Для выздоровления больному человеку нужна не только грамотная медицинская помощь, но и психологическая. Кроме того, для любого пациента, выздоравливающего или неизлечимого, важна моральная поддержка. Благотворительная программа «Женское здоровье» много лет занимается волонтерским движением, создавая группы взаимопомощи женщин с онкологическими заболеваниями в репродуктивной сфере по принципу «равный — равному».
Изначально этот принцип применялся в образовании — один ученик передавал знания другому. В этой цепочке нет иерархии и менторов. Первыми преимущества равного консультирования в сфере здоровья оценили ВИЧ-позитивные люди. В их сообществе эта тема стала эффективным методом взаимопомощи.
Но кто такие равные консультанты в сфере онкологии, особенно в сфере женских видов рака? Какими они должны быть, чтобы эта модель работала и приносила пользу? На эти вопросы отвечают Марина Орлова, гештальт-терапевт, специалист по эффективным клиническим коммуникациям, и Светлана Гаврилова, тренер, клинический психолог. Они проводят для программы «Женское здоровье» тренинги для будущих равных консультантов.
Зачем нужен равный консультант? Чем он отличается от психолога?
Светлана: Равный консультант является носителем уникального опыта проживания сходных ситуаций, с которыми психолог лично не сталкивался. Психолог не может сказать: «Я знаю, что ты чувствуешь». Он там не был, по ту сторону баррикад. А тот, кто был, может дать полнейшую эмоциональную поддержку, чувство плеча, единения.
Марина: Равный консультант — это человек сопровождения в прямом смысле этого слова. Допустим, он поможет выбрать парик после химиотерапии, он знает лучший магазин, там можно получить отличный совет, примерить, купить — и обрадоваться, как классно ты вдруг выглядишь! Он довезет до группы взаимопомощи, потому что пациентка стесняется, не знает, как туда пойти, как там себя вести. Равный, после того как пациентка возьмет выписку у врача, распишет план действий на день. И так далее. У психологов возможностей сопровождения именно в таком виде, конечно, нет.
Медицинское сообщество позитивно оценивает развитие движения «Равный — равному»?
Светлана: У меня возникло абсолютно точное ощущение, что непонимание и непризнание этого движения постепенно проходит. И если какое-то время назад онкодиспансеры в принципе никогда не открыли бы двери для равных консультантов, то сегодня ситуация складывается иначе. Конечно, много вопросов друг к другу: у врачей и психологов к равным и наоборот. Но процессы пошли, понимание, что все работают на одну цель — на благо и выздоровление женщин, — есть.
Какими качествами, на ваш взгляд, должен обладать равный консультант?
Светлана: Подвижность личности и желание учиться, меняться в соответствии с обстоятельствами. Самое главное заблуждение — подходить к разным людям с одной и той же меркой, потому что шаблонность мышления ведет к стереотипам, ошибкам, к трате времени, ресурсов, эмоциональному выгоранию и так далее. Желание слышать другого, наверное, самая важная черта. Равный консультант не учитель, у него не должно быть амбиций превосходства и вследствие этого навязывания своей точки зрения — именно потому, что он знает о предмете больше. Это тонкая грань, ее постоянно надо чувствовать.
Марина: Умение ставить границы, где мое, где не мое, где я помогаю, а где уже хочу жить за другого человека, где я раздражаюсь, почему он не делает то, что я рекомендую. И, безусловно, необходимо четко определять границы своей компетентности. Когда равные консультанты понимают — нет, это уже не мой вопрос.
На тренинге мы об этом много говорили: никаких рекомендаций в плане лечения, никаких обсуждений врачебных назначений. Но в этом тоже есть огромная сложность. Пример: я прихожу к вам как пациентка к равному консультанту и говорю о том, что мне не нравится врач, что он плохо со мной разговаривает, я не хочу с ним общаться. И первое, что я слышу от равного: «Мы не обсуждаем врачей». Но тогда что получается? У нас с вами не возникнет доверия: я к вам с болью, а вы не хотите мою боль обсуждать. Как быть?
Надо найти баланс, с одной стороны, не обсуждать врача, с другой — поддержать меня в моей истории, дать эмоциональную поддержку и помочь найти конструктивный выход из ситуации. Вот это задача равного.
Важно умение осознавать, для чего ты добровольно стал равным консультантом. Потому что пациентки дают тебе полное ощущение нужности и восторгаются тем, что ты для них делаешь? Или это твоя искренняя помощь человеку и его благодарность не имеет решающего значения в твоей деятельности? Вот на эти вопросы надо уметь самому себе отвечать. Честно и без лукавства.
Должны ли профессиональные психологи наставлять равных консультантов в их работе?
Марина: Безусловно. И равные консультанты это понимают. Мы с ними говорили об этом — им важна супервизия психологов, их профессиональная поддержка, когда они могут отрабатывать и свои чувства, которые возникают в процессе работы с пациентками. И свои удачи и неудачи.
Светлана: Обязательное психологическое сопровождение на каждом этапе равного консультирования необходимо. Бывает, вдруг возникает чувство: не нравится клиентка, не хочу ей помогать. А, быть может, дело не в клиентке, а в самом равном консультанте: и негативные эмоции продуцирует он сам, и вся эта история с неприятием — про него. В этом случае эффективность работы может сильно упасть.
Равные не заменяют психологов, но что если у кого-то из них возникнет желание учить клиента с точки зрения психологии?
Светлана: У любого человека, которому свойственно работать с людьми, может возникнуть искушение не помогать, а управлять. Даже у психолога. Мы понимаем, что клиентка может переживать опыт болезни по-другому, принимать «неправильные», с нашей точки зрения, решения: она не сразу обращается к врачу, тянет с визитом на скрининг, не хочет идти к психологу, хотя все показания к этому уже есть. И возникает искушение встряхнуть ее и сказать: «Ты что делаешь?! Тебе нужно то-то и то-то!» Это происходит и с опытными людьми, может возникнуть и у Марины, и у меня. Но с этим надо работать.
Марина: На тренинге был такой яркий пример. Все понимают, что мы должны помогать, а не учить. Все согласны? Все. И я задаю аудитории совершенно простой вопрос: «Если вы сопровождаете клиентку, а она использует ненормативную лексику?» Часть говорит: «И ладно», другая часть: «Я скажу, что так разговаривать нельзя». Но поймите, она сейчас именно так чувствует, и ваша-наша задача — не учить ее в данный момент культуре речи, вот это точно.
Наша страна в начале важного пути — возникновения общественного движения поддержки онкобольных. Что, на ваш взгляд, самое важное на этом пути?
Марина: Важны ясные принципы, важна координация, важно выстраивать связки — кто будет помогать равным. Необходимо единое информационное поле, в котором мы работаем. Чтобы были отточены навыки консультирования, а психологи могли подсказывать, какую литературу равным читать — ведь самообразовываться можно совершенно не в тех направлениях. Необходимо понимание врачей важности такой работы. В России есть позитивный опыт, не только в Европе и США, но у нас он касается других болезней. ВИЧ, профилактики наркомании, реабилитации наркозависимых. Если говорить о повышении ценности движения «Равный — равному», то, конечно, было бы здорово, если бы равных было больше. В принципе, это ведь отдельная профессия, и если мы хотим чего-то требовать от равных, то в будущем они должны и зарплату за это получать.
Светлана: Надо говорить про профессионализацию равного консультирования. Волонтерство — это роскошь. По эмоциональным затратам, временным затратам. Помощь другому человеку, находящемуся в кризисной ситуации, и даже нахождение рядом — это очень непросто психологически, на это уходит очень большое количество ресурсов. И я бы хотела, чтобы равные, занимающиеся этим на волонтерских началах, получали зарплату. Ценность равного консультирования должна быть поддержана обществом, НКО и госорганами.
Беседовала Нина Суслович, PR-директор программы «Женское здоровье»