«С осложнениями болезней мы встречаемся гораздо чаще»
Дмитрий Беляков, фельдшер скорой помощи
Я работаю на скорой помощи девятнадцать лет и не видел пациентов с серьезными осложнениями после вакцинации. Конечно, были истории, когда мамы вызывали скорую детям, у которых поднялась температура после прививки от гриппа — ее просто сбивали таблетками или уколом, и все. И еще четыре года назад отвозил в больницу ребенка с подозрением на менингит или энцефалит. Его вакцинировали сразу после перенесенной ОРВИ — так было делать нельзя, нужно дать организму восстановиться. Хотя, возможно, это была просто непереносимость компонентов препарата.
С осложнениями самих болезней мы встречаемся гораздо чаще. Например, у меня была тридцатичетырехлетняя пациентка, которая в мае переболела коронавирусом. Последствия инфекции проявились только в июле: у нее обнаружили тромбоз нижней конечности. В сентябре у женщины развилась тромбоэмболия (острая закупорка кровеносного сосуда тромбом, оторвавшимся от места своего образования) и начались дикие панические атаки.
Были и вызовы к постковидникам с инфарктами и инсультами. Коллеги, которые занимаются лечением инфекции, говорят, что в крови у людей происходят изменения, которые провоцируют эти заболевания и повышают риск тромбообразования. Болезнь пока мало изучена, и никто не знает, какие последствия она оставит для организма.
Сейчас у подмосковной скорой помощи около 80 процентов обращений, связанных с коронавирусом. Часть из них не имеет отношения к болезни, просто люди настолько боятся ее, что принимают за ковид каждый чих и тем самым отвлекают нас от тех, кому мы действительно нужны. Потому что есть и тяжелые, у которых низкая сатурация, низкое давление, и они нуждаются в срочной госпитализации.
Я не стану никого агитировать, пусть каждый сам принимает решение. Но при этом нужно оценить риски: что будет после вакцины или после болезни. И самому брать ответственность за свое здоровье.
«В клинике случился солд-аут»
Антон Аверинов, врач-терапевт клиники «Чайка»
Когда мы начали проводить вакцинацию от коронавируса в клинике, у нас случился солд-аут. Пациенты заняли практически всю запись до начала февраля. Сейчас мы принимаем по пятнадцать — двадцать человек в день, только совершеннолетних (средний возраст — около тридцати лет) и не имеющих противопоказаний. К противопоказаниям относятся, в частности, гиперчувствительность к компонентам вакцины, тяжелые аллергические реакции, обострения хронических заболеваний, симптомы ОРВИ, беременность и период грудного вскармливания.
Перед проведением процедуры все пациенты обязательно проходят медицинский осмотр. Они заполняют специальную анкету о состоянии своего здоровья, затем я проверяю давление и температуру. Если она окажется выше 37 градусов, придется отложить вакцинацию и отпустить человека лечиться. Важно убедиться, что пациент полностью здоров.
Вакцинация от коронавируса состоит из двух компонентов, второй вводится не ранее чем через три недели. Однако антитела к инфекции начинают формироваться уже после первой процедуры, а иммунитет к заболеванию сохраняется от шести до девяти месяцев. Привитые пациенты полчаса остаются под наблюдением — на случай, если ухудшится состояние или возникнет аллергическая реакция. Пока, правда, все проходило спокойно и люди чувствовали себя хорошо. Я звонил им на следующий день после прививки, чтобы узнать, как дела, и большинство говорили, что никаких побочных действий у них нет. Некоторые отмечали повышение температуры до 38 градусов, которая сбивалась парацетамолом, и жаловались на боль в области укола. На второй день их самочувствие стабилизировалось.
Коронавирус — серьезный стресс для организма, внутренняя микровойна, в которой важно не только победить, но и научиться жить после. Люди жалуются на хроническую слабость, повышенную утомляемость, усталость и депрессии. Симптомы, которые развиваются у многих после него, схожи с посттравматическим расстройством: неудивительно, ведь некоторые никогда не были в стационарах — а здесь попали в ковидарий, где люди лежат в тяжелом состоянии и иногда не возвращаются домой.
«Говорить о затишье не приходится»
Николай, врач госпиталя для больных коронавирусом
Я работаю в приемном покое ковидного госпиталя, дежурю по ночам. К нам везут только тяжелых пациентов. После праздников, когда все ходят друг к другу в гости и разносят инфекцию, их обычно больше, в остальные дни — поменьше, сейчас хотя бы есть места в палатах. А несколько месяцев назад их не хватало — и некоторые люди даже лежали в коридорах. Нам приходилось выбирать, кому отдать последние койки, и это было по-человечески тяжело.
Иногда мы размещали пациентов на ночь в «приемнике», подводили к ним кислород и ждали до утра, когда кого-то выпишут. Понимали, что человека нельзя оставить без помощи, но положить его было некуда. Как только койка освобождалась, переводили в отделение, и так каждый день, пока вспышка заболевания не пошла на спад. Хотя говорить о затишье пока не приходится.
Каждую ночь больных везут одного за другим: у кого-то ухудшается состояние, развивается дыхательная недостаточность — и срочно нужен кислород. Кому-то плохо с сердцем, необходима реанимация — пока «качаешь» его в защитном костюме (особенно когда были китайские, недышащие), тридцать три пота сойдет. Выдыхаешь, смотришь — а у тебя там полный коридор других пациентов. И каждого нужно принять, отправить на анализы, томографию и решить, как быть дальше.
Как правило, к нам попадают люди пожилого возраста и с хроническими заболеваниями. Молодые обычно переносят коронавирус легче, но и в их случае прогнозировать ничего нельзя. Болезнь очень непредсказуема, она вызывает неадекватную реакцию иммунной системы организма, и состояние может ухудшиться за несколько дней или часов. Бывает, что человек слабеет настолько, что не может открыть дверь скорой помощи. А иногда нормально дышит и чувствует себя, но КТ показывает 50-процентное поражение легких.
Как врач, работающий в красной зоне, я обеими руками поддерживаю вакцинацию: так можно обезопасить не только себя, но и старших родственников, каждый из которых находится в группе риска.
«Врачи боролись как могли»
Элина Баксичева, терапевт, инфекционист
За тридцать лет врачебной практики я видела много тяжелых болезней и то, как от них гибли люди. Видела вспышку дифтерии в Москве в 1990-е годы, вспышку сифилиса, неконтролируемого туберкулеза, которым заражались разные категории населения, вплоть до золотой молодежи. В то время в стране ослабла медицина — и среди людей стало популярным отказываться от вакцинации.
Врачи боролись с болезнями как могли: во время дифтерии проводили целые прививочные кампании, подворовые обходы населения, вакцинировали каждого заходившего в кабинет — за справкой, на плановый осмотр и «просто спросить». И только так смогли взять ситуацию под контроль.
В случае с коронавирусом важно одно: человечество пока не умеет его лечить. Ученые не разработали эффективных противовирусных средств, и это, кстати, касается не только ковида, но и других вирусов — гепатита B, герпеса, которым поражено более 90 процентов людей. Для того чтобы не лечить эти болезни, люди делают прививки.
Мы с семьей уже прошли вакцинацию: я в качестве добровольца, муж, дочь и мама (ей, кстати, восемьдесят три года) — в обычной поликлинике. Все перенесли процедуру нормально. Была боль в месте укола, но ее можно потерпеть. Зато теперь можно быть спокойными за свое здоровье.