Благотворительность в России растет и с каждым годом становится все более крупным сектором экономики. По данным Росстата, в 2017 году в России насчитывалось более 9600 благотворительных фондов и порядка 1700 благотворительных организаций. Почти две трети россиян (57%) в том же году жертвовали какую-либо сумму. Но за счет чего российским фондам удалось «тронуть лед»? И как правильно направить эти филантропические начинания россиян? Об этом на круглом столе «Вовлечение людей в благотворительность», организованном сайтом «Православие и мир», говорили эксперты и представили успешные кейсы. «Такие дела» отобрали пять самых эффективных способов привлечь в благотворительность людей «с улицы» и сделать их постоянными гостями сферы.
Работа с селебрити
Анна Данилова, главный редактор портала «Православие и мир»
В 2018 году мы брали интервью у разных известных людей об их участии в благотворительности. Селебрити — очень большой потенциал для благотворительного фонда, с которым он сотрудничает. Но вместе с тем это и очень большая опасность. Зимой этого года я увидела у известной российской актрисы более чем с миллионом подписчиков в инстаграме пост про мальчика Васю, которому срочно нужна пересадка костного мозга и которому «отказали все фонды». Это ключевая фраза в таких постах, которых, к сожалению, много. «Вы знаете, как ужасно работают эти фонды, поэтому вся надежда Васи только на нас» — посыл примерно такой. Мы обсудили этот пост с коллегами, и выяснилось, что никто Васе не отказывал, ему нашли донора костного мозга, и все было готово. Но в последний момент его мама решила, что не хочет делать операцию сыну в нашей стране, только в Швейцарии, и запустила новый сбор именно с таким пафосом.
Через такие истории происходит вовлечение людей в так называемую токсичную благотворительность, когда адресно привлекается огромное количество денег. Кто только не собирал денег Васе — этот пост можно было увидеть практически по всем русскоязычным инстаграм-аккаунтам с миллионом подписчиков. Каким образом это происходит, по каким каналам передаются контакты и почему селебрити так внимательно относились к просьбам этой семьи и неоднократно размещали этот сбор, мне до сих пор непонятно. Что понятно точно, так это токсичность этой истории: непонятный сбор непонятно на что с непонятными отчетами, с презумпцией недоверия фондам. Кто-то из публичных людей впоследствии извиняется за участие в таких историях, но это происходит редко.
Я поняла, что надо разговаривать с людьми, которые действительно включены в благотворительный процесс по разным соображениям. Как, например, [актриса] Лиза Арзамасова, которая два раза в год ездит с фондом «Старость в радость» и проводит с волонтерами и подопечными несколько дней от и до, давая концерты. Кто-то из знаменитостей приходит через личную историю, через, например, болезнь родственника, а затем хочет помочь другим людям, попавшим в такую же ситуацию.
С такими людьми мы и делали интервью о жизни, смерти и смысле. Меня поразило, что чаще всего вовлечены люди, от которых ты этого не ждешь. Например, Василий Уткин рассказывает про то, как воспитывают детей с аутизмом, что такое миодистрофия Дюшенна и как сложно собирать деньги на лечение детей с буллезным эпидермолизом. Слова, которые десять лет назад никто не слышал, а лет пять назад никто не мог выговорить, сегодня становятся известными.
Кто-то из знаменитостей находится в активном поиске фонда, например Вера Полозкова, которая участвует в нескольких разных инициативах. Кто-то становится селебрити через благотворительность, как мы видим на примере Оли Кудиненко, основательницы украинского фонда «Таблеточки», которая стабильно входит во все рейтинги самых известных и влиятельных женщин Украины.
Весь проект у нас назывался «Эстафета добрых дел», и человек максимально подробно рассказывал, чем он занимается, — и это должно зажечь и привлечь людей. Я поняла, что главное — не рейтинг человека и его известность, а вовлеченность человека в дело благотворительности, насколько у него горят глаза. Если он работает не только лицом, а принимает участие в каких-то встречах, разработке стратегий фондов и может рассказать изнутри о происходящем — это очень важно и интересно. И после таких интервью мы получаем кучу писем с вопросами, как можно присоединиться к этому фонду.
Привязывание акций к знаменательным датам
Юлия Матвеева, президент фонда помощи хосписам «Вера»
«Дети вместо цветов» придумали не совсем мы, а московский педагог Ася Штейн, которая первая стала идеологом такой акции в своем маленьком сообществе — сделать 1 сентября не просто праздником знаний, но и помощи другому человеку. Именно от этой идеи мы отталкивались: учитель рассказывает, как жить, обучая не только русскому языку и математике, но и тому, что каждый человек — это ценность. Главное в акции именно эта, идеологическая, составляющая — обучение культуре помощи. Второе по важности — денежные средства, которые собираются на помощь нуждающимся.
Если говорить про вовлечение, по результатам 2018 года количество людей, изъявивших желание принять участие в акции, выросло почти на 10 тысяч. За каждой из них может стоять один человек, но может и целая школа, состоящая из 500 человек. Точное количество участников акции посчитать мы, к сожалению, не можем, но цифра колоссальная. 10 стран, 409 регионов, 52 миллиона собранных рублей. Интересно, что те, кто участвует в акции единожды, как правило, поддерживают ее и далее.
В 2015 году в акции участвовали 200 школ, тогда еще мы не использовали современные методы регистрации, и это были те, кто проявлял самостоятельную инициативу. Через год уже было 600 школ, в 2017 году — 1152 школы и 40 миллионов собранных рублей (средства направляются в различные детские хосписы). В этом году акцию поддержали более 20 селебрити.
Каждый ученик, который участвует в этой акции, — соучастник благотворительности. Сегодня он делает это неосознанно, а завтра станет уже полноправным участником благотворительного сообщества и будет пропагандировать идеи помощи как естественные. Проводя уроки доброты в школах, мы рассказываем детям, какие именно существуют эффективные благотворительные инструменты. Очаровательно, когда семилетний мальчик рассуждает о том, как нужно правильно помогать людям, и формулирует однозначное решение, возможно, уникальное и новое.
Главная сложность была, когда Министерство образования выпустило рекомендацию к участию в этой акции и многие школы восприняли это как приказ. В итоге возникло негативное отношение, как к любой обязаловке. Но мы пытались всеми возможными способами доказать, что это не так, и в этом году добились того, чтобы министерство не рассылало подобные уведомления.
Создание новых праздников в честь благотворительности
Светлана Горбачева, директор по коммуникациям фонда поддержки и развития филантропии «КАФ»
«Щедрый вторник» — международная инициатива и движение. За пять лет это движение начало действовать более чем в 100 странах. Мы в нем уже третий год. Это дата, объединяющая огромное количество фондов, и это на самом деле Международный день благотворительности, в котором могут участвовать совершенно разные игроки: НКО, бизнес, муниципальные организации, музеи, школы, институты, больницы. Это напоминает Ночь музеев, когда все знают, что в музеях будет происходить нечто классное, и заранее планируют что-то на нее. И вы можете с уверенностью сказать, что в этом году 27 ноября будет происходить нечто классное, связанное с благотворительностью.
В России сейчас у нас более 1800 партнеров, и все они будут проводить разные мероприятия в 227 городах, причем не только в центральной части. Мы будем звучать из каждого утюга. Вы сможете зайти в любое сетевое кафе и купить там пирожное с отчислениями на благотворительность, благотворительно заправиться на заправке, сходить на сотни благотворительных концертов и спектаклей, поучаствовать в сотне акций.
Конкретно «КАФ» создает для этого инфраструктуру. У нас есть сайт, на котором регистрируются наши партнеры, — все они появляются на интерактивной карте, и любой человек может найти по ней в своем городе благотворительное мероприятие и присоединиться. За счет участия такого количества организаций нам удается нагнать очень мощную информационную волну. В прошлом году было выпущено более 2,5 тысячи публикаций в СМИ про «Щедрый вторник», в том числе сюжетов на федеральных каналах. Огромный охват идет по соцсетям — мы стабильно выходим в топ хештегов во «ВКонтакте». В том году первый по популярности в этот день был #первыйснег, и сразу следом мы, #щедрыйвторник.
Еще один наш инструмент — «Неделя признаний», флешмоб, который мы запускаем перед «Щедрым вторником». Мы в «КАФ» провели исследование и узнали, что 70% россиян так или иначе участвуют в благотворительности. Но 50% никому об этом не рассказывают — и благотворительность существует в сером пространстве. Также исследование показало, что в разговоре о благотворительности люди доверяют только своим знакомым.
Поэтому важно, чтобы мы рассказывали друг другу о том, как мы участвуем в благотворительности, — это и происходит во время «Недели признаний», в основном в социальных сетях. В прошлом году мы собрали более 11 тысяч признаний. В этом году мы расширим ее одной опцией: можно будет не только признаться в склонности к благотворительности, но и рассказать историю о своем благотворительном опыте. Общим голосованием будут выбраны три лучшие истории, их авторы получат три гранта (общая сумма гранта на трех победителей — миллион рублей), которые они смогут направить в любое НКО по вкусу.
Важно, что это праздник не только про осведомленность людей, но и про фандрайзинг. В этот день онлайн-пожертвования вырастают в два раза по сравнению с любым другим днем года. Еще одно наше исследование говорит о том, что за последние пять лет объем онлайн-пожертвований вырос в 15 раз. Мне кажется, в нашей стране ничто не растет так быстро, это действительно золотое дно. Люди готовы помогать.
Волонтерский фандрайзинг
Анна Семенова, руководитель фонда «Нужна помощь»
Полтора года, с начала 2017-го по август 2018-го, мы делали достаточно техническую вещь — инфраструктуру для того, чтобы людям было удобно собирать пожертвования, связанные с каким-то событием в их жизни. Назвали мы это все «Пользуясь случаем». Мы не занимались информационным или сущностным развитием этой платформы — пока просто налаживали ее хорошую работу. Все деньги, которые собраны там за это время, — побочный эффект, скажем так. На этом этапе количество участников для нас важнее, чем денег. За этот отрезок времени было создано 1155 событий и собрано 29 миллионов рублей.
С августа, когда мы начали развивать саму идею волонтерского фандрайзинга, было зарегистрировано уже 273 события (из 645 за весь 2018 год с 13 тысячами пожертвований). Люди с удовольствием пользуются механизмом даже без кампании по его массовому продвижению. Платформа открыта для всех НКО, которые прошли у нас первичную верификацию, — мы можем с уверенностью говорить, что это не мошенники, что деньги действительно пойдут на уставные цели организации.
Волонтерский фандрайзинг — это когда человек не просто пользуется каким-либо событием для сбора денег, а придумывает различные активности. В основном это, как ни странно, офлайн-активности. Люди идут и разговаривают со своими друзьями, зачем помогать какой-либо НКО, почему они ее поддерживают и как это сделать просто. У нас была группа добровольцев, которые взяли на себя первый удар, сейчас они уже учат следующие группы добровольцев и рассказывают, как легко и с удовольствием собирать деньги.
Пример большого события, основанного на волонтерском фандрайзинге, — турнир по футболу с участием Сергея Игнашевича, который мы проведем 20 октября. Каждая команда, регистрирующаяся на этот турнир, обязалась собирать пожертвования со своих болельщиков. И в плей-офф выйдут команды, которые собрали больше всего денег. У нас были достаточно тяжелые споры, потому что многие команды говорили: «Не вопрос, давайте мы сами дадим денег и пройдем в плей-офф». Мы категорически запретили это — нужно было просить жертвовать своих друзей и недругов, в этом был весь смысл.
Всего у нас было зарегистрировано 35 команд с 200 участниками — все они постоянно рассказывали людям о том, что нужно помогать, жертвовать и так далее. Каждую команду у нас вел волонтер-ментор, который придумывал вместе с ними объяснения, тексты и так далее. В плей-офф в итоге вышли десять команд. Это наши «первые блины», и понятно, что они не столь эффектны с точки зрения сборов, количества участников и прочего. Мы отрабатываем технологию. Не секрет, что в США большая часть средств на благотворительность собирается именно так.
Благотворительные забеги
Светлана Томашевская, директор благотворительного фонда развития инклюзии в спорте Больше Чем Можешь
Окунувшись в статистику сферы спорта и благотворительности, я поняла, что ее просто нет. Я сама из мира спорта: участвую во многих соревнованиях и организовываю спортивные мероприятия. В связи с этим я решила провести свое маленькое исследование, насколько эти две вещи совместимы, и получила очень интересные данные. Опрошено было 99 некоммерческих организаций, 60% из которых ответили мне, что имеют спортивную программу для своих доноров или волонтеров. Те, кто имеет такую программу, как правило, получают от нее более миллиона в год. Тем, кто не имеет специальной программы, все же удается с помощью личной инициативы волонтеров, увлекающихся спортом, привлекать в среднем около 100 000 рублей, и организациям было бы интересно развивать это направление в дальнейшем.
Многие не понимают понятия «благобегун». В большинстве своем люди думаю, что речь идет об участниках благотворительных забегов, но это не так. Благобегун — это человек, который ставит своей целью собрать определенную сумму денег в поддержку некоммерческой организации, за которую он пробежит свой забег (чаще всего это не благотворительный забег). Благотворительный бегун заявляет сумму, которую он хочет собрать в пользу фонда, и, используя специальные платформы, сайт фонда, социальные сети, ведет большую информационную работу по привлечению этих средств.
В сентябре только в Москве прошло 7 благотворительных забегов. Фактически, каждые выходные любители бега в столице выходили на старт в поддержку того или иного благотворительного фонда. Всего в России проходит около 500 забегов в год, в них принимают участие порядка 180 тысяч человек, из них благотворительные забеги пробежали примерно 20 тысяч человек, и лишь 5-7 тысяч человек являются благобегунами. У нас все-таки не такое большое комьюнити, хотя и говорят, что прирост людей, увлекающихся бегом составляет 300% в год (статистика на 2015 год). В США в спортивных состязаниях принимает участие 17-19 миллионов человек в год, а выходит на пробежки 48 миллионов человек.
Я общалась с благотворительным фондом «Синдром любви» по поводу их статистики. У этого фонда есть свой проект «Атлет во благо» — один из самых известных в нашей стране. Так, по их данным, в 2016 году, когда проект только стартовал, было всего два «атлета во благо», в 2017-м — фонд поддержали более 40 человек. На данный момент совокупно уже более 100 «атлетов во благо» открывали свои поступки на платформе фонда «Спорт во благо» и собирали средства на программы поддержки людей с синдромом Дауна. То есть в фонде 100%-ый прирост таких активных благотворителей каждый год. Я считаю, что эффективнее заинтересовывать людей, чтобы они не просто участвовали в благотворительных забегах, а мотивировали свое окружение вносить пожертвования.
Чтобы привлекать атлетов бегать за фонд лучше всего создавать специализированные программы. Сбор средств можно организовать на платформе «Сделай» или на сайте фонда. И, конечно, нужно работать с беговыми командами любителей и корпоративными командами. Удерживать спортсменов-любителей просто — им нравятся новые маршруты, цели, дистанции и виды спорта.