4 октября 1957 года Землю покинул первый искусственный спутник Земли. Это событие стало началом космической эры. Громкость этих слов не умаляет того факта, что вся российская космическая эра уместилась в следующие тридцать лет. Конечно, можно сказать, что эра наступила и продолжается сейчас, но давайте честно: самые великие дела совершены при жизни позапрошлого поколения, а мы только пользуемся их достижениями.
Космос не престижен
Игорь Маринин, главный редактор журнала «Новости космонавтики», действительный член Российской Академии Космонавтики им. К.Э.Циолковского, член президиума Федерации Космонавтики России и руководящего бюро Ассоциации музеев космонавтики:
Игорь МарининФото: из личного архива
«Период побед и открытий в космонавтике сменился периодом ее использования в интересах населения и обороны. Все меньше сенсационных открытий, меньше значимых экспериментов. Использование условий космического пространства стало для многих стран повседневностью. Более половины всех стран имеют собственные спутники связи, навигации, дистанционного зондирования земли в различных спектрах и успешно ими пользуются. Многие страны не только используют, а научились и сами производить какие-то спутники или ракеты, самостоятельно их запускают».
Запуску первого спутника Земли предшествовали десятилетия каторжного труда, невыносимых условий, надежд и огромных возможностей человеческого мозга. Больше двадцати лет советскую космонавтику создавали люди, чьи имена полустерты временем. Мы знаем Юрия Гагарина и слышали о Сергее Павловиче Королеве, но были еще Цандер, Лангемак и десятки других талантливых инженеров и ученых, без которых не произошло бы становления советской космонавтики.
Андрей Ионин, независимый эксперт:
«Одна из главных проблем в современной российской космонавтике — отсутствие человеческого капитала, и проблема эта лежит за пределами ответственности Роскосмоса. Отсутствует существовавшая прежде система подготовленных кадров — от рабочих за станками до руководителей предприятий. Космонавтика, как и инженерные специальности вообще — больше не престижная работа, и на то, чтобы вновь нарастить человеческий капитал в этой сфере, уйдут годы, если не десятилетия».
Цех Государственного космического научно-производственного центра имени М. В. ХруничеваФото: Сергей Мамонтов/РИА Новости
Начав в 1933-м году с создания первого в мире реактивного научно-исследовательского института, советская космонавтика перешагивала через разнообразные преграды, каждая из которых сейчас кажется непреодолимой. Нужны были совершенно новые технологии и нестандартные решения, инженеры двигались впотьмах, создавая то, чего не было никогда. По значимости каждая ступень на пути к созданию и запуску спутника была примерно равна открытию Америки — будь то разработка жидкостного ракетного двигателя или постройка космодрома.
Александр Шаенко, кандидат технических наук, инженер, руководитель проекта «Маяк», разработчик ракеты-носителя «Ангара-А5» и KSLV-1, космической обсерватории «Миллиметрон», частного российского спутника DX1 компании Dauria Aerospace, главный конструктор команды «Селеноход»:
Александр ШаенкоФото: Василий Сафонов
«Да, были времена, когда космонавтике уделялось гораздо больше внимания, когда от нее требовали быстрого достижения новых результатов политики и военные, что приводило к ее более объемному финансированию и, соответственно, контролю и организации, но сейчас эти времена прошли. Политические дивиденды первых полетов быстро разобраны, последующие шаги, сулящие грандиозные достижения, сравнимые с полетами Гагарина и высадкой на Луну, при нынешнем уровне технологий очень дороги».
Когда спутник взлетел, Россия и США уже находились в стадии холодной войны, и термин «космическая гонка» как нельзя лучше описывал события последующих десятилетий. Страхи двух держав постоянно подстегивали все новые и новые космические достижения.
Дыша друг другу в затылок, Россия и США совершали рывок за рывком, но в итоге только одна веха досталась американцам — высадка на Луне. Советский Союз же сделал все остальное — спутники, пилотируемые запуски, полет человека в космос, выход человека в открытый космос, орбитальные станции…
Андрей Ионин:
«Когда вопрос первенства в космосе был буквально вопросом жизни и смерти, в космонавтику вбрасывались огромные средства, которые и позволяли постоянное неуклонное развитие. Развивалось ракетостроение, развивалась космонавтика».
Почему закончилась космическая эра
С распадом Советского Союза все закончилось — как закончились в прежнем виде все другие, «земные» отрасли. Начатая в семидесятых годах последняя амбициозная задача — программа многоразовой транспортной космической системы «Энергия-Буран» — была испытана во время единственного полета в 1988 году, а после распада Союза разрушились и она сама, и идея о создании многоразовой космической системы.
Александр Хохлов, член Северо-Западной организации Федерации космонавтики России, популяризатор космонавтики, конструктор:
Александр ХохловФото: Олег Семёнов
«На днях я беседовал с космонавтом Александром Ивановичем Лазуткиным. Он вспомнил, как в конце советской эпохи общался с пожилым инженером, который всю жизнь проработал по перспективным космическим системам. Разрабатывал сверхтяжелую ракету Н-1, а когда проект закрыли, работал над системой «Энергия-Буран». В обоих случаях труд многих десятков тысяч специалистов по всему Советскому Союзу привел к появлению изделий «в железе», Н-1 стартовала четыре раза, пусть и аварийно. Ракета «Энергия» два раза, в том числе один раз с орбитальным челноком «Буран». Но изделия не были переданы в эксплуатацию, проекты закрылись, труд людей, драгоценное время, огромные ресурсы, все ушло почти впустую. Да, какие-то наработки нашли свое применение в будущем, но межпланетные полеты людей так и не стали привычной реальностью. Пожилой специалист горевал, что весь труд его жизни прошел почти даром».
не стоит ждать от Роскосмоса достижений выше уровня отечественного автопрома, авиастроения и строительства
С тех пор российская космонавтика продолжает существовать на топливе прежних достижений. Мы запускаем сотни спутников, мы регулярно отправляем космонавтов на Международную Космическую станцию, проводим множество исследований. Все это носит прикладной характер — дистанционное зондирование Земли, определение точного местоположения объектов, спутниковая связь. Эти безусловно важные и нужные задачи, выполняемые сейчас, не идут ни в какое сравнение с тем, что происходило в советской космонавтике. Причиной тому банальнейшее отсутствие государственной поддержки. И денег. Дальний (да и ближний) космос — это деньги.
Космос — это деньги
Александр Хохлов:
«Россия не выделяет достаточного количества средств, чтобы делать прорывные космические проекты и создавать «современную технику». Единственное, на что хватает сил и средств, это постепенная модернизация существующих ракет-носителей и космических кораблей. Так, корабль «Союз-МС», на котором все космонавты и астронавты сейчас летают на Международную космическую станцию, прошел глубокую модернизацию, став полностью цифровым. Но его отсеки, форма — все осталось так, как было еще в 60-е годы».
Можно сколько угодно повторять, что команда Сергея Королева создавала космическую историю России на чистом энтузиазме. Это действительно так, и итогом более чем двадцатилетнего труда, приведшего человечество к космосу, стал первый спутник. Жертвы, упрямство и фанатизм двигали космический прогресс.
Основоположник практической космонавтики, академик Сергей Королев (второй слева) и летчики-космонавты СССР Валентина Терешкова, Юрий Гагарин и Валерий Быковский (слева направо)Фото: Игорь Снегирев/РИА Новости
Но то, что со стороны выглядело победами, было итогами множества проб и неудач, а каждая проба в космической индустрии требует ресурсов, выделяемых государством.
Александр Шаенко:
«На мой взгляд, особенностью современной отечественной космонавтики является то, что она нужна в той же самой степени, как нужны и автомобилестроение, авиация или строительная индустрия. То есть, с нее требуют, ее организуют, ее финансируют примерно так же, как эти отрасли. Поэтому не стоит ждать от Роскосмоса достижений выше уровня отечественного автопрома, авиастроения и строительства.
Кроме того, военным в дальний космос пока не нужно, поэтому мы с 1972 года, уже 45 лет (!) сидим на околоземной орбите и смотрим на Марс только в телескоп».
В нынешней России размеры ежегодного финансирования космических исследований в 15 раз меньше, чем в Штатах, что очевидным образом не дает космонавтике ни расти, ни сохранять достижения прошлых лет.
Быть космонавтом
Подход к работе Роскосмоса и НАСА различается не только количеством средств, но и системой набора в космический отряд. В США набор почти сразу стал открытым, и попасть в астронавты мог всякий желающий — если проходил по психофизическим характеристикам. Роскосмос же только второй раз за всю историю СССР и России весной 2017-го объявил открытый набор в отряд космонавтов. Нужно было только собрать необходимые документы и быть моложе 35 лет. Однако тогда же в Роскосмосе случился очередной скандал — из отряда космонавтов ушел прославленный Геннадий Падалка с публичным заявлением о том, что у него нет в отряде перспектив полета в космос. Это несколько приглушило радость от открывшихся для простых людей космических перспектив.
Андрей Ионин:
«Космонавт — это одна из самых сложных в мире профессий, и мало кто готов потратить годы жизни на подготовку к полету, который в 50% случаев может и не состояться. Недостаточно только подходить по физическим и психологическим параметрам, нужно быть готовым к тому, что даже при положительном исходе отбора велика вероятность, что кандидат проведет долгие годы в отряде, так ни разу и не слетав в космос».
В Центре Подготовки Космонавтов нельзя не заметить общей атмосферы музейности. Складывается ощущение припорошенного пылью склада достижений советской космонавтики. Вроде бы все работает, но как будто в полусне.
Здесь только недавно после ремонта была вновь запущена трехсоттонная центрифуга, предназначенная для испытаний в режиме перегрузок. У космонавтов не было этого уникального тренажера несколько лет, несмотря на выделенные на его ремонт деньги.
Александр Хохлов:
«Денег хватает только на прагматичный космос: связь, фотографирование Земли и навигацию. И пока экономика России не перестанет пробивать дно за дном и не окрепнет, ждать прорывов не приходится».
Скорее всего, создатели первого спутника видели будущее иным. Скорее всего, оно было неразрывно связано с абсолютным космическим первенством России, с постоянными достижениями, соразмерными по значимости с полетом первого спутника. Однако без постоянного подстегивания ядерной угрозой, без острой необходимости развивать космическую отрасль идеи прошлого в прошлом и останутся.
Андрей Ионин:
Андрей ИонинФото: из личного архива
«Если поднимать на щит шоубизнес, сложно ожидать, что у нового поколения будет интерес не к шоубизнесу, а к космонавтике. Но есть возможности исправить ситуацию — по аналогии с тем, как Россия подняла престиж армии и армейской службы за какие-то десять лет. Постоянная информационная и финансовая поддержка руководства страны могла бы решить вопрос престижа космонавтики за несколько лет. В Штатах успешно с этим справляются — когда некоторое время тому назад там появился отток специалистов в IT и финансовую сферу, американское правительство нашло рычаги воздействия — через яркие образы, через создание «лиц» космонавтики. У американской космонавтики появились свои герои, за которыми американцам хотелось следовать».
Нельзя не заметить разницы между российской и американской системами подготовки космических кадров. Космонавты должны быть физически подготовлены к любым неожиданностям — перегрузкам, нештатным ситуациям, авралам. На практике это значит, что там, где американцы купируют проблему медикаментозно, российский космонавт должен справиться силами своего подготовленного организма.
Кроме того, космонавт должен быть занят все время своего пребывания на МКС — у него есть план, не предполагающий потерь даже минут космического времени. У астронавта тоже есть план, но послабее, и ему дозволено иметь свободное время. Очевидно, что обе школы подготовки имеют плюсы и минусы, и в этой сфере России не помешало бы сотрудничество с США.
Александр Хохлов:
«Сейчас, наблюдая урезание Федеральной космической программы, понимаешь, что денег на впечатляющие работы не планируется, и единственный способ российской космонавтике идти вперед — это международное сотрудничество — только так она выжила в 90-е годы, только это является нашим шансом в XXI веке».
Будет ли поддерживать космонавтику российское руководство — вопрос, на который нет ответа.
Тем временем к списку космических держав незаметно прибавился Китай, чья локальная космическая программа оказалась крайне успешной.
Американская программа не была затронута политическими переменами и продолжает свое поступательное развитие.
Советской космонавтики больше нет.
Значит ли это, что мы ничего не можем сделать?
Частный космос
Александр Хохлов:
«Есть прекрасные отдельные примеры, например, Юрий Борисович Мильнер вложился в два крупных астрофизических проекта, а Дмитрий Борисович Зимин поддерживает популяризацию науки и научного мировоззрения в России. У нас глобальных частных инициатив пока не было, самая серьезная — это проект компании «КосмоКурс» по созданию суборбитальной транспортной системы для коротких полетов в ближний космос туристов, который финансируется частным российским инвестором. Мы, со своей стороны, со студенческой командой сделали аванпроект пилотируемой миссии на основе российской техники, существующей и перспективной, с облетом Венеры и Марса».
Александр Шаенко:
«Если нет надежды на государственное развитие космонавтики, то всегда остаются инициативы частные, причем их можно разделить на инициативы, связанные с применением новых методов организации работ в ракетно-космической отрасли, и на инициативы, связанные с развитием новых технологий. В первом случае возможно достижение требуемых результатов за меньшую стоимость и за меньшее время, во втором случае — появление технологий, радикально снижающих материальные и людские ресурсы, необходимые для решения поставленной задачи. Изменения текущего состояния дел стоит ждать при появлении большого количества отечественных частных космических компаний или внедрения в практику космической индустрии принципиально новых технологий».
Если нет надежды на государственное развитие космонавтики, то всегда остаются инициативы частные
Мы можем. Мы можем сделать российскую космонавтику частной. На примерах западных космических компаний отчетливо видно, каких успехов достигает частное космическое предприятие. То, что в СССР было прерогативой государства, сейчас доступно многим — нужно только очень захотеть. И отказаться от идеи господства в космосе какого-то одного государства.
