молока? Впрочем, не знаю, можно ли пить зазеркальное молоко? Не повредит ли оно тебе, Китти…

— А зазеркальное молоко и правда нельзя пить? — перебивает меня младшая сестра, которой я читаю Льюиса Кэрролла.

— Ну, с одной стороны — конечно можно, а с другой — точно нельзя. А есть еще и третья сторона, — отвечаю я загадкой на вопрос. — Смотря у кого спросить.

Что меняется местами

— А у кого можно спрашивать? — девочка закрывает книжку рукой и пристально смотрит на меня, чтобы я не вздумал продолжать чтение вместо того, чтобы разгадывать собственную загадку.

— Ну, а пускай Алиса спросит у своего отражения, — предлагаю я. — В конце концов, кто может быть лучшим экспертом по Зазеркалью, чем настоящий его обитатель, особенно такой смышленый, как Алиса? И я начинаю вслух «дописывать» книжку.

— Что это за глупый вопрос, правда, Китти? — Алиса-в-зеркале обернулась к Китти-в-зеркале.

— Конечно, молоко можно пить, и я его пила, и Китти тоже, оно вкусное и полезное.

— А можно мне его попробовать? — спросила Алиса.

— Ну конечно, — Алиса-в-зеркале спрыгнула с каминной полки и направилась к двери. — А ты мне принесешь своего молока попробовать?

— А зачем? — удивилась Алиса. — Ведь наше молоко — самое обычное, это твое — зазеркальное.

— Нет, — засмеялась Алиса-в-зеркале. — Это твое молоко — зазеркальное, а мое — обычное. Но я подумала, что девочке из Зазеркалья тоже может быть интересно попробовать незазеркальное молоко.

— Подожди, — сестра хмурит брови. — Так какая из них зазеркальная?

— Они обе зазеркальные. По какую бы сторону зеркала ты ни находилась, зазеркальная ты всегда будет по другую его сторону. Зазеркалье — это ведь не страна на карте. Зазеркалье — это результат действия.

— Действия?

— Ну да, отражения в зеркале. Перекидывания вещей по ту сторону плоскости стекла. Кстати, ты знаешь, почему зеркало меняет местами право и лево, но оставляет на месте верх и низ?

Она задумалась.

— А если ты ляжешь на бок перед зеркалом? Что тогда поменяется местами?

— Право и лево… — ее лоб морщится от глубокой задумчивости. — Но только право и лево будут верхом и низом, потому что я буду лежать на боку… А значит, поменяются местами верх и низ?

— Ни то и не другое. В зеркале всегда меняются местами перед и зад! Ведь твое отражение стоит к тебе носом.

— Но чтобы так встать, ей нужно развернуться направо или налево! — протестует девочка.

— Это если бы она была человеком. А она всего лишь отражение в зеркале. И она оказывается там, выворачиваясь сквозь себя, так же, как правая перчатка становится левой, если вывернуть ее наизнанку.

— Фууу! Зачем ты мне про такое рассказываешь?! — сестра высовывает язык. — Ты же обещал рассказать про Алису и молоко! Продолжай!

Я слушаюсь и продолжаю:

«Алиса и Алиса-в-зеркале принесли по чашке молока, поставили их на каминную полку и аккуратно подвинули друг к другу. Когда чашки соприкоснулись со стеклом, они прошли насквозь и друг сквозь друга, на середине слившись в одну, а потом оказались на противоположных сторонах зеркала. Каждая Алиса взяла по чашке и осторожно принюхалась к содержимому.

— Хммм… Странно, — пробормотала Алиса. — Пахнет, вроде, как молоко, но не совсем…

— Да, да, — подхватила Алиса-в-зеркале. — Что-то с ним не так».

— Так почему все-таки нельзя пить зазеркальное молоко? — спрашивает меня сестра, которой уже надоели мои шарады.

— Потому что оно сделано из других химических веществ, — отвечаю я.

— Как это из других? Как вещество может стать другим, если его отразить в зеркале?

Вместо ответа я беру пластилин и спички, скатываю из пластилина пять разноцветных пар шариков и соединяю их спичками в две симметричных пирамидки с одним шариком в центре и четырьмя разноцветными на концах.

Победили левые

— Вот смотри, — говорю я. — Все вещества, из которых состоит молоко, а также кошки, люди, прочие звери и вообще большинство вещей, которые нас окружают, сделаны на основе атома углерода. А углерод знаменит тем, что любит образовывать связи с другими атомами. Те атомы могут, в свою очередь, присоединяться к чему-то еще, но главный смысл здесь в том, что происходит, когда ты к одному атому углерода присоединяешь четыре разных атома или группы атомов.

Я ставлю две пирамидки друг напротив друга, а потом меняю у одной из них два из трех нижних шариков местами:

— Вот, видишь, теперь они стали зеркальными отражениями друг друга. Попробуй повертеть их так, чтобы они совпали друг с другом.

Девочка берет их в руки и начинает вертеть.

— И что с того, что у меня не получается? — спрашивает она наконец.

— А то, что если ты не можешь их совместить, значит, они являются разными веществами. Наши тела сделаны из белков, которые представляют собой длинные цепи таких вот молекул, и в каждой из них куча таких центров, чувствительных к зеркальному отражению. И так как все они одного типа…

— Что значит «одного типа»?

—«Одного типа» значит, что они находятся по одну сторону зеркала, все эти молекулы, аминокислоты, — они левые. А почему? Так сложилось в процессе естественного отбора. Ведь белки делают другие белки, и раз уж победили левые белки, то они и дальше будут делать только левые белки.

белки делают другие белки, и раз уж победили левые белки, то они и дальше будут делать только левые белки

— А в чем разница? — настаивает девочка. — Если ты говоришь, что это разные вещества, то чем они отличаются?

— Этим и отличаются, — улыбаюсь я. — Как ты думаешь, почему Алисам показался странным запах зазеркального молока? Потому что клетки у нас в носу, которые воспринимают запах, сделаны из тех же левых белков, что и все остальное тело. А значит, они по-разному реагируют на привычную структуру и на отраженную структуру молекул молока.

— Угу, — сестра кивает. — А что-нибудь еще?

— Ну, или вот, например, сахар. Он и в отраженном виде тоже сладкий, но такой сахар будет намного хуже усваиваться организмом, потому что он не подходит ему по структуре. Поэтому если из зазеркального сахара сделать торт, то он может быть сладким и диетическим одновременно. Правда, еще неизвестно, нет ли у такого сахара каких-нибудь вредных побочных эффектов, да и делать его пока сложно.

Отраженное лекарство

— А что, зеркальные вещества могут быть вредными?

— Еще как могут, — я понижаю голос. — Бывает даже так, что, если лекарство отразить в зеркале, оно превращается в яд. В пятидесятые годы сделали одно лекарство, оно называлось талидомид. Это был препарат, который использовали беременные женщины. Он помогал им уснуть, когда малыш беспокоился. Но снотворным была только одна форма талидомида. Зеркальная была мутагеном.

— И что, им злые люди давали отраженное лекарство?

— Нет, все женщины принимали только нормальную его форму, но беда в том, что оно в организме само превращалось из обычной в отраженную форму.

в организме лекарство Талидомид само превращалось из обычной в отраженную форму

— Как это? — сестра смотрит на меня удивленно. — В желудке же нету зеркала…

— Нету, правда, — отвечаю я. — А помнишь, как я из пирамидки сделал ее зеркальное отражение? Я отцепил один из шариков и поменял его местами с другим. Так же происходит и в организме. Под действием, например, кислоты желудка, один из атомов может отцепиться, а потом прицепиться на другое место, и из обычного вещества получится его отражение.

— И что это отраженное лекарство делало?

— Оно делало детей мутантами. Они рождались с лишними пальцами, кривыми ногами, большими головами… Из-за него пострадали тысячи людей. Именно после этого ввели систему, при которой любое новое лекарство тестируют как минимум лет десять прежде, чем начать продавать в аптеках.

Чем пахнет зеркальная мята

Я вижу, что сестра погрустнела, и продолжаю сочинять вместо Кэрролла:

— Алиса, — спросила Алиса у Алисы-в-зеркале, которая куда-то убегала, а теперь вернулась. — Что там у тебя?

— Мне захотелось еще поиграть с запахами. Смотри, я нашла пучок укропа, какие-то специи и листья мяты. Я люблю мяту, а ты?

— Я тоже! — ответила Алиса. — Просовывай их на мою сторону, мне интересно попробовать, какими будут на вкус зазеркальные укроп и мята.

— А я вот не люблю укроп, — проворчала Алиса-в-зеркале, вдвигая в стекло пучок укропа, кустик мяты и баночку с надписью «Тмин». — Он как-то странно пахнет.

— Я тоже, но интересно же, — ответила Алиса и откусила листик мяты. — Фууу… Эта мята, она на вкус… как… Как укроп!

тмин и укроп пахнут левым карвоном, а мята — его зеркальным отражением, правым

Алиса отплевалась от укропной мяты и взялась за другой пучок.

— А, значит, укроп, — сказала она, откусывая. — Будет на вкус как мята! Ну-ка, а каков на вкус этот «тмин»? — Алиса зачерпнула зерен и пожевала. — Да он даже больше похож на мяту, чем укроп!»

— А тмин с мятой меняются запахами, потому что они зеркальные? — спрашивает сестра.

— Да, все эти запахи дает одно и то же вещество — карвон, только тмин и укроп пахнут левым карвоном, а мята — его зеркальным отражением, правым. Но ты слушай дальше.

Физика не одобряет

— А ты что про это думаешь, Китти? — спросила Алиса-в-зеркале свою кошку.

— Хм, — кошка отвернулась и задрала мордочку. — То, чем вы здесь занимаетесь — это полнейшая глупость. Такого вообще быть не может. В соответствии со Стандартной моделью физики, отражение элементарных частиц в зеркале приводит к смене их киральности путем обращения фазы волновой функции. На них перестают действовать физические взаимодействия, в том числе и электромагнитное, на котором работает любая химия. А значит, эти ваши мята и тмин должны быть на вкус просто никакими. Вы их даже в руку не смогли бы взять и увидеть бы тоже не смогли.

— Почему?

— Потому, — продолжаю я в образе зазеркальной Китти. — В соответствии с гипотезой Ландау о сохранении комбинированной четности, материя при отражении в зеркале должна превращаться в антиматерию. А антиматерия аннигилирует при взаимодействии с материей. Это значит, что каждая из вас взорвалась бы с силой десятимегатонной водородной бомбы, едва прикоснувшись к чашке зазеркального молока!

Сестра хлопает глазами. Я смеюсь.

— Ну, вот тебе и ответ на мою загадку. Зазеркальное молоко можно пить с точки зрения химии, только оно будет обладать другим вкусом и свойствами. А с точки зрения физики его выпить вообще не получится, потому что оно, не взаимодействуя ни с чем, будет беспрепятственно проходить сквозь руку, или уж тем более нельзя, потому что оно должно быть сделано из антиматерии, которая при соприкосновении с материей взорвется сильнее любой бомбы.