СК по Кемеровской области начало проверку сообщений СМИ «об избиении» заключенного сотрудниками в одной из колоний. Ранее Meduza опубликовала статью о пытках в кемеровской ИК-37, нахождением в которой «пугают осужденных из других зон».
В ходе проверки будут изучены медицинские документы осужденного, после чего мужчину проверят судебно-медицинские эксперты. Также будут проанализированы видеозаписи с камер наблюдения, установленных на территории колонии и в помещениях исправительного учреждения, заявили в СК.
Как рассказала журналистам жительница Башкирии Оксана Хаттарова, ее мужа Руслана Курмангалеева перевели в ИК-37 после многолетних избиений и пыток в ИК-1. В частности, Курмангалеев сообщил, что осужденные, сотрудничающие с администрацией колонии, истязали и унижали его, заставляя отказаться от поданных ранее заявлений и жалоб. При этом руководство ИК-1 было в курсе происходящего. Хаттарова писала жалобы по факту пыток во ФСИН, следственный комитет, прокуратуру Кемеровской области и кемеровскую ОНК, но никто из них не выявил нарушений в ИК-1.
Сразу после этапирования в ИК-37 Курмангалеева избили несколько сотрудников колонии: в их числе начальник колонии Евгений Овчаров, замначальника по безопасности и оперативной работе Сергей Толканов, сотрудники по фамилии Скорип и Бекетов или Бекренев (осужденный не помнит точную фамилию — прим. ТД). Курмангалеева заставили полностью раздеться для обыска, забрали личные вещи и под угрозой изнасилования приказали мыть туалет, а потом посадили на 10 суток в штрафной изолятор.
Хаттарова рассказала, что лично слышала, как обращаются с прибывшими заключенными: оскорбляют матом, заставляют «бежать, приседать, вставать и опять бежать», в том числе людей с инвалидностью. Муж передал ей несколько письменных жалоб, но на выходе из колонии женщину обыскали и угрозами заставили отдать все бумаги. Женщина написала все жалобы заново, передала их в прокуратуру, ФСИН и СК. Была проведена проверка, нарушений не нашли.
По словам Курбангалеева, заключенных в ИК-37 называют не по имени, а присваивают названия разных животных: в частности, ему в нагрудный карман засунули фотографию страуса и при передвижении по колонии он должен был представляться не по фамилии и имени, а «я страус такой-то». Освободившийся из этой колонии Илья Паникоровский рассказал, что помимо картинок с животными всех заставляют хором петь о том, как они любят ИК-37.
Правозащитник Борис Ушаков рассказал, что в Кемеровской области 17 колоний и четыре СИЗО, из них ИК-37 считается самой жестокой. «Обычно туда помещают заключенных с целью отомстить и заставить отказаться от жалоб, которые они писали до этого, — рассказал правозащитник. —В ИК-37 многие мои заявители были не только избиты, но и изнасилованы».
12 сентября после очередного массового избиения ОМОНом 13 заключенных ИК-37 предприняли попытки суицида. Осужденный Михаил Красильников рассказал адвокату Екатерине Селивановой, что сотрудники Овчаров, Толканов и Марков изнасиловали его дубинкой, заставляя подписать заявление о сотрудничестве с администрацией колонии.
В июне члены Совета по правам человека при президенте РФ посетили ИК-7 в Омской области, где заключенные рассказали им о многолетних пытках со стороны сотрудников УФСИН. Люди жаловались на пытки током, изнасилования, истязания.
24 августа «Новая газета» опубликовала новые видео с избиениями в ярославской ИК-1, где ранее от пыток пострадал заключенный Евгений Макаров. Видео с пытками Макарова появилось 20 июля. После общественного резонанса и начавшегося расследования заместитель директора ФСИН Валерий Максименко извинился перед Евгением Макаровым за поступок сотрудников. По уголовному делу об избиениях арестованы 11 человек, от работы отстранены 17 сотрудников.