Каждый год с мая и до первых морозов Светлана Николаевна уезжает из Петербурга на дачу, на берег Лемболовского озера. Тут тишина и сосны, плеск воды и пение птиц по утрам. Сад, полный цветов, огород, грибной лес, черничные заросли, соседские коты, шныряющие по участку… Но самое главное — тут хорошо и привольно Анфисе.
У Анфисы с рождения задержка развития. После родов врачи говорили, что «ребенок просто отстает, такое бывает, таких детей много, не переживайте». Потом, говорили, что нужен будет коррекционный садик, кружки, занятия по развитию мелкой моторики — и она догонит сверстников. Все будет хорошо.
Но «все хорошо» так и не стало. Хотя были и садик, и кружки. Сейчас Анфисе 28 лет, она может самостоятельно одеться, принять душ, поесть и даже помыть посуду. Иногда говорит отдельные слова или повторяет их за собеседником, знает имена членов семьи и запоминает имена новых для нее людей.
«На УЗИ мне сказали только, что у ребенка тазовое предлежание. О каких-то проблемах с развитием я не знала. Уже потом мне объяснили, что, возможно, во время родов случилась асфиксия, кислородное голодание участков мозга…»
Фото: Олег Пономарев
Светлана Николаевна родилась в Ашхабаде в 1958 году. После восьми классов школы пошла в политехнический техникум, сейчас говорит, что это была большая ошибка. Потом были разные специальности и поездка в Ленинград, которая навсегда изменила ее жизнь.
Фото: Олег Пономарев
«В России вы на картошку ездили, а мы в Туркмении — на хлопок. Солнце печет, машина по барханам скачет, а мы песни какие-то пионерские поем. Два барака, раскладушки, воду набирали там, где лягушки квакали, — романтика».
Фото: Олег Пономарев
«В один прекрасный день я подошла к маме и сказала, что больше в техникум не пойду. И устроилась работать ученицей повара-кондитера. 15 лет мне тогда было. На этой работе мне очень нравилось. Привлекало художественное оформление: розочки на тортах, узоры и прочее. Эта любовь к украшениям и рукоделию со мной на всю жизнь и осталась».
Светлана Николаевна шьет кукол. Почти каждый день на даче после работы в саду и прогулок с дочерью она занимается рукоделием. Каких-то кукол дарит в детские заведения, каких-то продает. А еще расписывает витражи в доме, который они с мужем строят уже 20 лет.
Фото: Олег Пономарев
Семейные фотографии
Фото: Олег Пономарев
«На учебе произошло событие, которое перевернуло всю мою жизнь: я поехала в Ленинград. Была горящая путевка в какой-то дом отдыха в Репино. Помню, как из самолета выхожу, на мне кримпленовые брюки, плащ тоненький, лакированные туфельки, а вокруг метель. Утром просыпаюсь и думаю: “Куда же я приехала?” Все по магазинам побежали, а я — в Эрмитаж. По городу погуляла — и что-то в голове щелкнуло, поняла, что любым способом я должна жить именно в этом городе».
«В Ленинграде тогда был культ джинсов Levi’s. Меня это так смешило: я в этих джинсах хлопок собирала и считала, что это рабочие брюки, а тут на них молились фарцовщики».
«Я окончательно растворилась в Ленинграде. Училась, работала на стройке, а после училища заехала в свою первую комнату. Это было служебное жилье для маляра ЖКХ. Тут родился старший сын, а когда Олегу было семь лет, родилась Анфиса».
«До трех лет я с ней сидела, потом водила в коррекционные заведения, кружки, но результатов они не принесли. В школе на танцы ходила, но тоже без особых успехов. Хотя танцевать она любит и сейчас — под Ваенгу или Меладзе или под Spice Girls — но это скорее покачивания в такт, а не танцы».
Фото: Олег Пономарев
«В школе Анфисе было скучно, она могла просто в окно весь урок просмотреть, или по классу начать ходить, или вообще из кабинета выйти».
Фото: Олег Пономарев
«Потом было индивидуальное обучение — учитель напротив сидел. Анфиса выучила буквы, но на этом все. Тяги к чтению или письму не появилось. Десять классов она отучилась, а в одиннадцатый мы ее уже не повели, потому что она стала нервничать, кричать, транспорт для нее тоже был сильным стрессом. Мы решили: зачем ее мучить?»
Фото: Олег Пономарев
Анфиса с мамой ухаживают за садом
Фото: Олег Пономарев
«Муж мой много работает, отдыхает редко. Но когда приезжает на дачу, они с Анфисой гуляют вдоль озера, ходят в лес».
Фото: Олег Пономарев
«На даче Анфисе интереснее и простора больше. Можно ее за руку не водить. Проснулись — молитва, завтрак, какие-то дела по дому и по саду. Можно гулять, если дождя нет. После обеда я куклами занимаюсь, а Анфиса помогает — цветы поливать, сорняки дергать».
Фото: Олег Пономарев
Светлана Николаевна читает молитву. Молитва — это обязательная часть начала каждого дня, до завтрака, пока на плите доходит каша.
Фото: Олег Пономарев
Светлана Николаевна. Ашхабад, 1965
Фото: Олег Пономарев
Анфиса в ванной комнате
Фото: Олег Пономарев
Светлана Николаевна и Анфиса перед обедом на кухне дачного домика. Поднятые к лицу руки — это любимый и самый часто повторяемый жест Анфисы, который появился у нее с детства. Она проводит ладонями по лицу.
Фото: Олег Пономарев
Анфиса на дачном участке
«Анфиса не против быть в обществе, но она любит просто смотреть на людей, а в свой мир не пускает. Она у меня идеальный наблюдатель».
