Передачка

Первые полгода я вообще плохо помню. Каждое утро около двух лет я просыпалась с мыслью: «Мой муж в тюрьме». Думать о другом практически не получалось — настолько, что хотелось физически взять ложку и выскрести из своей головы мозг. Время замерло и не двигалось.

Постепенно я пришла в себя, но принять ситуацию не получалось. Случайно я попала в фотошколу Кристины Сырчиковой при галерее «Виктория». Мой дипломный проект был, конечно же, посвящен тюрьме. В нем две части: «Осужденные ждать» и «Передачка».

Первый — монологи женщин, которые оказались в той же ситуации, что и я, разных социальных групп и возрастов. Было очень сложно уговорить их на откровенный разговор и на фотопортреты. «Передачка» — это вторая часть проекта. Здесь меньше эмоций, это некий каталог.

Сейчас все пишут о политических заключенных, а что насчет неполитических? Ведь тюрьма остается любимым средством сведения счетов одной группы людей с другой. Огромный вал дел по экономическим статьям — тому подтверждение.

А как быть с виновными? Суд приговорил человека к определенному наказанию, но не к постоянному унижению и борьбе за выживание — невозможно получить нормальную медицинскую помощь, постоянное чувство голода, зарплата тысяча рублей в месяц.

Я считаю, российская тюрьма не исправляет, а ломает или озлобляет человека. Никого не волнует, как живут эти люди, они как бы вычеркнуты из жизни. Эта система направлена не на исправление, а на подавление человеческого в личности.

Часто слышишь и читаешь в интернете предложения вынести тюрьмы куда-нибудь в Заполярье, в безлюдные места, чтобы «они» не пересекались с людьми. И только в тюремных очередях все различия и разногласия абсолютно стираются. Только там понимаешь, что никто не застрахован, что пословицу «От сумы и от тюрьмы…» придумали в России, и только там я чувствовала себя нормальной.

Возможно, со мной многие не согласятся, но виновность/невиновность, даже статья, по которой осужден человек, здесь не важны. Человек прежде всего человек.