Настройщик

«Всему надо учиться, как в детстве, — вздыхает Зварта. — Учусь держать чашку и ложку. Завязывать шнурки. Ходить. Я все знаю и понимаю, мне оставили мои мозги, но это туловище не мое!»

«У меня нет тела»

Все случилось в самый обычный рабочий день. Зварта накормила завтраком домашних, собрала дочь в школу, а сама отправилась на работу в Ростовскую консерваторию, преподавать. Целый день ужасно болела голова, но Зварта не придала этому значения — просто выпила таблетку. Потом необъяснимо стала неметь левая сторона тела.

«Ощущения были, как будто я пришла с мороза».

Прямо с работы женщину увезли на скорой в больницу, сделали МРТ и огорошили: «У вас опухоль в головном мозге, к счастью, пока доброкачественная. Вам нужно срочно ложиться на операцию, иначе вы можете умереть».

«Я сначала даже не поняла. Не поверила. Подумала: фух, какая ерунда, такого не может быть, я сейчас просто встану и пойду снова на работу, меня ждут мои ученики. Но пойти не смогла».

Не смогла Зварта и выступать на долгожданном сольном концерте в родном Ростове-на-Дону, к которому так долго готовилась. Это должна была быть премьера новой программы, но в том декабре состояться ей было не суждено. Пришлось срочно лететь на операцию в Мюнхен.

Перед операцией немецкие врачи в подробностях рассказали Зварте, что будут делать.

«Сказали, что сделают надрез вот здесь, за ухом, и удалят какие-то сосуды. Я совсем ничего не поняла, и лучше бы они мне этого не говорили».

Доктора предупредили: операция очень сложная, последствия непредсказуемы.

«Сказали, что я смогу летать на самолетах и пить кофе, но это все потом, а поначалу будет тяжело и способности тела придется возвращать постепенно. На деле все оказалось еще хуже. Было ужасно. Я проснулась после операции и подумала, что у меня нет тела. Я его совсем не чувствовала».

Зварте вновь сделали МРТ и подтвердили, что операция прошла успешно. Но в борьбе с болезнью это было самым началом.

«Каждый день меня гладили по голове и говорили: все будет хорошо. Я им сказала: я не дебил. Да, я не могу ходить, но я все понимаю, поэтому говорите как есть. Я упорная и приму любую правду. Мне сказали, что я буду ходить. Врач мне в этом даже поклялся, потому что я его достала», — улыбается Зварта.

«Там запрещали плакать»

После недельного пребывания в Германии женщина вернулась в Россию. Здесь ее ждали длительная реабилитация и первые потрясения от лечения в родной стране.

«До того как попасть сюда, я лежала в другом реабилитационном центре, только его название я говорить не хочу. Там запрещали плакать. В палатах были натыканы микрофоны, и если больной начинал рыдать, ему кололи успокоительные и давали таблетки, после которых он становился как пьяный. Плакать было нельзя. Надевали памперс, говорили лежать и не высовываться из палаты: “Молчи, иначе накормим таблетками”».

Зварта вспоминает, что поначалу не могла даже перевернуться в постели. Как положили, так и лежала, пока о ней не вспомнят. Признается, что как таковой реабилитации в том центре не было — ни тренажеров, ни ухода, ни банального человеческого внимания. Она потеряла много драгоценного времени, которое могла потратить на необходимое лечение.

Но в тот момент выбирать не приходилось — вместе с семьей Зварта осталась один на один с тяжелой болезнью и неподъемной по цене реабилитацией. Помощь пришла неожиданно.

Отделять зерна от плевел

Сестра Зварты обратилась в фонд «Живой» с просьбой продлить реабилитацию. Ответ пришел незамедлительно. Сотрудники фонда понимали, что в случае Зварты действовать нужно быстро. На сбор денег времени не оставалось, поэтому «Живой» договорился с руководством клиники об отсрочке оплаты, предоставив им гарантийное письмо. Один курс лечения стоил 315 630 рублей.

Благодаря фонду Зварту перевели в хороший реабилитационный центр, где она сейчас восстанавливается. Перерыв в лечении крайне нежелателен: он может обнулить все прошлые старания.

Самой тяжелой для «настройки» струной тела Зварты оказались руки — ведь на кончиках пальцев сосредоточена вся жизнь пианистки.

«Речь об игре на фортепиано пока не идет. Я даже пишу как курица лапой. Ужасно, просто ужасно…»

Руки не слушаются, но Зварта каждый день заставляет их двигаться. Выбирает монетки из смеси гречки и риса. Движения пока еще неровные, пальцы дрожат.

Настройщик обычно нажимает на клавишу и долго прислушивается… Осторожно подтягивает струну, добиваясь, чтобы звук стал как можно ровнее. Так и Зварта прислушивается к рукам, чтобы вернуть им координацию. Останавливается, выравнивает движение и кладет на стол монетку.

«Врачи мне говорят, что если слушается правая рука, то и левая автоматически начнет подтягиваться».

День Зварты расписан на ежедневные и долгие тренировки: бассейн, гидрованна, велосипед, занятия с логопедом, упражнения на мелкую моторику и координацию движений. Она усердно занимается и не пропускает ни одного занятия.

В палате Зварты на кресле разбросаны детские раскраски. Женщина стесняется своих рисунков, пытается спрятать их от меня.

«Нет, это плохо. Очень плохо. Посмотрите, как ужасно закрашен Лосяш. А мелкие детали я вообще не могу разрисовывать. Руки как будто живут отдельно!»

Зварта учится стоять. Она встает с коляски, которую называет тележкой, и подходит к стене. Без костылей, лишь слегка опираясь на стенку и держась руками за кровать. Гордо говорит, что еще ни разу не упала.

«Мне хочется сразу встать и побежать. Я все делаю, чтобы ходить и снова начать играть на пианино. Это моя главная цель».

Жизнь на кончиках пальцев

Для Зварты вся жизнь сосредоточена на кончиках пальцев. Мама, завуч в музыкальной школе, посадила дочку за инструмент в четыре года. Семнадцать лет учебы и тридцать шесть лет жизни отданы музыке. Зварта щелкала конкурсы как орехи, занимая призовые места в разных городах страны. Давала сольные концерты и преподавала в родной Государственной консерватории им. С. В. Рахманинова. Ученики регулярно ей звонят и ждут любимую учительницу на занятия.

«До болезни я всю жизнь играла. Вспоминала какую-нибудь красивую мелодию, забывалась и начинала выстукивать пальцами музыку на спине партнера по танго. Муж шутил: “Ты даже когда спать ложишься — играешь”. А теперь музыка осталась только в голове…»

«Зварта — невероятный перфекционист, человек, который всегда и во всем старается достичь совершенства, — говорит директор фонда “Живой” Виктория Агаджанова. — Она упорно занимается практически на пределе своих возможностей. Конечно, об игре на фортепиано речь пока не идет, но прогресс от реабилитации очевиден».

Фонд «Живой» помогает тем, кому обычно помогают очень неохотно, — взрослым людям. Считается, что взрослый всегда справится сам, но это не так. В нашей стране благополучный исход лечения тяжелой болезни часто зависит от денег. «Живой» не ждет, пока власти дадут квоту на лечение или примут решение о лечении за границей. Сотрудники фонда действуют быстро и четко, потому что понимают: чтобы жить, важен каждый день. Благодаря их быстрым действиям удалось помочь Зварте и десяткам других отчаявшихся людей.

Только за прошлый год сотрудники фонда оказали помощь 115 пациентам и собрали на их лечение 29 815 700 рублей, а потрачено было еще больше.

Но без нашей с вами помощи «Живой» не сможет помогать тем, кому это необходимо. Пожалуйста, поддержите фонд любой суммой, а лучше подпишитесь на ежемесячное пожертвование. Даже 100 или 200 рублей имеют значение, когда речь идет о ежедневной работе по спасению жизней.