«Новая газета» 11 августа выпустила материал о единственном практикующем гинекологе в городе Новая Ляля Свердловской области Олеге Баскакове. Ему грозит заключение за то, что он дал пациентке лекарство, которое осталось у него после смерти матери.
Первое заседание суда по уголовному делу медика запланировано на 13 августа. В марте 2019 года в Новолялинскую городскую больницу привезли 74-летнюю пациентку с полным выпадением матки, на которой была кровоточащая язва размером с ладонь. Баскаков обработал язву.
У женщины была болезнь Альцгеймера, она плохо спала и вела себя неадекватно. На следующий день медсестра предложила Баскакову дать пациентке димедрол, но тот запретил — препарат может произвести не успокоительный, а, наоборот, возбуждающий эффект.
«У меня в личных лекарствах оставалось несколько ампул трамадола и сибазон: их принимала моя мама, недавно она умерла от лейкоза. Я решил: дам их бабушке, пусть она отдохнет», — рассказал врач.
Трамадол и сибазон — сильнодействующие лекарства. Чтобы дать их пациентке, Баскаков должен был сделать запись о назначении этих лекарств, затем уведомить старшую медсестру, которая хранит ключи от больничного сейфа со списочными препаратами, и заполнить несколько формуляров. Был вечер и старшая медсестра скоро уходила — врач бы не успел пройти всю процедуру.
Он достал личные лекарства и отдал их медсестре. Ее остановила старшая медсестра хирургического отделения Татьяна Смердова. Она отняла у коллеги ампулы и заявила, что «пожалуется начальству». Через два часа к Баскакову пришли пятеро полицейских, провели обыск и нашли ампулу трамадола. На врача завели уголовное дело по части 1 статьи 234 УК РФ «Незаконный оборот сильнодействующих веществ в целях сбыта» и части 3 статьи 30, части 1 статьи 228.1 УК РФ «Незаконный сбыт наркотических средств». Максимальное наказание — до восьми лет лишения свободы.
Баскаков рассказал, что поначалу испугался, а потом обозлился, не понимая, за что его хотят посадить.
«Да, я нарушил инструкцию, пусть и потому, что мне стало жалко бабушку. Ну напишите дисциплинарное взыскание. Но какая тюрьма?» — сказал он.
О Баскакове хорошо отзываются его коллеги из больницы. Он — единственный практикующий врач-гинеколог в Новой Ляле. Пообщаться со старшей медсестрой Татьяной Смердовой журналисту «Новой газеты» не удалось — она была в отпуске. Сам Баскаков говорит, что у них со Смердовой были конфликты — не сошлись характерами.
Адвокат Георгий Краснов, представляющий интересы Баскакова, заявил, что полицейские провели следствие «крайне формально и неполно». В обвинительном заключении нет мотивов врача и информации о возможном воздействии препаратов на здоровье пациентки.
«Таким образом, на основании данного обвинительного заключения и имеющихся материалов дела суд не сможет вынести законное итоговое решение по делу», — сказал Краснов.
Второй адвокат медика Марина Глузман считает, что в действиях ее клиента был состав дисциплинарного проступка, но не уголовного преступления.
«Он как врач мог назначить трамадол и сибазон пациентке, даже если бы не имел доступа к сильнодействующим препаратам. А выдал он эти лекарства из своих личных лишь потому, что было вечернее время, и если бы он пошел по процедуре, пациентка получила бы лекарства только на следующий день», — сказала она, отметив, что неизвестно, были ли в больнице нужные препараты.
Фонд «Вера» и Ассоциация профессиональных участников хосписной помощи в 2017 году опросили врачей, выписывающих наркотические обезболивающие. Каждый третий опрошенный заявил, что боится уголовного преследования, а главным препятствием для помощи пациентам называли бюрократию.
С 2010 по 2015 год за нарушения в работе с наркосодержащими препаратами на медработников завели 153 уголовных дела. Не все фигуранты получили уголовные сроки, но это привело к тому, что медики не хотят связываться с назначением сильнодействующих обезболивающих.
Летом 2018 года Минздрав предложил освободить врачей от наказания за ошибки при работе с обезболивающими. Основательница фонда помощи хосписам «Вера» Нюта Федермессер в июне 2019 года попросила президента Владимира Путина полностью декриминализировать применение наркотических средств в медицине. Он среди прочего заявил, что необходимости в смягчении антинаркотического законодательства, на его взгляд, нет, поскольку «угроза для страны, для нации, для нашего народа очень велика».