Паша выжил

С самого утра с неба летит снег вперемешку с дождем, застилая все вокруг, — крупные хлопья, крохотные быстрые капли. Выходя из метро «Выставочная» в сторону Пашиного дома, упираюсь взглядом в стеклянно-торжественные серо-голубые высотки «Москва-Сити». Сегодня они все в тумане, мрачны и недружелюбны. Мы сворачиваем во дворы, добираемся до высокой пятиэтажки. Лифта нет, я спешу и считаю пролеты. Три, четыре, наконец-то, — пятый, последний. Быстрые вдох-выдох. Толкаем дверь. «Можно войти?»

Короткий коридор, за ним спальня. Из спальни в коралловом халате нас выходит встречать мама Наташа. Там, в комнате, отдыхает ее Паша. Паше девятнадцать. Восемь лет назад он с друзьями попал в аварию. После нее, несмотря на тяжелейшие травмы, что-то еще умел и хотел — занимался с эспандером, слушал музыку, даже вставал на тренажер с помощью вертикализатора. Паша мог погладить кошку двумя руками, по очереди и вместе. Не мог говорить, но мог смеяться почти в голос. Паша выжил и Паша жил. А год назад ему снова не повезло. Пневмония, скорая, московская больница, отделение реанимации. Что случилась там, за закрытыми дверями, родители до сих пор не знают и не могут объяснить ни себе, ни другим. После больницы Паша год смотрит в потолок, не замечая почти ничего. Паша не садится в кресло перед телевизором, не выбирает себе фильм на вечер. Паша не поворачивает голову. Паша не шевелит пальцами. Паша не встречает меня. Паша не рад мне.

Наташа склонилась над сыном — поправляет полупрозрачную трубку, идущую к горлу, аппарат на постели жужжит. «Не засыпай сынок, родной, не засыпай, слышишь?» Это ингаляция, четыре раза в день — обязательно. Надо успеть, пока Паша не задремал. Внутри у него начинает клокотать. Подключается еще одна трубка, сильно тоньше, ей можно забраться в трахеостому. Свистящий звук, движения мамы быстры и точны. Это санация дыхательных путей, так их чистят. Паше легче. Паша закрывает глаза.

Совсем другой Паша

«Обычный ребенок был — тхэквондо, верховая езда, скутеры, машины. Он по ним фанател, все марки мог с ходу назвать. С механической коробкой передач у него с четырех лет проблем не было. Хоть за руль КамАЗа сажай, — Наташа кивает на полку с фотографиями. Там совсем другой Паша, маленький, веселый, незнакомый. — Летом 2012 года мы поехали на дачу, там все и случилось. Пятеро друзей. Погонять на скутерах решили. Мы не разрешали, они втихаря уехали. Двое умерли сразу на месте аварии. Паша выжил. Ну, как выжил…»

У Паши полностью нет лобной доли. В голове ямка. С непривычки страшно. Однажды Наташа с мужем, чтобы отлучиться на пару часов, наняли профессиональную сиделку — к вечеру вся квартира пропахла валокордином, никакой профессионализм не помог. Пашу нельзя оставлять одного ни днем ни ночью. Наташа спит по три часа в сутки — ни кино, ни театра, ни салонного маникюра. Паша не может соблюдать режим. Иногда не спит всю ночь, затихает под утро. Или наоборот — не угадать. Иногда пропускает завтрак или обед, ест только перемолотое и только с ложки. Все это должна приготовить мама на весь день — каша, овощи, мясное пюре. «Какое детское питание, — горько улыбается Наташа на мой наивный вопрос. — Мы взрослые вообще-то, почти 20 лет, юбилей скоро».

Перед кроватью, на комоде, пирамида из лекарств со сложными латинскими названиями — это обезболивающие, противоэпилептические. Один из немногих доступных Паше маршрутов: кровать-ванная. Поднимать и сажать его тяжело — в ДТП Паша повредил тазобедренный сустав и больше не может прямо сидеть сам и сгибать ноги из-за плохо заживших переломов. Оперировать пока нельзя — непонятно, что будет с головой. Чтобы спустить Пашу с пятого этажа на первый, нужны четверо взрослых, сильных мужиков. Или подъемник — специальное устройство, заменяющее лифт. Раньше удобный гусеничный подъемник семье давали бесплатно от школы, где Паша учился до аварии. Все всё понимали. Потом в школе сменился директор. И отношение. Подъемник отобрали, и квартира на пятом этаже в доме без лифта превратилась в неприступную башню, в которой Паша заточен. Денег на переезд у семьи все это время не было. Сейчас квартиру выставили на продажу, чтобы купить другую, пониже.

У Паши нет любимых вещей, нет любимой толстовки и кедов, любимого рэпера, любимой компьютерной игры. Мама иногда включает Паше музыку в колонке или телевизор. Паша не выбирает песни, не знает, какая идет передача. Паша смотрит в потолок. 

Зато у Паши есть собака — громадный пятнистый дог Алиса, о которой он мечтал все детство. Ее — друга и защитника — завели уже после аварии, и Алиса в Пашу влюбилась. Целыми днями не отходит от кровати, а когда Пашу вывозят на улицу, сопровождает и охраняет коляску. Еще в семье есть две кошки, они все время топчутся по его покрывалу, тычутся мордами в ладони и тихо урчат, есть старший брат и его жена и младшая сестренка. Всей большой семьей живут вместе, страхуют друг друга. Летом уезжают на дачу, за свежим воздухом. Там полегче — Пашу можно помыть в бане, оставить дремать в саду. 

Голливудская улыбка

Хоспис для молодых взрослых фонда «Дом с маяком» взял семью под опеку в декабре прошлого года. До этого все фонды от Паши отказывались — не их профиль, не знали, чем помочь. Первая проблема, о которой мама прокричала в трубку координатору хосписа, — пародонтоз. Рот Паши был воспален, десны кровоточили, зубы крошились и выпадали. Ни один стоматолог за лечение не брался, боялись такого непростого пациента. В «Доме с маяком» нашли врача, оплатили лечение. От пятичасового наркоза Паша отходил с трудом, спал все время. Сейчас рот Паши расслаблен и приоткрыт. Ровный ряд белых верхних зубов. «Ну Голливуд же, Паша», — улыбаюсь я ему. Паша смотрит в потолок.

Родители Паши верят, что он вновь вернется к тем успехам, которые были достигнуты после ДТП, вновь начнет подтягиваться на сделанном отцом тренажере, жестикулировать, носить с собой колонку с музыкой и покачивать головой в такт. Впереди — долгая поэтапная реабилитация, ежедневные занятия. А пока фонд «Дом с маяком» обеспечивает семью всем необходимым медицинским оборудованием и расходными материалами, консультирует и поддерживает. Чтобы ни Паша, ни его семья больше не чувствовали себя одинокими.

Наташа с мужем надеются, что теперь, когда появилась поддержка фонда, Паша снова сможет бывать на улице, гулять с громадным черно-белым догом Алисой, улыбаться здоровой широкой улыбкой, без зубной боли, без боли вообще, что от «Дома с маяком» всегда приедут уже хорошо знакомые врач и медбрат, опытный психолог, что они смогут больше, — вместе, уже не одни.

Пожалуйста, поддержите работу «Дома с маяком». Это очень просто — оформить регулярное пожертвование можно за одну минуту.