Супергерл по жизни

«Упсала-Цирк» называет себя единственным в мире цирком для хулиганов — словосочетание «трудный подросток» здесь не используют. Восемнадцать лет назад, когда появился проект, тренеры искали ребят прямо на улице, в подростковых тусовках — и зазывали их на занятия. Сейчас у них более планомерный подход: цирк работает с коррекционными школами, интернатами, кризисными и семейными центрами.

Кроме детей и подростков из групп социального риска, в «Упсала» занимаются дети с особыми потребностями. В цирк принимают ребят от семи до двенадцати лет (изредка старше), обучение заканчивается, как правило, к восемнадцати годам. Основные дисциплины — акробатика, жонглирование, трапеция, брейк-данс и диаболо. Я спрашиваю Соню, что такое диаболо. Она объясняет: что-то вроде большого йо-йо.

Каменная Сонька

Соня выросла в Калининском районе Петербурга, в двадцати минутах ходьбы от шатра «Упсала-Цирка». Ее мама — повар, отец работает в рекламе и, как жалуется девочка, редко бывает дома. Есть еще семнадцатилетний брат, который, по словам Сони, постоянно сидит в компьютере. «Я очень любвеобильная девочка, — с иронией признается Соня. — Мне очень не хватает внимания семьи. Правда, сейчас я провожу так много времени в цирке, что мы с родителями бываем дома одинаково редко». О том, почему родители бывают дома редко, Соня не рассказывает.

Когда ей было девять, друзья придумали для нее прозвище Каменная Сонька. «Я была довольно скромной девочкой, но у своих пацанов со школы — совсем нет. Мы с ними ходили по улицам, рвали деревья, иногда кидали камни в стекла — так, чисто по приколу. Все идеи с камнями были мои». Однажды ребят чуть не отвезли в милицию. Девочке повезло: она провела в этой компании всего пару месяцев, а потом кое-что случилось — и у Каменной Соньки навсегда поменялись приоритеты. «Я гуляла с мамой по Невскому — нам было нечего делать, отец, как всегда, уехал, — и мы увидели афишу спектакля “Упсала-Цирка”, он назывался “Город в чемодане”. Это было рядом с нашим домом, мы решили сходить, а тогда как раз шел набор в группу. Я попросилась, пошла на первое занятие — и как-то так завертелось».

Чем цирк лучше школы

Елизавета, менеджер профессиональной группы цирка, рассказывает, что такого большого и разного профессионального опыта, как у Сони, нет ни у кого из артистов. Девочка быстро прошла все существующие в цирке уровни подготовки — сейчас она самая маленькая в старшей группе и выступает в одних спектаклях с выпускниками. Она проехала шестнадцать городов России со спектаклем «Племянник», а недавно ездила вместе с цирком в столицу Шотландии Эдинбург на крупнейший в мире театральный фестиваль Fringe. Артистка тренируется пять раз в неделю, а дважды в месяц, по субботам, играет спектакли. Так продолжается круглый год. На вопрос об отдыхе девочка отвечает, что цирк и есть ее отдых: «Тут вся моя семья. Эти люди, я их считаю настолько близкими, что семьей могу спокойно назвать. Я здесь очень сильно отдыхаю от школы, она меня ужасно раздражает».

Школу девятикласснице Соне приходится терпеть, потому что двоечников и прогульщиков в «Упсала-Цирке» не допускают к спектаклям, гастролям и тренировкам, пока те не исправят оценки. В школе девочке не хватает индивидуального подхода к ученикам, к которому она привыкла здесь: «Технари не понимают русского, гуманитарии — алгебру, а всем пофиг, ты должен это знать по программе. А в цирке, если преподаватель видит, что ты не можешь сесть на шпагат, он это понимает и не докапывается». Это правда: каждому, кто хочет заниматься в цирке, педагоги находят специализацию. Не можешь кувыркаться и прыгать — значит, сможешь жонглировать. Соня маленькая, легкая и прыгучая: она идеально подходит для вольтижных, как это называют в цирке, вещей вроде балансирования на вытянутых руках партнера.

«Офелия, подвигай ушами!»

Девочка считает, что цирк сильно изменил ее характер. «В детстве я ни с кем не разговаривала, была очень замкнутой, все время сидела дома, в компьютере играла. А как пришла в цирк, стала общительной, ответственной — потому что тут у тебя есть ответственность перед кем-то или чем-то. Например, ты играешь в спектакле, у тебя есть свой реквизит, за которым надо смотреть, ухаживать. Если с ним что-то случится — придется чинить или что-то придумывать».

Спустя всего два года занятий в цирке Соня сама стала тренером — для своей собаки. Они с братом долго уговаривали отца завести собаку, и когда девочке исполнилось одиннадцать, он позволил детям взять щенка восточноевропейской овчарки. Собаку назвали Офелией — Соня уверяет, что Шекспир тут ни при чем и что была такая древнегреческая богиня. Брату пес быстро надоел, ухаживает за ним в основном сестра. «Собака, можно сказать, моя», — говорит девочка.

Сейчас Офелии четыре года, она больше и сильнее хозяйки, но Соня — единственный член семьи, которого собака всегда слушается. Девочка научила ее не только стандартным командам («Сидеть!», «Лежать!», «Голос!»), но и ползать, прыгать, давать сразу две лапы и даже шевелить ушами на заказ. «Учила ее этому полгода. У овчарок уши должны стоять, а у нее не стоят. А когда вкусняшку показываешь, собаки поднимают уши. Я ей показывала вкусняшку и убирала, показывала и убирала… Теперь говорю: “Подвигай ушами!” — и она начинает: чик-чик-чик».

«Девушек не берут в пожарные»

Офелия помогла Соне выбрать будущую профессию: она собирается получить среднее психологическое образование, а в институт пойти на кинолога. Спрашиваю: зачем идешь на психологию, можно же сразу в кинологический колледж? Оказывается, там нет бюджетных мест, а по окончании обучения не дают государственный диплом. Обучать чужих животных ей не очень интересно: Соня хочет работать со служебными собаками, которые ищут пропавших людей. «Я с детства хотела помогать людям — но не деньгами, потому что я уверена, что у меня в жизни не будет слишком много денег. Хотела быть пожарным. Когда узнала, что девушек не берут в пожарные, решила пойти в МЧС. А со специальностью “кинолог” у меня больше шансов туда попасть».

У Сони талант дрессировщика и большой цирковой опыт — но в представлениях с животными она выступать не будет. «Это просто отвратительно! Я была в обычном цирке два года назад и вышла после пяти минут начала выступления. Я не могу смотреть, как издеваются над животными. На сцене это выглядит более-менее разумно, но то, что происходит с ними за кулисами, — это невыносимо».

Школа супергероев

«Упсала-Цирк» не любительский, а на сто процентов профессиональный коллектив: это подтверждает премия «Золотая маска», завоеванная в нынешнем сезоне спектаклем «Я — Басё» в традиционно сильной номинации «Эксперимент». У выпускников есть все шансы остаться в профессии. Каждый год цирк отправляет двух-трех наиболее опытных воспитанников на месячную стажировку в Париж, в Академию циркового мастерства Фрателлини — одно из самых престижных цирковых училищ в мире. Соня тоже там побывала, но свою будущую карьеру с цирком не связывает: по словам девочки, цирк останется для нее чем-то вроде хобби.

Но это не проблема: настоящая миссия проекта — не в подготовке цирковых артистов. Любое цирковое представление, к какому бы стилю оно не относилось, — это всегда история о сверхчеловеке, супергерое, который может летать, испарять вещи и укрощать хищных зверей (хотя насчет последнего Соня права: мучить животных — это не дело).

Если ты можешь наплевать на гравитацию и собственный страх — все, ты по жизни супермен. Или супергерл. А что мы обычно ощущаем, когда нам четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать? Одиночество. Тревогу. Неуверенность в себе. Здорово, когда семья или школа помогает с этим бороться, но мы же знаем, как часто бывает наоборот. Тут-то и приходит на помощь «Упсала-Цирк». Давайте поддержим их, ведь даже 100, 300, 500 рублей ежемесячно помогут цирку продолжать работу по превращению хулиганов в суперменов. Разве вы не хотели бы в пятнадцать лет чувствовать, что вам все по плечу?