В России массово гибнут пчелы. Проблема затронула 30 регионов — многие пасечники терпят убытки. По мнению экспертов, из-за гибели пчел российская экономика может потерять больше триллиона рублей.
Россельхознадзор считает виновными аграриев, которые обрабатывают растения вблизи пасек пестицидами, нитратами и нитритами. Возбуждено два уголовных дела, в регионах создали комиссии, которые должны помочь пострадавшим пчеловодам и расследовать причины гибели насекомых.
Пасечники из разных регионов рассказали «Таким делам», как гибель пчел лишила их источника дохода и почему они не могут бросить эту работу.
Александр Николенко
пчеловод из села Озерки Курской области
«Я занимаюсь пчелами с 2000 года, без них жить не могу. Мне скоро будет 50 лет. У меня погибло 22 пчелосемьи. Отравили не только мою пасеку, в Озерках отравили больше 200 пчелосемей. Как я справляюсь? Никак. На данный момент у меня всего три пчелосемьи, но они слабые.
У нас в Курской области в деревнях зарплата невысокая, работы нет. Зарплата от 10 до 18 тысяч, 18 — это тут уже хорошая. Мы жили пчелами, пчелопродуктами, посещали рынки, ярмарки в Курске. Мы зарегистрированы: чтобы на ярмарку выехать, обязательно должен быть пакет документов, все анализы на пчелопродукты. Конечно, буду продолжать заниматься пчеловодством, это уже моя жизнь.
Конечно, [гибель пчел] ударила по карману. Приходилось бегать: то документы составляли, то ветеринара вызывали, то в Курск пробы возили. Мед, пергу, пчел, культуру рапс — и все на свои деньги. Кто нам мог выделить поддержку? Комиссия-то едва была создана — в последний день подачи документов на компенсацию. В Курской области и в Беловском районе ситуация катастрофическая, гибель пчел началась гораздо раньше. В районе 4 июля стали гибнуть пчелы — и тишина! Только когда пошла массовая гибель, начали настораживаться.
Наши требования — исключить пестициды 1-го и 2-го класса для обработки полей, потому что они наносят колоссальный вред. Гибнет не только пчела — гибнет все живое: жуки, насекомые, гусеницы, мыши полевые. Даже ежик приходил, этих погибших пчелочек подобрал, и все — умер».
Елена Макришина
пчеловод из Пензенской области, оценивает ущерб в 300 тысяч рублей
«Рабочая пчела во всех ульях мертвая. Меда нет. Сейчас начали появляться молодые пчелы, они стали слабыми. Во время медосбора пчела живет две-три недели, а матка постоянно червит. Медосбор был ранним, рабочие пчелы погибли, но были личинки новых пчел. Они начинают развиваться, но могут не пережить зиму.
Пасека зарегистрирована на маму, документы все оформлены. О возмещении нам не говорили. Пчелы умерли от химического вещества, а какой яд — не определили. В администрации сказали: не могут обещать, что что-то возместят, так как не определено вещество, каким пчелы отравлены.
Мы будем, конечно, продолжать заниматься пчеловодством. У мамы пенсия 10 тысяч. У нас с детства пчелы, с моего рождения мы жили на пасеке. Это смысл жизни».
Сергей Мишин
пчеловод из Рязанской области, оценивает убыток в 420 тысяч рублей
«Я писал заявление в полицию. Составляли акт с представителем администрации и отправляли пчел на анализ. Из лаборатории мне прислали результат о проверке на инвазивные заболевания. Пчелы здоровые, ничего не обнаружено, но мертвые. В прокуратуру тоже писали: прокурор отзвонился, сказал: “У нас пчелами вообще никто не занимается в области”. Хотя по закону сохранность пчел — прямая обязанность администрации.
Никому мы не нужны, к сожалению. Я собирался [зарегистрировать свою пасеку] в прошлом году, но меня отговорили: “Все равно на ярмарках нигде не продаете свой мед, на рынках не стоите, вам это не нужно”. Я отложил это, а надо было, конечно, оформить официально.
Пытаюсь найти контакты с местными фермерами и сельхозпроизводителями: что-то придумать, может, закрывать, увозить пчел. Это очень трудоемко, я не смогу один это делать. Не знаю, получится ли у меня. Я работаю в городе, пчеловодство — не основной мой вид деятельности.
Придется, наверное, покупать новые пчелосемьи. Не знаю, есть ли толк от этого, потому что как будет дальше — неизвестно».
В конце июля Минсельхоз сообщал о гибели 39,6 тысячи пчелосемей — это более 1,3% от их общего количества. Выплатить компенсации пострадавшим пчеловодам пообещали власти Липецкой, Курской, Ульяновской и Тульской областей и Алтайского края. В Удмуртии помощь получат только зарегистрированные пчеловоды. В Орловской области возбудили два уголовных дела из-за гибели пчел.
В Курской области, где массовая гибель пчел затронула большинство районов, пчеловод Андрей Малыхин запустил горячую линию для жалоб. У него самого погибло 35 пчелосемей — по его словам, убыток составил около 700 тысяч рублей. Малыхин координирует создание союза пчеловодов и контролирует вопросы областных выплат. Врио губернатора Роман Старовойт заявил, что пчеловодам будут выплачивать по 3150 рублей за погибшую пчелосемью.
Малыхин сказал «Таким делам», что компенсации начнут платить после 15 августа. Сейчас он планирует собрать круглый стол, чтобы «понять, в какой стадии поиск виновных». «По предварительной информации, никакого результата нет. А люди требуют, чтобы деньги им выплатили непосредственно виновные [конкретные аграрии], а не резервный бюджет», — сказал пчеловод.
Расследование Россельхознадзора в Белгородской области показало, что причиной гибели пчел стало их отравление пестицидами. В этом году поля обрабатывали с опозданием, но многие пчеловоды не были предупреждены об этом. По мнению председателя правления Союза пчеловодов Алтайского края Сергея Тастана, затруднило коммуникацию с аграриями и то, что около 40% пасечников работали без регистрации.
Россельхознадзор считает, что причина гибели пчел — отсутствие государственного контроля над использованием пестицидов. Эти полномочия изъяли у ведомства в 2011 году, но никому не передали. В июле Минсельхоз РФ предложил вернуть Россельхознадзору контроль за производством и применением пестицидов и агрохимикатов.