Ане 29 лет. У нее есть шестилетняя Оля и четырехлетний Владик. Они все вместе живут с Аниными родителями — без их помощи Аня бы не справилась. Да ей больше и некуда пойти.
«А Леша с нами не живет, — говорит Аня грустно. Показывает тоненькое кольцо. — Это вот обручальное. Моя мама так решила. У тебя, сказала, маленькие руки, вам и одного кольца хватит на двоих. Поделила пополам и сделала два кольца — одно мне, другое Леше. Леша свое тоже носит, только мы теперь редко видимся. Но он звонит и подарки детям передает, он очень хороший. А свадьбы у нас не было, свадьбу нам было нельзя».
Птичка в армии
Аня похожа на птичку. Маленькая, хрупкая, по виду — совсем подросток. У Ани врожденный гипотиреоз (дисфункция щитовидной железы, нарушающая процессы гормонального обмена. — Прим. ТД). Ежедневные лекарства, тахикардия, постоянно ледяные руки, бессонница. А еще ментальные нарушения, две клинические смерти…
Аня
Фото: Станислава Новгородцева для ТД
«В детстве было знаешь как хорошо! Папа служил в армии — и я вместе с ним служила, да! Приходила с ним утром, завтракала с солдатами. Они со мной играли. Всему-всему научили — я могу картошку чистить. И одеться за минуту, хотя я немножко лентяйка. И полосу препятствий даже могу пройти. Папа очень мною гордился. Всегда меня защищал. Мама бывала сердитая, а папа всегда на моей стороне. Он со мной на концерты ходил. Однажды даже на “Короля и шута” ходили, давно еще, у папы волосы сначала дыбом встали, а потом ему понравилось».
После школы Аня поступила в техникум.
«У меня три образования, — загибает пальцы Аня. — Закройщик верха обуви, швея и горничная. И я все сдала на пятерки. Только нигде не могла устроиться на работу. Куда ни приходила, говорили: “Нам какие-то не такие и инвалиды не нужны, у нас здоровым работы не хватает”. А потом родилась Оля…»
«Мне не было страшно»
Аня познакомилась с Лешей в клубе восемь лет назад. Он ей очень понравился. И Аня сразу решила, что теперь будет с ним навсегда. Но родители были против, и Аня с Лешей какое-то время жили в съемных комнатах в общежитиях: Леша работал, Аня училась в техникуме. Это была настоящая жизнь, пусть иногда и впроголодь, и неустроенная. Потом Аня узнала, что беременна.
Аня (на заднем плане) с коллегами по работе в мастерскойФото: Станислава Новгородцева для ТД
«Я так обрадовалась! Все спрашивали: “Тебе не страшно?” А мне не было страшно. А когда Владик родился, я вообще прыгала от радости. Главное, что мои дети здоровые. И очень умные! Владик уже умеет считать, а Оля ходит в кружок по дизайну. И по каллиграфии. — Аня закатывает рукав толстовки — на руке зеленым написано “Саша”, обведено завитушками. — Это мне Оля помогала писать. Видишь как красиво? Саша — это моя подруга. Мы с ней говорим по телефону и смотрим друг на друга в окна, мы соседки. А скоро у меня день рождения! Мама сказала, что отпустит меня с подружками на настоящий девичник в кафе!»
Настоящая работа
У Ани длинные черные волосы, черная толстовка, черные джинсы. Ладони блестят от масла — Аня прячет руки за спину и неуверенно улыбается. На столе перед Аней лежат дубовые сервировочные доски — это ее задание на сегодня: промаслить их, высушить, сложить.
В мастерской «Артель блаженных» Аня работает уже год. И это ее первая настоящая работа за 29 лет и первая настоящая зарплата. Не пособие по инвалидности — деньги, заработанные собственным трудом.
«Я сначала не хотела сюда идти, боялась, — смущается Аня. — Психолог в реабилитационном центре две недели мне говорила: “Позвони, сходи, хотя бы посмотри”. И я пришла. Было трудно, ничего не получалось, все путалось. Но мне показали, объяснили, как надо. Я быстро учусь! Я потом в домики фонарики знаешь как вставляла: вжух — и готово».
Анна рассказывает, что иногда ее посещают видения, говорит, это досталось от бабушки-колдуньи
Фото: Станислава Новгородцева для ТД
Пока мы разговариваем, в мастерской становится людно. Кто-то пьет чай, кто-то старательно работает. В маленькой комнате пахнет влажным деревом, стружкой и красками. На подвесках качаются игрушечные разноцветные домики. Андрей Тевкин, руководитель «Артели», похожий одновременно на пирата и на доброго волшебника, говорит девушке в очках: «Это грызунок для маленьких детей. Должно быть очень аккуратно сделано, постарайся».
«А я много чего умею, — загибает пальцы Аня. — Шить умею. Еще на роликах, на скейте и на коньках. Я свою Олю научила кататься на коньках, мы по субботам ходили на каток. У меня своя ме-то-ди-ка даже есть. Хочешь научу? Три раза держишь — на четвертый отпускаешь. А теперь Оля меня держит. У меня нога вывихнулась, и Оля меня держала за руки на катке. И не отпустила ни разу. — Аня смеется. — И футбол люблю! А Леша его терпеть не мог, мы поэтому ссорились. Раньше ссорились, когда вместе жили, а теперь не ссоримся. Потому что у нас свободные отношения. Ты знаешь, что такое свободные отношения? А футбол я в окно увидела, у нас мальчишки во дворе играли. Я к ним пошла и говорю: “У меня очень хорошая реакция”. Они говорят: “Тогда будешь нашим вратарем”. И я была вратарем! Ничего вообще не пропустила».
Лучше, чем дома
У Ани, как и у многих из нас, один день похож на другой. Утром она отводит Владика в сад — пока папа отвозит Олю в школу, — завтракает и идет в мастерскую на работу. Кроме среды и четверга: в среду выходной, а в четверг у детей много кружков — и Анина мама не успевает, поэтому в четверг у Ани день детей. Она их очень любит. Просто ей тяжело, когда долго шумно, а дети — это всегда долго и шумно. Вечером Аня слушает музыку и выходит погулять, только недалеко, чтобы не заблудиться. Потом играет с детьми. Укладывает их спать. Пытается уснуть сама. Но получается плохо: по ночам у Ани видения, и все плохие. Аня говорит, что у нее очень развиты экстрасенсорные способности. Что она предвидит аварии и умеет лечить руками.
Дочь Ани Оля в игровой комнате развивающего центраФото: Станислава Новгородцева для ТД
«Видишь, — говорит Аня, — у меня руки всегда холодные-прехолодные, но я могу их разогреть за секунду». Аня пьет таблетки, чтобы снять тревожность, потому что бессонница ее ужасно беспокойна.
«Когда мы переехали, у меня тут совсем никого не было. Раньше у нас были две кошки, одинаковые, а потом они умерли. И мама купила мне аквариум с рыбками. У меня есть сомик, вот такой, — Аня показывает свою ладонь. — Он танцует, когда я включаю музыку. И еще красная рыбка Виолетта, очень красивая. Я о них забочусь».
У Ани есть Оля и Владик. Мама и папа. Немножко Леша с половиной обручального кольца на безымянном пальце. Есть рыбки. Подруга Саша. И теперь есть работа в «Артели блаженных».
«Взгляд у меня магический: кто больше 10 секунд посмотрит — влюбляется», — говорит Анна
Фото: Станислава Новгородцева для ТД
«Я ведь искала везде работу, чтобы с деревом, чтобы живое было. Я люблю природу. Я в детстве по деревьям лазила и на траве спала, даже если пауки всякие вокруг были, — рассказывает Аня. — Мне этого в городе не хватает, чтобы руками работать. Я когда на клинера училась, там такая машина была для мойки, я с ней не справилась, потому что она больше меня. А тут с ребятами подружилась! И деньги стала зарабатывать по-настоящему. Мне даже папа теперь говорит, если я болею: “Чего ты болеешь, иди в мастерскую, тебя же там ждут”. Тут хорошо очень. Спокойно. Тут почти как дома. Нет, лучше, чем дома!»
В «Артели блаженных» работают люди с ментальной инвалидностью — люди, которые совсем почему-то не нужны нашему обществу. В мастерской они находят себя, общаются, учатся, заводят друзей, не чувствуют себя одинокими и ненужными. Помогите им, пожалуйста! Любая сумма будет «Артели» в помощь. И нам всем тоже.
