В Калининградской области следствие обвинило 27-летнего Артура Смирнова в возбуждении ненависти к женщинам из-за поста во «ВКонтакте» четырехлетней давности. Его мать убеждена, что молодой человек не осознавал происходящего из-за расстройства аутистического спектра (РАС) — синдрома Аспергера, но следствие считает иначе.
«Такие дела» постарались разобраться в ситуации и выяснить, учитывает ли российское правосудие особенности людей с аутизмом и может ли РАС являться смягчающим обстоятельством в уголовных делах.
«Ненависть к женщинам»
Поводом для обвинения стали записи, которые Артур Смирнов опубликовал на своей личной странице во «ВКонтакте» под псевдонимом Анхен Nightmarish Dream Штирнер. Как объяснила мать молодого человека, Инга Смирнова, ее сын вел паблик «Ненависть к женщинам», который читали «буквально несколько человек». В 2014 году он опубликовал несколько картинок и цитат, которые нашел в интернете — все они были направлены против женщин и содержали в том числе ненормативную лексику.
Спустя два года, в декабре 2016-го, в квартиру Смирновых в Багратионовске пришли с обыском полицейские. Они сообщили, что подозревают Артура в распространении экстремистских материалов, и изъяли технику на экспертизу. В сентябре 2017 года следствие возбудило уголовное дело по 282 статье УК РФ. К тому моменту адвокат добился того, чтобы из обвинения исключили большинство записей за отсутствием состава преступления — оставили только картинку, где мужчина наотмашь бьет женщину, и текст из двух-трех предложений.
«У нас на руках есть лингвистическая экспертиза, что там не было призыва к насилию, не было разжигания ненависти, а было только оскорбление, — подчеркивает Смирнова. — Картинка есть в свободном доступе, до сих пор доступна в интернете в разных видах. Да, картинка некрасивая, есть бранные слова, можно сказать, что это оскорбление социальной группы по половому признаку, но таких текстов в интернете видимо-невидимо».
К этому заключению пришел и информационно-аналитический центр «Сова». Специалисты центра считают, что пост не содержит прямых призывов к насилию, но «безусловно содержит высказывания, направленные на унижение достоинства женщин». Центр выступает за то, что унижение достоинства не является достаточным основанием для уголовного преследования и его следовало бы исключить из состава уголовной статьи.
20 августа молодому человеку предъявили обвинение по части 1 статьи 282 УК РФ «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». Медицинская следственная экспертиза заключила, что у Артура расстройство аутистического спектра — синдром Аспергера (формулировка из устного заявления мамы — прим. ТД), но он является вменяемым и осознавал фактический характер и общественную опасность своих действий.
Инга Смирнова настаивает, что ее сын не мог осознавать в полной мере своих действий в силу своих ментальных особенностей. «У него высокий интеллект, но, как и все аутисты, он имеет серьезные трудности в социальном взаимодействии. Ситуации общения с людьми, интуитивно понятные даже детям, вызывают у него непонимание, тревогу и стресс, из-за чего возникают навязчивости и ритуалы, которые выглядят очень странно и нелепо, что еще больше ухудшает взаимодействие Артура с людьми», — написала она в петиции на Change.org в защиту сына.
Женщина также пожаловалась «Таким делам» на давление со стороны следствия. «20 августа следователь вел себя очень напористо, агрессивно, я бы даже сказала нагло, потому что тут же заявил с ходу, что ему некогда заниматься этим делом и 31 августа он должен все закончить, что он любой ценой получит от моего сына признание в том, что он — экстремист. У него есть особенности, как у всех аутистов, — добавила она, — и я считаю, что ни в коем случае нельзя так бесцеремонно относиться к людям, особенно с такими нарушениями развития, нельзя доводить их до состояния еще более тяжелого, чем они находились до этого».
По словам матери Смирнова, за два года следственных действий состояние ее сына заметно ухудшилось: у него усилились навязчивые состояния, появились мысли о суициде, молодой человек принимает антидепрессанты.
«Я его годами приводила в норму, мы лечились постоянно, — рассказала она. — Он хорошо окончил школу, окончил школу искусств, в колледже у него диплом был на отлично написан, у него способности к математике и программированию. Да, бывают ухудшения, нервные срывы, вот, это случилось».
По мнению матери, все события: «вспышка эмоций» у ее сына, его последующее отчисление, а также возбуждение дела, связаны с конфликтом Артура с преподавательницей Балтийского федерального университета имени Канта, где он учился. Смирнова говорит, что ее сын был влюблен в женщину. Как отмечает центр «Сова» со ссылкой на свои источники, Артур Смирнов отправлял девушке по электронной почте и через ее страницу в социальной сети тексты подобного характера, унижавшие женщин, что могло и послужить поводом для уголовного преследования. Сама преподавательница отказалась от комментариев прессе в интересах следствия, но сообщила RT, что студент был отчислен из-за неуспеваемости.
Оперативно получить комментарий от следственного комитета Калининградской области «Таким делам» не удалось.
«Суд не рассматривает аутизм как критерий для принятия решений»
С точки зрения российского законодательства, наличие диагноза «расстройства аутистического спектра» не является основанием ни для освобождения от уголовной ответственности, ни для освобождения от наказания, подчеркивает юрист центра «Антон тут рядом» (благотворительный фонд «Выход в Петербурге» — Прим. ТД) Елена Лазутина. Однако если человек в момент совершения преступления находился в состоянии невменяемости, то он не подлежит уголовной ответственности, но суд может назначить ему принудительные меры медицинского характера.
Чтобы установить, находился ли человек в состоянии невменяемости, назначают судебно-психиатрическую экспертизу. Согласно постановлению Пленума Верховного суда РФ, перед экспертами нужно поставить вопросы: «Мог ли человек осознавать характер и общественную опасность своих действий? Руководить ими? Связано ли его психическое расстройство с опасностью для него самого и других людей? Нуждается ли человек в принудительном лечении, и если да, то в каком?»
«Аутизм не рассматривается уголовным/ уголовно-процессуальным/ уголовно-исполнительным законодательством и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации как критерий принятия решений. Аналогичным образом РАС не учитывается порядком оказания медицинской помощи при психических расстройствах и расстройствах поведения, утвержденным приказом министерства здравоохранения и социального развития России [от 17.05.2012 № 566н], — комментирует Лазутина. — Хочу подчеркнуть, что базовая причина в том, что на настоящий момент у государственных и иных социальных институтов в стране отсутствует понимание, что такое РАС, и, как следствие, отсутствуют эффективные механизмы взаимодействия с людьми с РАС. Для сравнения: в Великобритании есть четкое руководство для сотрудников пенитенциарной системы и органов правопорядка, как вести себя с заключенными и осужденными с РАС».
«Хамство наблюдается и вне аутистического спектра»
«Нетактичность, непонимание того, что прилично, что принято, что одобряется обществом, равнодушие к тому, что одобряется обществом или нет, может быть признаком расстройства аутистического спектра. Но с другой стороны, хамство и ненависть наблюдаются как явление и вне аутистического спектра, это не является чем-то исключительным, — рассказывает врач-психиатр, кандидат медицинских наук Мария Гантман. — У меня в этой ситуации создается впечатление, что пострадавшей стороной является его учительница, к которой он проявлял вербально-агрессивные действия, и она возбудила это дело, чтобы обезопасить себя и окружающих (по предположениям мамы студента — прим. ТД). Мне грустно, что в нашей стране такими проблемами занимаются правоохранительные органы — по идее этим должна заниматься социальная служба адаптации, которая разъяснила бы ему и его семье, что так вести себя не принято. Людям с аутизмом нужна социальная реабилитация и объяснение того, как нужно себя вести, ведь при аутизме человек не перенимает социальные нормы непроизвольно, его нужно им специально учить. Само по себе уголовное дело не сделает этого человека более социально адаптированным».
Можно ли сказать, что люди с аутизмом в силу своих ментальных особенностей не отдают себе отчета в том, что оскорбляют других или разжигают ненависть в отношении каких-либо социальных групп? Как подчеркивает врач, однозначного ответа здесь быть не может.
«Два человека с совершенно одинаковым диагнозом могут понимать какие-то вещи или не понимать, — объяснила Мария Гантман. — Может быть разная степень нарушений. Если степень нарушенности такова, что он не понимал, что это [заявление] может быть для кого-то обидно, то да, наверное это следствие болезни. Если он делал это с намерением вызвать реакцию, то это скорее всего намеренное оскорбление — не зависимо от того, есть у него этот диагноз или нет».
Эксперт рассказала, что судебно-медицинская экспертиза разбирает каждый конкретный случай, обращая внимание не только на сам диагноз, но и на степень понимания человеком своих действий. Если экспертиза признает, что человек в силу своих интеллектуальных функций не осознавал своих поступков, то его признают невменямым. В этом случае суд может назначить принудительное лечение — причем оно может быть как стационарным, так и амбулаторным, «тут остается надеяться на профессионализм медиков и на то, что суд будет вникать в ситуацию».
«Корень зла в культуре допустимости насилия над женщинами»
Как уже упоминалось выше, Инга Смирнова создала в защиту своего сына петицию на сайте Change.org c требованием прекратить уголовное преследование Артура. На момент публикации материала ее подписали более 130 тысяч человек.
Феминистские сообщества во «ВКонтакте» выступают против кампании в защиту Артура Смирнова: активистки публикуют скриншоты других постов молодого человека, в которых он оскорбляет и унижает женщин (сейчас его записи удалены — прим. ТД). Они настаивают, что, несмотря на диагноз, обвиняемый осознавал свои действия и неоднократно выражал эту позицию. В комментариях они призывают оставлять жалобы на петицию и просят платформу Change.org удалить ее.
«На сайте есть механизм, который дает возможность любому пользователю сообщить о нарушении Принципов сообщества платформы, есть специальная кнопка под каждой петицией, а также общая форма на сайте, — прокомментировали «Таким делам» представители Change.org. — Наши коллеги из службы поддержки рассматривают каждую жалобу и, если считают нужным, связываются с тем, кто отправил жалобу, чтобы запросить дополнительную информацию, и после этого могут принять какие-то меры».
Как считает журналистка и создательница известного российского блога о сексе и сексуальном просвещении Татьяна Никонова, сложившаяся ситуация — следствие трех нерешенных проблем. Во-первых, чрезмерно жесткого наказания по статье 282 УК РФ, во-вторых, распространенности культуры насилия по отношению к женщинам в интернете, а в-третьих, отсутствия системы помощи для людей с ментальными особенностями, которая бы помогала им вести нормальную жизнь и интегрироваться в общество.
«Я считаю, что статья 282 не должна содержать в себе уголовные наказания, а должна быть административной. Если нету прямого призыва к насилию — а как правило, по 282 статье судят не тех, кто говорит «убейте того-то, того-то и того-то», то это наказание слишком серьезное, — пояснила Татьяна Никонова. — Основная проблема не в том, что один молодой человек сделал малопосещаемый паблик, а в том, что в том же самом «ВКонтакте» есть десятки, если не сотни страниц с огромным количеством подписчиков, где гораздо жестче и грубее говорят о женщинах. Они воспитывают тем самым культуру, которая отражается как на людях с особенностями, так и без них, и влияют на то, как люди начинают думать о женщинах, поддерживают культуру насилия и культуру допустимости насилия. Я думаю, что корень зла совершенно не в этом молодом человеке, а в том, какая у нас культура, в том, что 282 статья слишком жесткая и при этом не применяется к тем, к кому возможно ее следовало бы применить, и в том, что невозможно заставить администрацию «ВКонтакте» принять какие-либо меры к этим пабликам. Мы, женщины, совершенно беззащитны против людей, которые реально могут нам навредить, и они не ограничатся малопосещаемыми страницами».