3 февраля замдиректора ведомства Валерий Максименко рассказал, что при тюремных больницах в колониях и СИЗО будут открыты хосписы для тяжелобольных заключенных, которые дожидаются судебного решения об освобождении. В 2018 году скончались 732 таких заключенных. По словам Максименко, эти люди в последние дни жизни оставались без паллиативной помощи и их «агонию видели сокамерники».
Глава правозащитной организации помощи заключенным «Русь сидящая» Ольга Романова прокомментировала «Таким делам» планы ФСИН.
Волосы дыбом встают, когда читаешь комментарии сотрудников ФСИН о ситуации во ФСИН же, — например, про осужденных, которые умерли от болезней в местах лишения свободы. Простите, а какого черта делают у вас в камерах умирающие? Почему агония происходит в камере? Где тюремные больницы, где врачи? Почему эти люди вообще не были актированы, то есть освобождены по болезни?
Есть в Уголовном кодексе статья 81, есть специальное постановление правительства с перечнем заболеваний, которые препятствуют нахождению осужденного человека в местах лишения свободы, — пожалуйста, пользуйтесь, в чем проблема? Существует документ, регламентирующий вопросы медпомощи осужденным: Приказ Минздравсоцразвития РФ N 640, Минюста РФ N 190 от 17.10.2005 «О порядке организации медицинской помощи лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы и заключенным под стражу».
Да, все эти прекрасные законы и приказы сейчас не работают хоть сколько-нибудь эффективно. Но ведь законы исполняют люди. Может быть, что-то в консерватории поправить? Заставить ФСИН исполнять существующие законы?
Кто сказал, что, получив и истратив деньги на создание хосписов в тюрьмах, тяжелобольных реально будут туда переводить? И почему туда, а не быстро собирать комплект документов и отправлять их в суд, чтобы он принял решение о срочном возвращении человека на свободу? Пусть даже и в хоспис — но на свободе. Это важно — быть на свободе. Умереть на свободе. Попытаться успеть проститься с близкими. Простить и получить прощение, быть может.
Смерть – важная вещь, может быть, не менее важная, чем жизнь. Зачем заставлять людей умирать в тюрьмах?
А знаете, почему заболевших в тюрьмах стараются особо не лечить? Потому что опять же деньги. Медико-санитарные части в местах лишения свободы заключают договоры с местными региональными больницами, тогда эти больницы получают дополнительные средства от системы ФСИН на лечение заключенных. Когда в больницу поступает заключенный, его будут лечить только в рамках такого договора. А если такого договора не будет, то врач, оказавший помощь заключенному, будет ходить под статьей «Нецелевое использование бюджетных средств».
Легче ничего не делать. Или попросить денег на хосписы в тюрьмах. Не лечить, не лечить, не лечить, а потом сразу на кладбище. Никто ведь не сможет проверить, что происходит в тюремных хосписах и почему там оказываются люди. Система-то полностью скрыта от общественного контроля.