«Нас считают школой с низкими результатами обучения, — в голосе моей собеседницы не слышно обиды, только констатация факта. — Да, это совершенно официально. Но именно такие, как мы, нужны и интересны “Учителю для России”».
Кабинет директора малоярославецкой школы № 2 Ольги Викторовны Цируль — маленький, небогатый. Он на первом этаже — в приоткрытое окно слышны голоса детей, расходящихся по домам. Ольга Викторовна быстро просматривает папку с документами, некоторые подписывает, потом отодвигает ее к стопке тонких зеленых тетрадок. Улыбается: «Давайте, чтобы стало понятно, что у нас за школа и дети, расскажу про наш район».
«Зря вы их учите писать»
«Это окраина города. Частный сектор. Развилка. Нет, это даже не географическая привязка, просто исторически так сложилось — район называется “Развилка”. Он непрестижный. Обычный такой диалог в городе: “Где ты живешь? Развилка? А-а-а…” Полудеревенские, полугородские дети.
А рядом — пять общежитий. Там живут люди неплохие, но, так или иначе, неустроенные. Сами посудите: почему человек, оказавшись в общежитии, так и не выбрался из него? Словом, немалая часть учеников — общежитские дети. И они другие. Доверчивые. У них ведь там общий коридор, живут как одна семья. Но социально — много разного. Есть и неблагополучные. Один мужчина сказал мне: зря вы их учите читать и писать, потому что, как только они выучиваются — сразу на стенках общаги всякое пишут.
Другой пласт учеников тоже особенный. Рядом со школой живет очень много семей пятидесятников (в Малоярославце действует многочисленная община Объединенной церкви христиан веры евангельской. — Прим. ТД), и детей из этих семей у нас процентов двадцать.
Семьи эти, как правило, многодетные. Есть семья, где 22 ребенка, и все учатся в нашей школе. Большинство ребят, так уж получилось, почти не участвуют в школьных мероприятиях. И в основном среди них нет отличников, хорошистов — стабильные честные троечники. Их сложно привлечь к чему-то общешкольному, зато можно обратиться к духовному лидеру общины, если с ребенком сложности, и он обязательно поговорит с родителями.
О многом говорит и такая цифра: в школах детям из многодетных, малообеспеченных семей дают бесплатное питание, так вот, у нас таких ребят — 220 человек, а в остальных школах города — 80—100. А ведь мы не самая многочисленная школа.
Так что небогатый район наша Развилка, простой, рабочий. И такие же семьи. У нас учатся те, чьи родители не ставят детям высокую планку. Типичный наш ученик, он хороший, он умеет все делать: прибить, выстругать, но… интеллектуально мы не блещем».
Это наш шанс
Работать в такие школы как раз и приходят молодые педагоги из программы «Учитель для России»: выпускники вузов — обычно непедагогических. В региональных школах они получают новую профессию и важный опыт. А что получает школа?
«Я вижу так: в первую очередь это шанс для школы перестроиться, измениться, во вторую — возможность решить кадровые проблемы», — уверенно говорит Ольга Викторовна.
Школа — структура традиционная, меняющаяся медленно, а школа провинциальная — в особенности. Школа № 2 подтверждает это своей историей: основана была в 1954 году, и за это время в ней сменилось всего три директора. Ольга Викторовна — четвертый. Но именно эта школа первой в Малоярославце вступила в программу «Учитель для России». Ольга Викторовна, узнав о таком шансе, попросила заведующую местным отделом образования Юлию Викторовну Медову подать заявку, и в 2016 году к ней пришли молодые учителя.
Первый год работы с ними так впечатлил Ольгу Викторовну, что под влиянием ее рассказов («Восторженных, восторженных рассказов!» — смеется она) с «Учителем для России» начали сотрудничать другие школы города, № 1 и № 4, а потом и расположенные рядом Детчинская и Кудиновская школы.
Хармс и серые мышки
«Выпускники программы “Учитель для России” очень талантливые! Вот Яна Суслова (учитель географии и физики). Уж не знаю, каким путем, как из этой огромной массы в 900 школьников она “навылавливала” детей. И ведь самых серых мышек, которые никогда ни в чем не участвовали! Объединила их в театр, и какие они спектакли ставили! И классику, “Щелкунчика”, например, и сложное, по Хармсу. Рассказываю об этом — до сих пор мороз по коже. Их спектакли проходили в абсолютной тишине! Не надо было успокаивать никого, как обычно. Зал с замиранием сердца смотрел и слушал.
Или Аня Токмакова (учитель немецкого языка). Она собрала вокруг себя детей: ездит с ними в Москву на фестивали немецкого кино, они читают книжки. И если она даже трех человек убедит в том, что нужно учить немецкий, я буду просто счастлива. Главное, чтобы у детей был интерес. Сейчас она ведет у нас еще и группы арт-терапии.
А Маргарита Рябова (учитель информатики и математики) — из Новосибирска. И так она много рассказывала про свой город, с такой любовью, что один наш выпускник — Саша, очень способный парень — взял и уехал в Новосибирск. И поступил в НГУ на бюджет, и учится там! А ведь у него никого в Новосибирске нет, для него этот город абсолютно чужой был. Вот так все изменилось».
Плачешь, но идешь
Ольга Викторовна — выпускница филологического факультета Уральского государственного университета, в Малоярославец приехала вслед за мужем в 1996 году. Здесь хотела работать в детском саду, но вакансия была только в школе. Психолог, заместитель директора по учебно-воспитательной работе и вот уже двенадцатый год — директор. А сначала не хотела идти в школу: ведь после университета уже работала учителем, но ушла. Сейчас Ольга Викторовна объясняет тот свой уход из школы сложностью, с которой сталкивается практически всякий молодой учитель: «Самая тяжелая проблема — дисциплина. И не важно, что ты окончил. Нам же кажется — вот мы пришли, мы все знаем, дети рот откроют и будут слушать, а дети чего только не делают…»
У молодых участников программы, работающих в ее школе, проблемы точно такие же.
«Очень трудными для первого выпуска программы были первые месяцы: сентябрь — октябрь — ноябрь 2016 года. Очень тяжелые. Ребята мне никогда не жаловались, а вот коучам, своим кураторам из программы, рассказывали о сложностях. Дети сильно обижали их своим поведением. Они, дети, добрые, но у них нет понимания, что можно, а что нельзя делать.
Маргарита, я ее звала Маргариткой. Проблемы у нее серьезные были с дисциплиной, но она говорила: я справлюсь, я справлюсь. Упорная. Я ее, бывает, спрошу: ну давай мы тебе другой класс дадим, тяжело же так работать. Нет. Выйдет в коридор, проплачется, а ребята в кабинете кричат. Зайдешь — ведь все равно на директора по-другому реагируют, правда? — сразу тишина. Что случилось? — а это Вася, Петя довели. Но она изо всех сил старалась. И с дисциплиной стало лучше. А вот ожидаемого результата в учебе не получилось.
Когда ребята из программы пришли, я до невозможности много надежд возлагала на них. И идеально знают предмет, и с детьми есть контакт, и на работе выкладываются. Конечно, то, что серьезного качественного скачка в успеваемости не случилось, нас расстроило. Но я понимаю, что не молодые учителя в этом виноваты. Беда в общей ситуации. У наших детей сложившийся стереотип восприятия информации, проще говоря: вот сюда у них влетело — и напрямую вылетело. И им, и нам нужно времени больше, чем два года. Здесь нужно работать больше.
Но и по-другому бывает. Света, то есть Светлана Александровна Кузьмина, учительница начальных классов из программы, пришла в очень трудный класс. Так уж получилось: предыдущий классный руководитель уволился, а не могу же я снять учителя с хорошего класса и отдать ему трудный, а молодой учительнице — хороший? Нечестно это. Так что и класс тяжелый, и первый год работы тяжелый, и куратор из “Учителя для России” приехал и говорит: “У Светланы не получается, давайте подумаем, что делать”. А я ему: “Пусть работает. Я же вижу, получится из Светы учитель!” И вот в этом году стало лучше. И куратор это признал: небо и земля. Света умница. И дети повзрослели, но и опыт накопился — это главное, что приходит опыт».
Вода камень точит
Школа № 2 живет жизнью, обычной для многих «простых» региональных школ России. Выпускает три девятых класса — и набирает один, редко два десятых. После девятого ребята уходят в колледжи по области. Средний возраст педагогического коллектива — около 50 лет. Всего двое мужчин, физрук и преподаватель технологии. И вот в такую школу приходят молодые, как говорит Ольга Викторовна, немного «звездные» учителя. Первые месяцы — это еще и непростая притирка учителей разных поколений друг к другу.
«Предвзятое отношение к ним было, скрывать не буду. Некая изоляция. Особенно непросто было тем учителям, которые давно работают. Я убеждала: относитесь к ребятам по-другому. Да, они могут немного раздражать своим “мессианством” — мол, мы все знаем, все умеем, — но ведь это молодость.
А потом гляжу — что-то сдвинулось. Девочки устроили “Литературную гостиную”, и мои учительницы, которые вначале с неохотой шли (“Какая там гостиная после нашей нагрузки?”), заметили: вместе со старшеклассниками Яна и Рита украсили актовый зал, стол накрыли — не из столовой принесли, а сами чай заварили, печенье купили. И это подействовало. Мелочь, а лед стал таять. И так хорошо посидели. А потом вижу, все сердцем почувствовали учителя: они наши.
И на прощальном концерте мои “стажисты” плакали.
Что-то сдвинулось и в целом. Мы стали больше задумываться о своей работе. Пошла какая-то рефлексия, которой не было до прихода ребят. Она появилась и на другом уровне: ведь “Учитель для России” делает много для региональных школ и их директоров, знакомит нас, проводит разные семинары. У нас появилось сообщество, обоюдная поддержка. Недавно звонит мне коллега, директор другой школы, в одиннадцатом часу вечера: “Слушай, у меня тут такая проблема, давай покрутим вместе, как быть”. Я смеюсь: “Давай покрутим”.
Мы будем работать. Это капли, все по капле соберем — мощный поток получится. Может, нам надо не два года, а двадцать. Пусть будет двадцать. Вода камень точит».