Геннадий Гластовецкий на свои семьдесят никак не выглядит. Моложавый, крепкий, основательный. Заядлый рыбак, пропадал и летом, и зимой на Оби. После инсульта все, что его интересует, — телевизор. Целыми днями переключает каналы здоровой рукой. На жену, детей и внуков почти не реагирует. Оживляется, только когда приходит Ольга. С Ольгой тепло, Ольга стала его другом, Ольга его понимает. В прямом смысле понимает — речь после инсульта стала совсем невнятной.
«Бедро уже хорошо работает», — говорит Ольга, глядя, как Геннадий Лукьянович встает с дивана и, опираясь на ходунки, тяжело переставляет ноги. Но переставляет, как надо, не шаркая, а поднимая, сгибая в колене, — как научила Оля. «Ну, разворачивайтесь, вижу, что уже лучше». К дивану он идет уже энергичнее. «Ну?» — спрашивает с улыбкой. «Вы просто молодец!» — искренне радуется Ольга. Девушка хвалит Геннадия Лукьяновича — говорит, что он научился правильно ставить ногу, просит подвигать пальцами парализованной руки. Он послушно выполняет просьбы. И улыбается Ольге. Ольга сейчас его отдушина. Правда, настойчивая она очень, заставляет слишком уж надолго отрываться от телевизора. Ольга объясняет Гластовецкому, что надо больше заниматься самостоятельно — ходить по квартире, разминать руку. Он охотно кивает. При этом оба понимают: чуть она за порог — ничего он сам делать не будет. По словам Ольги Кривенькой, при инсульте апатия, безволие — типичнейшее поведение. При ударе поражаются участки мозга, отвечающие именно за волю. Гластовецкий не виноват в том, что он равнодушен к собственной реабилитации. Его воля подавлена на нейрофизиологическом уровне.
«Люди, перенесшие инсульт, в основном такие, к сожалению. Мало кто из них стремится во что бы то ни стало вернуться к прежней жизни», — говорит Ольга.
Геннадий ЛукьяновичФото: Антон Уницын для ТД
У Геннадия Лукьяновича это уже третий инсульт за семь лет. Первый случился в конце 2012 года. Гластовецкий работал судомехаником на речном флоте, затем конструктором отопительных систем. Только-только вышел на пенсию… В тот день жена, словно что-то почувствовала, позвонила ему с работы — муж долго не брал трубку, а когда ответил, перепугал Галину Николаевну невнятной и медленной речью. Жена вызвала скорую, а сама примчалась на такси. «Успели, слава богу, быстро приехали врачи», — вспоминает Галина Николаевна.
Тогда Гластовецкий восстановился быстро, всего за два-три месяца. И все бы хорошо, но голова время от времени вдруг начинала кружиться, появился страх — в одиночку из дома Гластовецкий старался не выходить. Ни на дачу не хотел, ни на рыбалку. Геннадию казалось, что, как только отъедет от города, непременно с ним что-то плохое случится. Но взял себя в руки, нашел занятие по душе — увлекся выпечкой. Плюшки, пирожки, хлеб у него получались отменные. Он и Ольгу обещает накормить своими фирменными булочками.
Но пока надо научиться самостоятельно добираться до кухни
.
Второй инсульт случился почти через год, в августе 2013-го, когда о болезни он почти забыл. И после него Гластовецкий тоже быстро восстановился. А вот после третьего… Третий инсульт произошел в сентябре 2017-го. Дома он был один — жена уехала на дачу. Неизвестно, сколько Геннадий Лукьянович лежал на полу — может, полдня, может, день. Встать не мог, говорить тоже, но при этом все время оставался в сознании.
С Патронажной службой «Каритас» Гластовецких свел случай. Или судьба. Сестра Геннадия Лукьяновича, медик, принесла с конференции стопку буклетов, среди них — от «Каритас». Галине Николаевне это слово было знакомо: в конце 90-х она, инженер-конструктор, проектировала здание католического центра «Каритас» на улице Саввы Кожевникова. «Вот как бывает», — подумала. И набрала номер. Так в семье появилась патронажная сестра Ольга. И стала приходить два раза в неделю.
«Полтора года назад Геннадий Лукьянович даже сесть самостоятельно не мог, почти не говорил и никого не узнавал — ни сына с дочкой, ни внуков. Только имя жены и помнил», — вспоминает Ольга.
Сейчас и встает, и по комнате ходит с ходунками. «Очень важно вместе с больным поставить цель, ради чего восстанавливаться, — говорит Ольга. — Внуки? Но с ними дедушка почти не общается, стесняется своей булькающей речи, своей немощи». Ольга долго искала эту самую цель. Сработали плюшки.
«Геннадий Лукьянович — такой человек, что его нужно держать в ежовых рукавицах, требовать, чтобы он ходил, крутил педали тренажера, разрабатывал руку. Если этого требует жена, он делает вид, что не слышит. А меня слушается, для меня старается. Пусть так, лишь бы не сидел, не лежал», — делится Ольга.
Геннадий ЛукьяновичФото: Антон Уницын для ТД
Опытная патронажная сестра Ольга знает: со временем регулярная физическая активность приведет к улучшению эмоционального состояния больного. Геннадий «ленится», потому что поражен участок мозга, отвечающий за волевую сферу. Будет больше двигаться — появится желание делать все для того, чтобы выкарабкаться. И тогда реабилитация даст результат.
Без Ольги рассчитывать на выздоровление не стоит, Галина Николаевна это прекрасно понимает. Потому и радуется каждому приходу сотрудницы Патронажной службы не меньше, чем Геннадий Лукьянович. Для семьи Гластовецких очень важно понимание, что они теперь не одиноки, с появлением в их семье Ольги ушла растерянность. И в каждой непонятной ситуации — а такое случается каждый день — есть с кем посоветоваться.
Патронажная служба «Каритас» работает во многих городах страны, в том числе в Новосибирске. Как правило, семьи, где есть лежачие больные, если и слышали о важности реабилитации, то толком не знают, что конкретно нужно делать. Уходит время, а вместе с ним и шансы на возвращение человека к нормальной жизни. Профессиональная патронажная сестра для большинства больных — единственный реальный шанс стать прежним. Не обузой для семьи, не беспомощным инвалидом, а таким, каким был до болезни.
Оформите пожертвование в пользу Патронажной службы «Каритас». И тогда благодаря вам патронажные сестры по всей стране смогут и дальше возвращать к жизни тех, кого болезнь попыталась вычеркнуть из жизни.
