Правительство РФ в постановлении № 813 расширило перечень медицинских изделий, которые не следует закупать у зарубежных производителей для государственных и муниципальных учреждений. Туда вошли аппараты искусственной вентиляции легких (ИВЛ), эндопротезы суставов, бинты и подгузники, а также аппараты ингаляционного наркоза — все это, по мнению властей, уже производят в достаточном объеме российские компании.
Против нововведений выступают врачи и благотворительные фонды. За что критикуют отечественную медтехнику и какие риски несут ограничения для пациентов — узнали «Такие дела».
Майя Сонина
руководитель фонда помощи больным муковисцидозом «Кислород»
Это геноцид. У нас не умеют производить качественную медицинскую технику. Это, разумеется, отразится на пациентах в худшую сторону. Они не получат качественное лечение даже в ургентных состояниях (требующих срочного медицинского вмешательства. — Прим. ТД), это просто опасно для жизни. С чем это связано? Просто кому-то же нужно заработать деньги на патриотизме. Уверена, что очень быстро найдутся и оформятся российские производители, буквально на коленке.
(Дальнейший текст — цитата поста Майи Сониной в фейсбуке. — Прим. ТД.) Вся российская благотворительность вкупе не сможет обеспечить всех нуждающихся в медицинской помощи в стационарах оплатой лечения в коммерции или за рубежом. У нас нет таких денег. Деньги на благотворительную помощь приходят от таких же людей, главным образом.
Вся ответственность за невозможность предоставить качественную медпомощь в стационарах и за опасные для жизни последствия для пациентов ляжет на врачей. Врачи не хотят возбуждения против них уголовных дел и будут уходить еще более массово из профессии. Сваливать всю ответственность на них — это у нас самый легитимный и доступный способ выпустить пар, как уже давно известно. Чиновники и инициаторы таких нововведений у нас неприкосновенны.
И оправдательных приговоров в таких делах практически нет. Никакие профессиональные экспертизы в этом случае обычно не действуют. Очень удобная мишень.
Врачи, сталкивающиеся с вынужденным использованием медтехники российского производства, например ургентного назначения — аппараты ИВЛ, мониторы, анализаторы газов крови, неоднократно уже высказывались о том, что эта техника не выносит никакой критики, ненадежна, и потому использовать ее в работе опасно.
Ольга Осетрова
главный врач Самарского хосписа
Прежде всего речь идет об ИВЛ. Тут не следует ругать российских производителей, но следует думать о качестве жизни тех, кто находится на этих аппаратах. Пока у нас вся аппаратура высокотехнологичная среднего или плохого качества. Такая аппаратура ставит под угрозу жизни людей, особенно детей. Я пару раз видела российские аппараты, они пока недостаточно функциональны.
Недавно на комиссии мы рассматривали кровати российского производителя. Вроде бы все хорошо, но сотрудник, подошедший к кровати, обнаружил, что там торчат болты. Это травматизация и персонала, и пациентов. Вот такая непродуманность есть во всей нашей аппаратуре, в том числе и в ИВЛ. Сначала надо сделать так, чтобы аппараты соответствовали мировым стандартам, а потом уже менять, если в этом будет необходимость.
В этот перечень, например, включены перевязочные материалы. Эти перевязки пока не могут быть заменены российскими производителями. С одной стороны, есть как минимум два производителя в России, которые [изготавливают продукцию] не на двойку, а на тройку, но, например, Hartmann — на пятерку. С другой стороны, у нас есть так называемые пациенты-бабочки — люди с тоненькой кожей, которым отечественные перевязки не подходят 100%, так как они недостаточно прочные и качественные, рвутся при малейшем контакте, пропускают вредоносные бактерии.
Для таких пациентов использование отечественных аналогов будет равносильно риску и сокращению сроков жизни. Для какой-то категории пациентов возможно ухудшение, а для какой-то — даже летальный исход. Даже такие незначительные на первый взгляд вещи, как бинты и перевязочный материал, играют большую роль для особой категории пациентов, и важно предоставлять больным качественные материалы во избежание пагубных последствий.
Елена Чернышева
директор благотворительного фонда помощи детям и взрослым с онкологическими заболеваниями «Мы рядом»
Очень многие медицинские аппараты, а также препараты, которые используются сегодня для помощи нашим подопечным, — импортного производства. Если их запретят закупать, это плохо отразится на наших пациентах. Например, мы помогаем детям с буллезным эпидермолизом — для них закупаются импортные перевязочные материалы. Сейчас появляются российские аналоги, но они пока не такого высокого качества.
Еще пример: у нас есть мальчик Данил с пересаженной печенью после онкологического заболевания. Ему необходимо давать препарат, который в России не производят, на это есть индивидуальное заключение врачей. И препарат этот нельзя заменять. Его матери предлагали попробовать российский аналог — но это означает просто потерять ребенка, который уже перенес 11 операций и клиническую смерть. Потребуется время, чтобы перейти на российское производство медицинских изделий, но в экстренных случаях запрет на импортное неприемлем.
Алексей Безымянный
врач-терапевт и телеведущий
У больниц и пациентов должен быть доступ ко всему оборудованию, которое есть в мире. Есть методики регистрации в России медицинского оборудования, которые включают проведение испытаний, сертификацию и так далее. Если производители прошли этот путь, то неправильно регулировать рынок, устанавливая ограничения на оснащение государственных больниц оборудованием зарубежного производства. Тем более что в России некоторые виды [оборудования], к сожалению, не выпускают, а если выпускают, то худшего качества. Мы, наоборот, должны приглашать на рынок разных производителей медицинских изделий и оборудования, что создаст конкуренцию российским компаниям, а в итоге сработает на благо пациентов.
Александр Саверский
президент Лиги защитников пациентов
Говорят, что в наших бинтах палец можно просунуть между нитками и при серьезном кровотечении кровь таким бинтом не остановишь. Реакция врачебного сообщества относительно этого постановления однозначна: это плохо. Наше оборудование все-таки отстает от зарубежных аналогов.
Некоторые пациенты уже вынуждены сами покупать себе перевязочные материалы, лекарства — в госпитальном сегменте это так. Но аппарат ИВЛ ведь они купить не смогут! Все это, на мой взгляд, попытка государства вытеснить граждан из бесплатного медицинского сегмента. Те же эндопротезы люди сами будут покупать на свои деньги, соответственно, деньги, выделенные на бесплатную медицину, будут оставаться в бюджете. Этот торг, который государство намеренно устраивает между врачом и пациентом, он абсолютно циничен. [Кроме того], для того чтобы вводить подобные запреты, нужна экспертиза.
Я попросил в фейсбуке депутатов обратиться к правительству с вопросом о том, на основании чего принято решение [об ограничении закупок]. Должна быть сравнительная аналитика по качеству и объемам производимых товаров, которые предлагается заменить. Если есть основания считать, что они по качеству хуже, то решение подлежит отмене. Если же такой аналитики нет — а я думаю, что ее нет, — то это постановление опять же подлежит отмене.
Материал подготовили Лидия Тимофеева, Наталья Панова и Екатерина Тимофеева