Здесь я человек

Работала с удовольствием, много общалась с друзьями и замуж не хотела. Дружба всегда была для нее важнее романтических отношений. Правда, всегда хотела иметь ребенка. Может, поэтому все-таки вышла замуж. «Мне было уже 34, мы гуляли по центру веселой компанией, и он как-то к нам прибился. Стали общаться —  и быстро поженились. Его фамилия была Краус, Владимир Краус, из пленных немцев».

Маргарита забеременела, но ребенок погиб еще до родов, и больше детей она иметь не могла. Муж очень ревновал — к друзьям, к подругам, к новым вещам. Говорил, что это подарки от любовников. «Доходило до того, что, если я закрывалась в ванной, он стучал и спрашивал, что я там делаю. При этом постоянно говорил мне, что я неженственная, потому что не крашусь».

Слушать это было унизительно. Она и правда никогда не красилась, хотя всегда любила смотреть, как красятся подруги. Зато с ранней молодости ходила только на каблуках. «Я по-другому просто не могу. Родилась в них. В магазин не выйду без каблуков». Они прожили с мужем несколько лет, а потом развелись. Терпеть ссоры и упреки больше не было сил.

Маргарита всегда жила активно, ходила в походы, играла в волейбол. Вокруг было много мужчин, но замуж она больше не хотела — ведь детей все равно никогда не будет. Это единственное, что ее расстраивало. Ребенок появился в ее жизни неожиданно. Один за другим умерли ее братья, и от одного из них остался внук Женя, которого Маргарита Артемьевна забрала себе. Воспитывала его со школьного возраста, и он заменил ей сына, а она ему — всю семью. Сейчас Жене уже тридцать, он живет отдельно и создал свою маленькую строительную фирму.

«До сих пор мне говорит, мол, помнишь, ба, как ты меня гнала дворником работать, — улыбается Маргарита Артемьевна. — Просто он после института не мог найти работу и все время лежал дома на диване. Я успевала сделать зарядку, обливание, пройти 10 километров по лесу, сходить по магазинам, а он — все лежит. Говорю ему: «Иди хотя бы двор мети, все лучше, чем лежать без дела». Он, конечно, потом устроился на нормальную работу. Но до сих пор мне это припоминает». Когда в девяностые в институте по два года не платили зарплату, Маргарита Артемьевна пошла подрабатывать уборщицей. Работы никогда не боялась и, выйдя на пенсию, продолжала зарабатывать. И продолжала гулять на свежем воздухе, плавать, ходить на лыжах и обливаться ледяной водой. Они жили с Женей вдвоем, им всего хватало. А в 70 лет у нее обнаружили рак матки.

Без боли и унижения

«Сначала мне вырезали опухоль и все, что можно, — говорит Маргарита Артемьевна. — А через полгода у меня отнялись ноги. Сделали МРТ и обнаружили, что метастазы ушли в крестец. Потом назначили облучение, после которого все начало выходить из строя: поджелудочная, кишечник, желудок. Чтобы купировать метастазы, начали вливать золедроновую кислоту. Рак отступил, но все остальное испортилось».

Из-за непроходимости тонкого кишечника Маргариту Артемьевну прооперировали три раза за семь лет. Онколог направил ее в екатеринбургский хоспис, или отделение  паллиативной медицинской помощи МБУ ЦГБ № 2, как он официально называется. «Он сказал, что там меня хоть на какое-то время обезболят, а потом выпишут. Когда я сюда попала, то была поражена до слез, — вспоминает Маргарита Артемьевна. — Это полная противоположность всем больницам, в которых я была. Я лежала в палате одна, своя ванная комната, все чисто, свежие цветы, прекрасная еда. Но самое главное — это люди, которые здесь работают. И Марина Геннадьевна, и Владимир Ильич, и Оля с Сережей. Они слушают и слышат. И понимают нашу боль. И здесь не чувствуешь унижения».

Унижение. Это слово Маргарита Артемьевна каждый раз произносит с горечью, и в эти моменты ее выдержка ослабевает, и в глазах появляются слезы. Унижение для нее хуже, чем даже боль. «Вы понимаете, внутри у меня все перекорежено, кровь из меня хлещет отовсюду и постоянная боль. Постлучевой цистит, проктит, онемение ног. Все это и так неприятно, а когда привозят на скорой в больницу, там начинается такое… Нет, не могу это вспоминать».

Маргарита Артемьевна не любит врачей и старается вызывать скорую только в крайних случаях. Она лучше будет терпеть боль, чем унижение. Ходит в больницу только за бесплатным обезболивающим. А в хоспис продолжает приходить за теплом. «Теперь я хожу сюда как в родной дом. Как на праздник. Такая удача, что я живу недалеко. Даже когда совсем плохо, стараюсь находить силы». И, как бы ни было больно, делает прическу, надевает каблуки и приходит. И никто ни о чем не догадывается. 

Маргарита Артемьевна показывает кукол, которых сделала в хосписной группе рукоделия, и картину на стене, которую нарисовала на занятиях с художником. И шкаф с книгами, многие из которых она перечитала и продолжает брать, когда заходит в гости. Вспоминает про собак-терапевтов, которые приходят к пациентам, и про парикмахера, которая и сейчас может подстричь, и про концерты по четвергам. «Это был для меня санаторий, по-другому не скажешь».

В екатеринбургском хосписе только 30 мест, и в следующем году откроют часть третьего отремонтированного этажа. Но и этого недостаточно. Поэтому многих вынуждены выписывать, хотя могли бы подержать дольше и обеспечить им обезболивание и достойный уход. «Я буду ходить сюда, пока ноги не отнимутся и сердце не остановится, — говорит Маргарита Артемьевна. — Потому что здесь я чувствую себя человеком. Здесь я живу».

Хоспис существует на государственные деньги и на пожертвования. Бюджетных средств хватает только на зарплату сотрудников и на обезболивание пациентов. Все остальные важные вещи — вкусная еда, свежие цветы, ремонт третьего этажа — возможны только благодаря пожертвованиям. Пожалуйста, подпишитесь на ежемесячное пожертвование. Ведь даже минимальный платеж 100 рублей поможет пациентам хосписа завершить свою жизнь достойно, без боли и унижения.