Саша неуверенно переступает с ноги на ногу, стоя на пороге маленького офиса фармацевтической компании. Заикаясь и пересиливая себя, он стучит в дверь «будки», где сидит охранник. «Вот, д-документы я привез. К-куда?» — слова зависают в воздухе, охранник поднимает голову от планшета, недовольно прищуривается и смотрит на Сашу в упор. Охранник морщится, прижимает рацию к губам и говорит: «Тут курьер-долбо** с документами. Забери». Сашу пропускают.
В системе координат охранника маленькой фармацевтической компании таких, как Саша, не должно существовать. Таких, от которых уговаривают отказаться в роддоме. Таких, которые потом учатся в коррекционных школах или живут в психоневрологических интернатах. Таких, которые после интернатов и школ должны сидеть дома. Саша, однако, существует, и слова охранника плотно застряли у него в ушах. Саша нажимает на мочки, трясет головой, чтобы их вытащить, но одно слово застряло где-то совсем внутри и растянулось на всю голову — от уха до уха — и потрескивает там непрекращающимся «о».
Саше 28 лет, и он прекрасный курьер. Исполнительный, ответственный, даже слишком. Каждый раз, когда он едет куда-то с документами, он ужасно волнуется, что что-то пойдет не так. У Саши умственная отсталость, а в России не существует программы профессиональной подготовки и социализации людей с ментальной инвалидностью. У Саши есть работа, потому что система дала сбой, и ему повезло. У него, как и у всех, была коррекционная школа, о которой он не слишком охотно вспоминает. Потом пара неудачных попыток устроиться раздавать листовки у метро.
Саша за работойФото: Юрий Храмов для ТД
А потом в библиотеке, где Саша с приятелем из школы играли в компьютерные игры, его увидела Надежда Львовна Моргун. Она организовала в Центре лечебной педагогики специальный класс для детей, которые не могли учиться в обычной школе. Саша тогда уже был взрослым, и в центр его взяли по какому-то фантастическому стечению обстоятельств. В ЦЛП он познакомился с Андреем, руководителем «Артели блаженных». «Артель блаженных» — столярная мастерская для людей с ментальной инвалидностью.
Саше повезло, ведь он не остается один на один с безразличием и моральным уродством посторонних людей
Ее руководитель Андрей Тевкин считает, что работа — единственный для человека способ сохранить лицо. В его мастерской помимо Саши работают еще 24 человека. Это значит, что система дала сбой еще 24 раза, потому что за свою работу они получают деньги. Андрей говорит, что на какую-то работу способен каждый, кто не в коме. Еще говорит, что каждый имеет право работать и получать за свою работу деньги. В мастерской все работают по сдельной схеме, про диагнозы тут никто не говорит. Тут вообще никто особо не говорит, потому что все заняты делом.
***
Саша прибегает в «Артель» взъерошенным и растерянным. В маленькой мастерской, заставленной коробками, шумят столярные станки и шуршат шпаклевки. Одновременно работой заняты шесть человек. За ними наблюдает Андрей, а художница Джерен рисует ангелов для открыток. Саша радуется знакомым звукам, они заглушают слова, которые не уходят из головы. Саша немедленно рассказывает Андрею про «офигевшего» охранника. Андрей выслушивает спокойно, наматывая поседевшую бороду на палец. Саша смотрит на Андрея с таким восхищением, что кажется, тому ничего не стоит вырвать один волос из бороды, чтобы охранник растворился в воздухе.
Еще одна крайность в отношении людей с инвалидностью — излишнее сочувствие и гиперопека
Андрей качает головой и спокойно объясняет Саше, что не может уволить охранника или, например, расстрелять его тоже не может. Он говорит, что позвонит его начальнику и поговорит с ним. Саше опять повезло, ведь у него есть человек, который может ему помочь, он не остается один на один с безразличием и моральным уродством посторонних людей. Андрей так же спокойно продолжает объяснять, что люди боятся тех, кто выглядит по-другому, и иногда вместо желания помочь у них возникает желание оскорбить.
Уважение вместо жалости
Саша работает в мастерской уже 12 лет. Иногда Андрей просит его отвезти документы компаниям, которые покупают сувенирную продукцию, но чаще всего Саша занят изготовлением деталей для деревянных поделок. Каждый день он приносит тетрадь, в которой записывает количество изготовленных деталей, а Андрей переводит их в денежный эквивалент и расписывается. Саша раскрывает тетрадь на развороте, где в углу страницы печатными буквами выведено «Декабрь» — за месяц он заработал 23 тысячи рублей.
Рабочее место СашиФото: Юрий Храмов для ТД
В «Артели» Саша получает ровно столько, сколько получал бы человек его квалификации на открытом рынке труда. Руководитель мастерской не берет в расчет инвалидность, и постепенно Саша выходит на новый уровень. Тетрадь с Сашиными записями довольно толстая, и, перелистав ее на два года назад, можно убедиться, что в октябре 2013 года, работая примерно такое же количество дней, он получил восемь тысяч. Для Саши любая сумма — ощутимая прибавка к пенсии по инвалидности, но все заработанные деньги он передает маме, которая заботится о нем.
Неизвестно, сколько лет должно пройти для того, чтобы охранники начали улыбаться курьерам с умственной отсталостью
Еще одна крайность в отношении людей с инвалидностью — излишнее сочувствие и гиперопека. Андрей вспоминает случаи, когда родители забирали детей из «Артели» и говорили, что они больше никогда не придут к злому бородатому мужику, который заставляет и без того несчастных детей работать. На следующий день «дети» приезжали сами, а родители звонили Андрею, рассказывая нелепые истории о том, как пытались их задержать, но они встали и пришли. Мама Саши для себя и для сына приняла простое решение: работа и постоянная занятость — единственный шанс удержаться в людях.
***
Саша подходит к Андрею и бормочет себе под нос: «Андрей, а вы это… туалет закрыли, да?» Андрей удивленно смотрит на него и переспрашивает: «Я закрыл туалет? Я когда-то так делал?» Саша отрицательно мотает головой. Андрей спрашивает еще раз: «Зачем, по-твоему, мне начинать?»
Руководитель «Артели блаженных» Андрей Тевкин и СашаФото: Юрий Храмов для ТД
Такие вопросы у Саши появляются довольно часто, несмотря на то, что все привычки Андрея и других мастеров «Артели» ему хорошо известны. Просто это его способ общаться, и Андрей не может не ответить ему, во всем остальном он неплохой работник, но ответы на вопросы занимают время, и в итоге отвлекающих факторов в работе «Артели» слишком много.
«Я вообще удивляюсь, как мы умудряемся что-то зарабатывать, учитывая, что половина людей только учится пользоваться станками, половина только увидела, что представляет из себя предприятие, и еще нескольких товарищей нужно постоянно держать с двух сторон, — говорит Андрей. — Несмотря на то что мы зарабатываем достаточно много — ни копейки на их зарплату мы ни у кого не берем, они все заработали себе сами. И все это — материалы, оборудование — куплено за деньги, которые заработала артель».
Нужно просто поверить в то, что люди с инвалидностью могут и хотят работать
Происходящее внутри маленькой мастерской у не знающего о ней человека на первый взгляд не должно вызвать никаких эмоций, но система, которую Андрею удалось выстроить за эти годы, нетипична, потому что найти работу людям с ментальной инвалидностью и умственной отсталостью практически невозможно.
Неизвестно, сколько лет должно пройти для того, чтобы охранники начали улыбаться курьерам с умственной отсталостью, а в вагоне метро достаточно было бы сказать: «У моего ребенка аутизм» — или вовсе ничего не приходилось объяснять людям, у которых и в мыслях бы не было таращиться или пересаживаться подальше. Когда-нибудь этот рай может случиться в России, и рабочие места для людей с инвалидностью станут правилом, а не исключением. Но пока он не наступил, мы должны прилагать усилия, чтобы эти люди могли находиться среди нас. Для этого на самом деле не так много нужно.
Образцы продукции «Артели блаженных»Фото: Юрий Храмов для ТД
Для того, чтобы Андрей мог взять на работу еще несколько юношей и девушек с умственной отсталостью или расстройством аутистического спектра, необходима работа людей, которые будут сопровождать их в ходе обучения на всех этапах производства. Прежде чем Саша научился делать деревянные тубусы, он испортил бессчетное количество заготовок, теперь он больше этого не делает, но таких, как Саша, еще очень много, и большинство из них сидит дома.
Пожертвования на работу «Артели блаженных» экономически очень целесообразны и для таких, как Саша, и для общества в целом, ведь социализация каждого такого человека бесценна — иначе общество будет платить за него всю жизнь. Нужно просто поверить в то, что люди с инвалидностью могут и хотят работать, просто на начальном этапе им нужна помощь. Даже самые незначительные ваши пожертвования пойдут на зарплату новых педагогов и сопровождающих «Артели блаженных», а значит, помогут людям с инвалидностью почувствовать себя полноправными членами общества.
