Этот текст — часть проекта «Таких дел» о социальной ответственности бизнеса. Мы хотим рассказать, что бизнес может успешно развиваться, зарабатывать и при этом решать социальные проблемы. Это не рекламная рубрика — мы не получаем денег от тех, о ком пишем, и сами выбираем, что считаем важным и правильным, а что нет.
Сказка о боли
Поздним вечером Инета сидела в парке, курила, плакала. Ее ударил муж. Он бил ее много раз — сначала только когда был пьян, а как объявили карантин, то и на трезвую голову. Инета вспоминала, сколько раз прощала, сколько раз надеялась, что все наладится. Не наладилось.
Однажды он сломал ей ребро, в другой раз от удара порвалась барабанная перепонка, а потом он избил ее так, что Инету, всю в синяках и кровоподтеках, привезли в травматологию. Тогда она простила его, но ничего не изменилось.
Приближалась ночь. Инета думала, что все это сделал с ними карантин — потеря работы, изоляция, усталость друг от друга. «Мы все люди. Если постоянно быть в одной квартире, даже самый любимый человек может невероятно надоесть», — объясняла она самой себе.
Поэтому она здесь, в парке, совсем одна. На улице 28 апреля. Москва затаилась в самоизоляции, и все двери не просто закрыты — заперты.
Ей отказали всюду. Сначала не пустили на ночлег друзья: испугались, что Инета вместе со своим горем принесет им еще и коронавирус. Потом несколько фондов помощи жертвам домашнего насилия вежливо извинились, но приютить не смогли: из-за пандемии закрылось несколько московских шелтеров.
Инете уже казалось, что эту ночь она проведет на улице, когда один из знакомых прислал ей телефон Елены Альшанской, главы фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам». Елена ответила и дала адрес: Измайловский кремль, отель «Сказка».
Инета докурила и поехала знакомиться с местом, которое станет ей домом на следующие несколько месяцев.
Сказка о хозяйке башенок и винтовой лестницы
«Инета иногда поет по вечерам. У нее удивительный голос», — хозяйка отеля, Валентина Константинова улыбается, прикрыв глаза. Мы сидим под навесом, спасаясь от московской жары, пьем кофе. Мимо проходят редкие посетители Измайловского кремля. Складывается ощущение, что время здесь замерло: не слышно шума большого блошиного рынка, смеха, разговоров. В переулках сказочного города на северо-востоке Москвы поселилась тишина.
«Пока здесь никого нет, пение — это что-то удивительное, завораживающее. Наша Инета ничего не боится, и мы вместе с остальными девушками не боимся тоже. Даже если сюда кто-то приедет, что он сможет с нами сделать? У нас есть охрана. Мы под защитой».
Когда в Москве объявили режим самоизоляции, постояльцы покинули «Сказку». Номера в маленьких башенках, куда ведет резная винтовая лестница, опустели. Валя и ее команда решили: пускай здесь будет тихо, но нельзя впускать сюда пустоту.
«Тогда я просто взяла и позвонила нескольким фондам. Мы знали, что шелтеры в Москве закрываются и людям, нуждающимся в помощи, некуда деться. Так почему бы не к нам?»
На предложение Валентины откликнулись сразу несколько фондов, и отель начал заполняться новыми постояльцами. Его гостями стали жертвы домашнего насилия, врачи, ожидающие результатов теста на коронавирус, медики, работающие в красных зонах и боящиеся заразить своих родных, подопечные фонда «Гражданское содействие» — беженцы из разных стран, не успевшие покинуть Россию до закрытия границ.
Мы поднимаемся по кованой винтовой лестнице на второй этаж, проходим по галерее, служащей коридором отеля. Валя открывает один из номеров — и я будто попадаю в деревенский дом, похожий на тот, в котором жили мои бабушка и дедушка. Здесь стоит старинная мебель, на стенах висят картины русских художников, и пока тебе не скажут, что это качественная печать, всерьез думаешь: пусть репродукции, но настоящие.
«Мы решили сохранять единый стиль со всем кремлем, вот и ищем по деревням старую мебель, реставрируем и оформляем номера. Для дверных проемов используем настоящие наличники, а в ванной у нас старые амальгамовые зеркала».
На стенах башенок мозаикой выложены единороги и трехголовые драконы. Между двумя дверьми застыл яркий барельеф — павлин, распустивший огромный хвост. Если подняться по лестнице чуть выше, попадешь на маленькую смотровую площадку. И откроется такой вид, что дух захватит. Смотришь прямо перед собой — и видишь древний город из старых сказок, повернешься чуть влево, а за острыми башнями и зубчатыми стенами — гостиница «Измайловская», совсем другой мир.
«Иногда мне кажется, что у нас отель-антидепрессант. К нам попадают люди в ужасном эмоциональном состоянии. Помню, приехала одна женщина со сломанной рукой. Это ее муж так. Она сидела тихо внизу. Я подошла к ней познакомиться. Она сказала мне только “Здрасте!” и тут же убежала. Через полторы недели она сама поймала меня: “Валя! Здесь так красиво! Такое ощущение, что я не в депрессии, а на отдыхе. Посмотри на меня — я смеюсь!”»
Сказка о том, что назад дороги нет
Мимо проходит рыжая кошка — местная знаменитость, от лица которой Валя и ее команда ведут страницу отеля в фейсбуке. Кошка смотрит на нас прищурившись и убегает по лестнице.
«Она теперь живет на этаже вместе с нашими гостьями, — улыбается Валя. — Ее там любят и всегда подкармливают».
Кошка убегает на улицу, где ее тут же пытается поймать ребенок одной из редких посетительниц кремля. Рыжей удается сбежать от него.
«У нас было две или три постоялицы с детьми, — продолжает Валя. — Если честно, я просила, чтобы к нам не заселяли женщин с детьми младше пяти-шести лет. Дело в том, что наша кухня просто не справится с задачей накормить таких малышей. С детьми постарше проблем нет. Кстати, они всегда хорошо себя чувствовали здесь. Для них это место — волшебный замок. Все очень интересное и необычное».
Кошка возвращается. За ней идет Инета. Рыжая оглядывается на нее и довольно урчит. Рядом в клетке играют два маленьких серых попугайчика.
«Здесь жить хочется. — Инета садится вместе с нами. — Когда я попала сюда, было очень страшно. Я понимала одно: возвращаться в то место, откуда я ушла, больше нельзя. Конечно, меня туда тянет. Наверное, все мы, женщины, глупые, да и сердцу не прикажешь. Но головой я понимаю: это опасно, по-настоящему опасно. Когда он поднял на меня руку последний раз, я испугалась, что просто не выдержу еще одного удара».
Муж иногда звонит Инете. Не ругается, не угрожает, но и не извиняется. Он ведет себя так, будто ничего не произошло, а жена просто уехала в командировку. Скоро вернется.
«Я пока не знаю, что буду делать дальше, — говорит Инета. — Пока есть возможность, я остаюсь здесь. Каждое утро я просыпаюсь и думаю: как же тут спокойно и безопасно. Никто не оскорбит тебя, никто не ударит, никто не выгонит на улицу. Я понимаю, что не смогу остаться в “Сказке” насовсем. Друзья уже сказали, что у них есть какое-то место, где я смогу пожить еще какое-то время, но пока мне не сказали, что нужно съезжать, я не хочу покидать этот отель».
Сказка о странниках
Мимо проходит женщина в атласном платке и длинном расшитом платье. Она вежливо здоровается с Валей и Инетой, но на меня смотрит настороженно. Похожа на уроженку Таджикистана, но стопроцентной уверенности у меня нет, а спрашивать неудобно.
«У нас было несколько человек, которых размещал фонд “Гражданское содействие”. Большинство из них пересекали Россию, чтобы сбежать в Европу со своей родины. Кого-то разворачивали прямо с границы. Только представь: ты практически достиг цели, осталось сделать последний шаг — пройти контроль, и все, ты там, куда так стремился. А тут объявляют: все, граница заперта. Ты не успел. Ты застрял в этой стране, и неведомо насколько. И ничего с этим не сделаешь».
Люди приезжали к Вале напряженными, настороженными, напуганными, но со временем успокаивались и смирялись с неизбежностью ожидания.
«Другое дело, что у нас не только очень “приветливое” государство, но и попадаются весьма “приветливые” люди. У нас останавливались люди не только из азиатских стран, бывших в составе СССР, но и из африканских государств, например из Нигерии. И вот однажды к нам вселилась женщина, тоже пережившая домашнее насилие. Почти сразу произошел скандал. Эта гостья не могла стерпеть соседства с “азиатами и неграми, которые оставляют после себя столько грязи, а еще и ходят тут в своих национальных нарядах”. Я позвонила в фонд, объяснила ситуацию, и по согласованию с ними мы попросили женщину съехать. Она очень сильно ругалась, снова кричала что-то националистское. Сейчас она в другом шелтере. Надеюсь, у нее все хорошо».
В «Сказку» попадают разные люди. Валя жалеет об одном: она не смогла разместить тех, у кого не было с собой документов. Помочь всем не получилось.
«Зато мы столько нового узнали о том, как решить вопрос с миграционными картами! Можно сказать, у нас расширились горизонты. Например, у одного нашего постояльца была только справка, что он сидел в тюрьме на территории России. Он был американцем. Не знаю, какой ему поставили диагноз, но он не понимал, где находится, ходил босиком, забывал, где оставил свой паспорт. Ему было около семидесяти. Сейчас он уже на родине, его как-то удалось переправить спецбортом. Так вот, раньше мы и не знали, что справка из мест заключения вполне заменяет документ, предоставляющий право пребывания в нашей стране».
Иностранных постояльцев в отеле было немного — всего человек шесть. Валя запомнит их как очень вежливых и спокойных людей, приятных собеседников.
«И я совершенно не понимаю, почему они, например, должны отказываться от своей национальной одежды, пока они здесь. Они всего лишь ждут возможности уехать. Зачем им адаптироваться, если они просто едут транзитом из одной страны в совсем другую?»
Сказка о том, что будет потом
«Когда все закончится, самое главное — найти работу и снять жилье. Своей квартиры в Москве у меня нет, — говорит Инета. — Я приехала сюда из Прибалтики. Последнее время работала в ресторанах. Я профессиональная певица. Теперь нужно найти хотя бы что-то подобное, чтобы появились деньги. Другого выхода нет. Но я верю: все получится, а друзья мне помогут».
Вместе с другими постоялицами Инета ходит на пруд в двух шагах от кремля. Они смотрят на закат. Потом наступает время для песен.
«Девушки здесь замечательные, — говорит Валя. — Когда они приходят в себя, расслабляются, начинают верить, что здесь никто не причинит им вреда, они становятся очень общительными, открытыми, веселыми. Думаю, они найдут выход из ситуаций, в которых оказались, и все у них будет хорошо».
Для Валентины и ее команды карантин стал временем, когда их работа наполнилась новыми эмоциями, приобрела новую ценность.
«Конечно, изоляция здорово ударила по нашему финансовому положению, но не это главное. Да, мы обычно создаем бизнес, чтобы получать прибыль, хотя, с другой стороны, деньги — это не про малый бизнес в России. Для нас было важно то, что мы сумели сделать что-то по-настоящему правильное, повысить градус добра в нашей реальности, если можно так сказать. И это нас очень сплотило. Например, наш директор раньше приезжал на работу три раза в неделю, а теперь — шесть раз. Выходит, что мы стали работать даже больше. И это здорово».
Тишину нарушает резкий звук электродрели: в отеле идет ремонт. Валентина готовится встречать новых постояльцев в «Сказке», которая станет еще лучше, еще гостеприимнее, но и про подопечных благотворительных фондов не забывает.
«Мы точно и дальше будем размещать здесь врачей, ведь эпидемия не закончилась, так что необходимость некоторое время быть в изоляции от своих близких останется для медиков актуальной. С девушками, пострадавшими от домашнего насилия, чуть сложнее. Многие уже знают, что мы выделяем для них комнаты, и размещать их на длительный срок будет небезопасно. Но отель всегда будет открыт для тех, кто попал в экстренную ситуацию, кому вот прямо сейчас некуда пойти. Например, мы будем принимать тех, кто ушел из дома в ночь. Утром они уже смогут найти другое убежище, но до этого момента они побудут у нас, чтобы не оставаться на улице».
Финансовых трудностей Валя не боится. Ее поддержало множество людей. Ей писали в соцсетях, предлагали помощь, бывшие постояльцы оставляли отличные отзывы. «Если все, кто обещал нам помочь, сдержат свое слово, мы обязательно вывезем. Должны!» — Валя улыбается.
Рядом мурчит рыжая кошка, рабочие кричат что-то друг другу, мимо проходят постояльцы, Инета курит, глядя в небо. И во всем этом — покой.