Отметка о посмертном желании человека стать донором может появиться в водительских удостоверениях граждан России. Такое предложение Общероссийский народный фронт (ОНФ) направил в Минздрав РФ, специалисты которого накануне разработали новый проект закона о донорстве и трансплантации. Проект находится на рассмотрении в правительстве и в него включено формирование федерального реестра доноров.
В фронте уверены: возможность отмечать свое согласие или несогласие на посмертное донорство в правах — это хороший способ наполнить такой реестр. Поэтому они считают, что их инициатива должна быть реализована в новом законопроекте Минздрава.
Возможность закрепить свое согласие или несогласие на посмертное донорство в личных документах обсуждается уже не первый год. «Такие дела» поговорили с юристами, трансплантологами и представителями религиозных организаций, чтобы выяснить, как устроено посмертное донорство в России.
Россияне боятся трансплантации из-за истерии в СМИ
Сейчас в России действует принцип презумпции согласия на посмертное изъятие органов. Это означает, что каждый совершеннолетний житель автоматически становится посмертным донором, если при жизни он не выразил своего несогласия.
Такая мера считается жесткой и уже не раз вызывала этические и юридические споры. Случаи посмертной трансплантации регулярно обсуждались в медийном пространстве и приводили к судебным разбирательствам.
Эксперты в области трансплантологии считают негативное освещение посмертной трансплантации в СМИ причиной низкого посмертного донорства в России. Из-за освещения в медиа многие граждане не доверяют врачам-трансплантологам и не хотят завещать свои органы. По данным исследования «Левада-центра», в 2013 году по меньшей мере три четверти россиян были убеждены в том, что в России в той или иной форме существует черный рынок органов.
Особенно сложная ситуация, говорится в исследовании «Левады», сложилась с детской трансплантацией. В России отсутствует система получения разрешения на забор органов от детей — несовершеннолетние граждане не могут сами выражать волю о действиях с внутренними органами в случае смерти. Работа с родителями и опекунами этически очень сложна и практически не ведется. По словам главного трансплантолога Минздрава Сергея Готье, с 1 января 2016 года действует инструкция Минздрава, предусматривающая возможность констатации смерти мозга у детей в возрасте от одного года. Ранее трансплантация органов детям была возможна только от взрослого донора.
Презумпция согласия вызывает этические вопросы
Часть медицинского сообщества считает, что сложности с трансплантацией органов в России напрямую связаны с жесткостью существующего принципа презумпции согласия. По мнению заведующей кафедрой биомедицинской этики РГМУ Ирины Силуяновой, презумпция согласия — это насилие и каждый человек имеет право сказать нет.
«Фиксация добровольного согласия на то, что у человека будут изъяты органы, целесообразна. Сейчас, к сожалению, очень часто изъятие совершается без учета воли погибшего. Это делается врачами исходя из тех или иных практических соображений, но воля самого человека, органы которого изымаются, не учитывается. Это можно квалифицировать как насилие. Чтобы процедуры с изъятием органов были максимально корректны в нравственном отношении, фиксирование воли человека в тех или иных документах этически оправдано. Такая инициатива рациональна и допустима», — рассказала Силуянова «Таким делам».
Принцип презумпции согласия действует и во многих других странах, но в своей так называемой мягкой форме: врачи все равно обязаны спросить у родственников согласие на изъятие органов. Такая мягкая модель обеспечивает доверие населения к этой процедуре. Поэтому в странах, где реализуется такой принцип, очень высокое количество посмертных доноров. Одна из лидирующих стран — Испания, где насчитывается 37 посмертных доноров на миллион человек. Высокие показатели также во Франции (25 посмертных доноров) и в Бельгии: там на миллион жителей приходится 32 посмертных донора.
Создание базы доноров и возможность испрошенного согласия
По сравнению с другими странами, где действует презумпция согласия, Россия сильно отстает в количестве донорских операций — всего три донора на миллион человек. По заявлению замминистра здравоохранения РФ Дмитрия Костенникова, в стране острая нехватка донорских органов: ежегодно пациентам нужно 10 тысяч органов для пересадки, в то время как в год проводится всего лишь полторы тысячи операций.
По мнению представителей ОНФ, пометка в правах с согласием о посмертном изъятии органов поможет увеличить количество доноров. Заведующий лабораторией экспериментальной хирургии и заместитель главного трансплантолога Санкт-Петербурга Дмитрий Суслов считает, что для России такая инициатива может оказаться бесполезной как в медицинском, так и в юридическом плане. «Они не с того конца берутся за эту проблему. Для начала нужно создать реестр тех, кто сказал нет. По законодательству РФ у нас человек, не сказавший нет, по умолчанию говорит да, так давайте реализуем это правило. Если человек против, в системе появится о нем информация и только тогда он уже не будет рассматриваться как донор. Зачем нам хвататься непонятно за что?» — говорит Суслов.
Суслов считает, что пометка в правах с согласием автомобилистов на посмертное донорство не решит проблему нехватки доноров, поскольку после серьезного ДТП люди редко могут быть донорами, а когда люди обычно попадают в больницу, они не берут с собой права. «После ДТП человек либо остается живым, либо получает травмы внутренних органов, которые после этого предметами пересадки быть не могут».
Общероссийский фронт хочет частично реализовать в России англосаксонскую модель посмертного донорства, которая действует в нескольких странах — США, Германии, Австрии. Принцип испрошенного согласия означает, что до своей кончины умерший явно заявлял о своем согласии на изъятие органа либо член семьи четко выражает согласие на изъятие в том случае, конда умерший не оставил заявления да или нет. В противном случае невозможно проводить трансплантацию.
Несмотря на то что США занимают второе место в мире по количеству человек, согласных стать донорами, эксперты считают этот принцип не самым эффективным. В Германии, например, на миллион жителей приходится всего 10 посмертных доноров. В США же этод метод эффективен из-за того, что вместе с ним в этой стране реализуется большое количество социальных программ, обеспечивающих положительное отношение населения к посмертному донорству.
По мнению Дмитрия Суслова, реализация англосаксонской программы в России бессмысленна: «Давайте организуем свою хорошую модель. Зачем браться за англосаксонскую модель, причем в таком виде? В правовом отношении эта инициатива лишена всякого смысла в государстве, где уже провозглашена презумпция согласия».
Юридические сложности могут помешать трансплантации
Некоторые юристы считают предложение Общероссийского народного фронта в существующем виде бесперспективным. Юрист Александр Иноядов полагает, что вводить пометку в правах не совсем правомерно. По его мнению, такая инициатива, скорее всего, не будет реализована из-за множества проблем, в том числе юридических. Главная проблема, считает Иноядов, некорректность того, что пометка ставится раз и навсегда. Человек может изменить свое мнение на следующий день после того, как дал согласие.
Иноядов приводит в пример опыт других стран, где вся система устроена иначе — начиная с законодательства, заканчивая развитой платной медициной, поэтому личное отношение людей к донорству более осознанное. «Большой вопрос, как будет оформляться такое согласие. Грубо говоря, права вы получаете и меняете раз в десять лет, а позиция по этому вопросу может быть изменена по разным мотивам и причинам, религиозным например. С этой инициативой проблем и вопросов может быть много: как это согласие получалось, кем оно оформлялось, действительно это тот человек, который дал согласие, плюс возможны споры с родственниками», — рассказал «Таким делам» юрист.
Несмотря на то что инициатива вызывает большое количество вопросов, юрист Дарья Чижикова уверена, что это шаг вперед для урегулирования посмертного донорства на территории России: «Если говорить в целом, сейчас у нас этот вопрос плохо урегулирован законодательством, и вот эта инициатива может помочь созданию законодательной базы. Есть случаи, когда родственники, в основном по религиозным убеждениям, судились с медицинскими учреждениями. Врачи использовали пробел в законодательстве и по сути делали донором любого человека. Если инициатива будет утверждена и вступит в силу, то в судебном порядке будет проще действовать с точки зрения доказательств».
По мнению Чижиковой, пометка в правах — это нарушение конституционного принципа, «некое вторжение в частную жизнь». Кроме того, если такая информация будет в открытом доступе, это станет риском для тех людей, у кого не будет указан отказ: «Грубо говоря, если человек попадет в аварию, его могут не спасать, а отдать на органы», — поделилась в разговоре с «Такими делами» Чижикова.
Такие опасения разделяет и Сергей Канаев, руководитель Федерации автовладельцев России. Он тоже считает, что инициатива может привести к угрозе жизни тех, кто в своих правах поставил отметку согласия на изъятие органов в случае смерти.
«Если эта информация будет вноситься в водительские удостоверения, значит, она будет в базе ГИБДД, которая существует на черном рынке. А значит, сможет попасть к людям, нечистым на руку. Это риск угрозы жизни непосредственно тем людям, которые на это согласятся. Сама по себе инициатива, в которой люди хотят передать свои органы, могла бы быть реализована в любой другой форме: сообщить на сайт Госуслуг, если уж это требовательно, а зачем это в права-то вносить? Тем более что в правах писать: «Я готов отдать свои органы» — это хвастовство или что? Ну кому в правах нужно знать о том, что вы готовы отдать свои органы?» — рассказал Канаев «Таким делам».
Религиозные организации расходятся в отношении к посмертной трансплантации
Религиозные убеждения — еще одно затруднение для донорства органов. Многие конфессии запрещают трансплантацию органов от погибшего человека. Этот запрет действует в буддизме, иудаизме, исламе. Там донором может быть только живой человек, давший свое согласие. Но религия может и помочь развитию донорства — во многом благодаря католичеству Испания вышла на первое место в мире по количеству посмертных доноров. Католики лояльно относятся к пересадке органов от погибшего человека, а также занимаются просветительской деятельностью в этой сфере. В Испании просветительская программа со стороны церкви началась еще в 1980-х — церковь говорила о необходимости становится посмертными донорами, называя это долгом каждого христианина.
Некоторые представители других конфессий тоже согласны с пересадкой органов от мертвого человека. На территории России даже представители ислама, религии, которая такой вид донорства запрещает, не возражают против трансплантации органов от умершего человека. Верховный муфтий России Талгат Таджуддин уже давно поддерживает посмертное донорство и выступает за реализацию всех мер медицинской помощи.
В православии разрешаются посмертные трансплантации при условии согласия на это умершего или его родственников. Тем не менее несмотря на разрешение со стороны церкви, идея Общенародного российского фронта не вызывает доверия у некоторых представителей РПЦ. Православный священник и старший научный сотрудник Института славяноведения РАН отец Федор Людоговский считает, что такая инициатива в российских условиях поставит под угрозу жизнь тех, кто согласится стать посмертным донором. «Инициатива была бы разумной, если бы не запредельный уровень коррумпированности государства. Потому что легко себе представить, что человеку помогут отправиться на тот свет, если заранее будет известно, что у него стоит такая отметка. И никто за это наказания, скорее всего, не понесет. Поэтому такая инициатива в наших конкретных условиях выглядит сомнительной», — считает отец Федор.
По мнению священника, становиться донором по умолчанию, согласно действующей в России презумпции согласия, вещь по-христиански правильная, но с точки зрения гражданских прав — не вполне однозначная. Отметку с согласием он считает в наших условиях дополнительным фактором риска для человека, который согласен на посмертное изъятие органов.