Красное и белое

«Сосуды и вены неправильно срастаются, образуют клубочек, — объясняет Татьяна Юрьевна, мама Пети. — Некоторые живут с таким до конца жизни и даже не знают. У некоторых мальформация прорывается».

Пока Петя две недели был в коме, ему сделали трепанацию черепа и вырезали часть кости — иначе внутричерепное давление могло привести к летальному исходу. Хотя и так никто не давал никаких гарантий. Петиной маме так и сказали: «Не знаем — выживет ли». Такой клубочек неправильно сросшихся сосудов теоретически можно удалить. Но у Пети он оказался запрятан слишком глубоко. Оставалось только ликвидировать последствия. И остался риск повторного инсульта. Когда Петя все же пришел в сознание, стало понятно, что мозг у него в полной сохранности, — он все помнит и понимает. Но левая часть тела оказалась полностью парализована, Петя похудел до неузнаваемости и не двигался.

— Невролог махнула рукой: вы и не рассчитывайте на улучшение. Но у вас еще неплохая ситуация — есть те, кто после инсульта двигается, но с мозгами беда, — вспоминает Татьяна Юрьевна.

— Есть такие, у кого кукушка слетает окончательно, — подсказывает Петя.

— А у тебя с кукушкой все в порядке?

— В полном, — смеется он.

Нет ничего невозможного

Через три месяца Петю привезли домой из больницы, положили пластом — и тут началась настоящая катастрофа. А что дальше? Как его восстановить и вернуть к жизни?

Фотографии с матча «Спартак» — «Зенит», где Петя нанес первый символический удар по мячу. В центре — портрет отца Пети, который умер четыре года назад от ракаФото: Мария Плотникова для ТД

Фотоколлаж Пети по итогам 2017 годаФото: Мария Плотникова для ТД

Мама Пети начала искать реабилитологов, логопедов. Но Пети хватало на 10 минут занятий и на два шага. Дальше он умирал от усталости. Первое время Петя совсем не говорил: он дышал через трахеостому. Рот открывал, но беззвучно. Тогда распечатали алфавит, и он по буквам показывал, что хотел сказать.

Все это время мама Пети искала подходящие варианты реабилитации, не видела результата — и снова рвалась на поиски. Только через полгода выяснилось, что Пете бесплатно можно ездить на реабилитационные программы в больницы.

Татьяна Юрьевна корит себя: «Наверное, есть более пробивные мамаши».

Но я не видела пробивнее. Мама Пети Татьяна Юрьевна — настоящий боец. То, чего достиг Петя за эти три года, во многом и ее заслуга.

Механику движения пришлось изучать заново. Дома в коридоре прикрутили поручень, Петя должен был за него держаться и учиться ходить. Левая нога была полностью парализована, поэтому ее привязывали за веревочку и совершенно механически подтягивали за правой. Иногда маме приходилось держать весь Петин вес на себе и буквально волочить его.

Говорят, что после инсульта для восстановления самые важные первые два года. Но у многих переживших инсульт они, как и у Пети с мамой, проходят в поисках вслепую. Пете повезло: его однокурсница прислала Татьяне Юрьевне ссылку на фонд ОРБИ. Это единственный фонд в России, который помогает людям, пережившим инсульт. И с тех пор восстановление пошло активнее — стал понятен вектор развития, появились новые перспективы, понятный план реабилитации. Фонд ОРБИ оплачивал поездки на реабилитацию в больницы, где Петя тренировался на механических тренажерах, больше похожих на приспособления для тренировок космонавтов. Откуда я знаю? Петя продолжает вести Instagram и там делится своими успехами. Кроме фотографий с занятий, полно фотографий в окружении друзей — они у Пети удивительные. Не бросил никто. Две школы, где Петя учился, университет — в гости приходят все. В последний раз устраивали музыкальный вечер, пели под гитару 5’nizza. На Новый год планируется пиратская вечеринка (Петя будет Капитаном Флинтом).

Футбол, геология, надежда

Самое странное, что благодаря болезни сбылась одна мечта. Петю пригласили открывать матч «Спартак» — «Зенит». О таком он не мечтал, даже когда был здоров — что окажется на одном поле со своими кумирами. На середину поля Петю вывез на коляске его одноклассник и друг Максим.

— Я так боялся подвести.

— Команду ты бы не подвел, себя бы подвел, — говорит мама.

Никто из зрителей не понял, но на поле едва не произошел провал. Футболист положил мяч Пете под ногу. Под левую, парализованную. Я не знаю, как Петя это сделал, но он — ударил по мячу.  «Если бы я медлил, топтался, меня бы обратно увезли. У меня не было выбора».

Так что это был не просто удар.

Вот через три года наконец понятно — куда двигаться, и понятно — ради чего. Петя хочет начать ходить сам и вернуться на работу. Геология — его призвание, тем более, геологом был папа. Пусть и без командировок, без полевой работы, но Петя по-прежнему рвется работать.

«Буду в офисе сидеть, разрезы рисовать».

И, чтобы снова научить свои пальцы двигаться, он каждый день раскрашивает карандашами «Раскраску для приведения мыслей в порядок» с замысловатыми узорами. И я не сомневаюсь, что он все сможет.

Инсульт в России случается каждые полторы минуты. 80% переживших его остаются инвалидами. И фонд «ОРБИ» разрабатывает и поддерживает системные программы, которые направлены на сокращение случаев инсульта и уменьшение тяжести их последствий. Одно из важнейших направлений работы «ОРБИ» — Горячая линия информирования об инсульте, на которой работают медики и психологи. Психологи дают консультации для больных и их близких, медицинские консультанты помогают разобраться с уходом на дому, реабилитацией и созданием личного пространства для больного, операторы и юристы на линии проводят консультации по вопросам получения инвалидности и технических средств от государства.

Инсульт — то, что может случиться с каждым, независимо от возраста и образа жизни. Даже небольшое ежемесячное пожертвование поможет любому, кто обращается на Горячую линию, не остаться без помощи и без надежды.