В июле психотерапевтка московской клиники «Медси» заявила пациенту, что «у гомосексуалистов распространение психических отклонений выше». Правозащитники говорят, что нередки случаи оскорблений и даже физической агрессии в отношении гомосексуальных пациентов и пациенток. При этом наказать врача за гомофобное поведение в России практически невозможно.
— Ну понятно. Ты стал геем, потому что тебя в детстве бил отец. Теперь ты хочешь стать девочкой.
— Я не хочу стать девочкой…
— Ты в детстве играл в куклы?
— Играл.
— Ну вот! Ты же пассивную роль предпочитаешь?
Так описывает диалог с психотерапевткой клиники «Медси» Георгий Пьянков. Клиника провела проверку и назвала ситуацию недопустимой, но этот случай не единственный, что подтверждает множество комментариев под постом: пользователи рассказывают о том, как сталкивались с гомофобией со стороны медиков разных специальностей.
В феврале 2019 года петербургский ЛГБТ-активист Артем (фамилия не упоминается по просьбе героя. — Прим. ТД) после ссоры с друзьями оказался на улице в легких шортах, тапочках и майке. «Всю ночь пили алкоголь, но в умеренных объемах, я находился в совершенно адекватном состоянии. Мне помогла пожилая женщина, которая вызвала скорую помощь, чтобы проверить, нет ли обморожения», — рассказывает Артем. Его привезли в токсикологическое отделение Елизаветинской больницы и доставили в бокс, где лежали несколько привязанных к кроватям пациентов. Артем просил выяснить, есть ли обморожение, но вместо этого его раздели до трусов и, несмотря на протесты, привязали к кровати за руки и за ноги.
Пришедший врач называл его «педиком» и «пид***сом» и рылся в его рюкзаке: каталог последнего ЛГБТ-кинофестиваля «Бок о бок», книги и брошюры, документы и несколько значков с радужной символикой он бросил прямо на молодого человека, лежащего на койке. «При этом он говорил: “Че, гей-активист, ЛГБТ, а почему так смазки мало? А почему цвет волос не зеленый, как у петуха?” — рассказывает Артем. — Еще говорил, что хотел бы сжечь всех “пидаров”. Садился рядом, хватал за волосы, говорил: “За каким *** ты вообще нужен, мразь?”»
От шока Артем впал в ступор и ничего не смог ответить. Через несколько часов врач другой смены отвязал его и отпустил домой. Юрист ЛГБТ-группы «Выход», попросивший ТД не упоминать его фамилию, помог Артему составить заявления в региональное управление Росздравнадзора, прокуратуру и Следственный комитет с просьбой установить личность сотрудника больницы и привлечь его к ответственности.
«Врач явно дискриминировал Артема по признаку сексуальной ориентации, не соблюдал этические и моральные нормы и не проявлял никакого уважения к нему как к пациенту, — считает юрист. — Статья 71 ФЗ “Об основах охраны здоровья граждан” — это клятва врача, где есть такая формулировка: быть всегда готовым оказать медицинскую помощь любому человеку. Данный врач эту норму нарушил».
На момент публикации ответов по жалобам не было больше года.
Где искать ЛГБТ-френдли врачей?
По опыту экспертов, обычно у ЛГБТ-людей вызывают опасения те специалисты, качество лечения у которых напрямую связано с предоставлением информации о личной жизни, — это гинекологи, урологи и психотерапевты. Толерантных медиков ищут через социальные сети и с помощью сарафанного радио. Например, в ВК-группе «Сестра сестре! Взаимопомощь» есть тема «Белый список гинекологинь», где девушки из разных городов указывают контакты компетентных специалисток и их отношение к ЛГБТ-персонам.
«Встретить негативное, обесценивающее и тем более агрессивное отношение со стороны врача хочется меньше всего: в медицинских кабинетах мы уязвимы и нуждаемся в помощи. Поэтому первая причина, почему френдли-медики нужны, — мы хотим не бояться на приеме, чувствовать себя комфортно и знать, что нам ничего не угрожает», — объясняет секспросветительница и ведущая телеграм-канала «Помыла руки» Саша Казанцева. Она поясняет, что надежный способ найти проверенного врача — обратиться за рекомендацией в местные ЛГБТ-организации. «Также многие ищут информацию о френдли-специалистах в ЛГБТ- и феминистских пабликах. Но конечно, отзывы в интернете стоит перепроверять», — отмечает Казанцева.
Казанцева говорит, что в медицинских вузах врачам почти ничего не рассказывают об особенностях работы с гомосексуальными или трансгендерными людьми. «Однажды я пришла сдавать анализы на ВИЧ — и врач стал говорить мне, что не понимает, зачем лесбиянкам предохраняться. Впрочем, подобные заявления слышали многие мои знакомые от своих гинекологов. Если не знать матчасть самой, то доверие к врачу в этом случае обернется риском для здоровья», — предупреждает она.
Это подтверждает петербургский гинеколог и блогер Анастасия Барсук, которая часто работает с ЛГБТ-людьми: «За все шесть лет обучения в университете гомосексуальность упоминалась только раз, и то мельком. Вот, такие люди существуют, если пойдете в психотерапию, потом разберетесь».
Анастасия считает, что все врачи должны быть ЛГБТ-френдли по умолчанию. «Врач должен помогать людям вне зависимости от расы, национальности и вероисповедания. Если уж нужно выбирать, то я отнесу себя к ЛГБТ-френдли врачам, но такое деление должно уйти в прошлое», — говорит гинеколог.
По опыту Барсук, многие из ее гомосексуальных клиенток не знают, как и когда сказать гинекологу о своей ориентации. «Обычно я сама спрашиваю: “У вас половой партнер или партнерша?” — рассказывает гинеколог. — Иначе пациентки начинают смущаться: “Ну-у-у, вот вы знаете, я вообще с девочками”».
Гинеколог уверена, что лучше иметь доверительные отношения с врачом: «Если вы утаите одну информацию, потом придется скрывать еще какие-то факты и не получится нормально построить лечение, тайны будут накапливаться как снежный ком». Казанцева предупреждает, что неудачный каминг-аут перед врачом может поставить человека в небезопасное положение: «Самое главное — исходить из заботы о своей безопасности и комфорте. Кто-то решает рассказать врачу о своей сексуальной жизни сразу, кому-то комфортнее скрыть эту информацию».
Если сообщать гинекологу о гомо- или бисексуальности некомфортно, можно просто описать свои секс-практики, предлагает Саша. Например, если вы практикуете только фингеринг одним-двумя пальцами или куннилингус — можно сказать об этом, не указывая гендер партнера.
Существует ли «трансология» или «трансмедицина»?
«Даже среди медиков есть мнение, что должна быть какая-то “трансмедицина, “трансология” или что-то подобное. Но на самом деле транслюдей нужно лечить так же, как и цис-людей», — рассказывает эксперт организации «Т-Действие» Антон Макинтош. Единственное отличие, которое нужно учитывать врачам, — прием гормональных препаратов. Чтобы врачи были лучше ознакомлены с этим вопросом, активисты распространяют в поликлиниках книгу «Международные стандарты помощи трансгендерным людям». Для врачей, которые хотят лучше ознакомиться с вопросами гормонального перехода, на базе Медицинского центра имени Алмазова в Петербурге проходит учебный цикл, на котором предусмотрено бесплатное обучение для врачей из госучреждений.
«Мы ведем мониторинг отношения к транслюдям в медучреждениях, но именно в поликлиниках проблемные случаи редки. Даже если у человека в карточке записан один пол, а внешне он уже выглядит как человек другого пола, какой-то жесткой реакции не следует», — отмечает эксперт.
Иногда возникают сложности в стационаре — при размещении в мужских и женских палатах. «Обычно врачи для своего собственного спокойствия селят пациентов в палаты, ориентируясь на то, как сейчас человек выглядит, даже если по документам он другого пола», — объясняет Антон.
Психология и «принятие каждого»
В психологии и психотерапии скрыть ориентацию практически невозможно, так как, не зная ее, специалист не может оказать качественную помощь клиенту. Как объясняет руководитель движения «Психология за права человека» Кирилл Федоров, несмотря на то что профессиональное сообщество становится более толерантным к гомосексуалам, всегда есть риск попасть к некомпетентному специалисту. «У нас всегда учат, что нужно принимать клиента во всей его индивидуальности, но часто принятие заканчивается сразу после того, как он узнает об ориентации или [гендерной] идентичности клиента. Тогда помощь заканчивается и начинается травматизация», — говорит Федоров.
По мнению эксперта, в лучшем случае у специалиста просто есть пробел в этой области профессиональных знаний, а в худшем — гомофобные установки, которые он может начать транслировать на клиента. «Иногда приходит клиент и говорит: “Вот я гей, вот я лесбиянка, но я хочу быть нормальным, сделайте что-то”. И можно было бы подумать, что раз это запрос клиента, то надо с ним работать, но это называется усвоенной гомофобией. Профессиональный психолог должен ответить на это: “Да, я понимаю, что вам сложно, что вы не знаете, как открыться и как дальше общаться с обществом, давайте лучше об этом поговорим”», — объясняет психолог.
Федоров уточняет, что, хотя нет специальной психологии для ЛГБТ-людей, специалистам нужно знать контекст, в котором живут клиенты, употреблять правильную терминологию и бороться с гетеронормативными установками (установками, при которых нормой считаются только отношения людей разного пола. — Прим. ТД).
«Специалист может не быть гомофобом, но из-за того что мы живем в гомофобном и гетеронормативном обществе, у него могут быть не совсем корректные убеждения, — объясняет психолог. — Например, он может считать, что детей обязательно растить в разнополых семьях, иначе они вырастут какими-то неправильными. Или не знать правильной терминологии и употреблять слова “гомосексуализм” или “нетрадиционная сексуальная ориентация”».
Все эти нюансы прорабатываются на семинарах, которые проводят правозащитные и некоммерческие организации, работающие с ЛГБТ-людьми, такие как ЛГБТ-группа «Выход», «Стимул», Российская ЛГБТ-сеть и Ресурсный центр ЛГБТ в Екатеринбурге. Поэтому важно еще до начала работы с психологом спрашивать, где он учился, какие проходил курсы и какое дополнительное образование получил. «Даже если человек замялся и на прямой вопрос об отношении к ЛГБТ ничего не ответил, это уже звоночек, который стоит учесть», — предупреждает Федоров.
У онлайн-сервиса по поиску психологов YouTalk есть обязательный тест по работе с уязвимыми группами, который позволяет выявить сексизм, мизогинию, фэтфобию, склонность к виктимблеймингу и ряд других негативных установок. «Всегда лучше спросить, проходил ли специалист подобные тесты или соответствующее обучение», — рассказывает психолог Анна Крымская, руководитель сервиса YouTalk.
Как проверить толерантность психолога?
1) Опирайтесь на опыт людей, которым вы доверяете.
2) Собирайте информацию в сети.
Если вы выбрали конкретного психолога, то можно проверить социальные сети, подписки на паблики, комментарии, посмотреть отзывы других клиентов. В данном случае это забота о своей безопасности, а не нарушение личных границ.
3) Помните, что указание «ЛГБТ-френдли» на профессиональной странице — еще не гарантия толерантности.
Может вполне оказаться, что психолог с этой группой клиентов работает, но как именно работает — другой вопрос. Например, он может начать «лечить» или называть ориентацию «выбором».
4) Можно задать вопрос: «С какими группами клиентов вы не работаете и почему?»
Можно так и сказать: «Я гей, как вы к этому относитесь? Это помешает нашей работе над моими паническими атаками?» или «Мне очень важно, чтобы психолог не был наркофобом, потому что уже был неприятный опыт в прошлом». Каждый специалист имеет ограничения компетентности, важно, чтобы он их осознавал, мог предъявить без обесценивания и умел аргументировать.
5) Следите за словами, которые использует психолог.
Например, если он употребляет слово «гомосексуалист» вместо «гомосексуал», если в его речи присутствуют долженствования и экспертный тон в отношении того, что является правильным, а что нет.
6) Работайте только с теми, с кем комфортно.
Первые сеансы помогут понять, как специалист реагирует на ваш запрос, отмечайте фразы и вопросы, советы и установки. Не останавливайте свой выбор на специалисте, с которым вам некомфортно, не бойтесь выбирать и задавать вопросы.
Можно ли наказать врачей за гомофобию?
Привлечь к ответственности врачей или психологов, которые допускают гомофобные высказывания в адрес пациентов, довольно сложно, уверен юрист Российской ЛГБТ-сети Александр Белик. По его опыту, в большинстве случаев максимум, что можно сделать, — предать дело общественной огласке и получить извинения со стороны руководства больницы или самого врача. В 2018 году организации удалось добиться письменных извинений призывнику от комитета по здравоохранению Волгоградской области. Во время прохождения медкомиссии в военкомате врач-психиатр, узнавший, что призывник — гей, начал его нецензурно оскорблять и угрожать физической расправой. После подачи жалобы областной комитет провел заседание по этике и объяснил всем сотрудникам учреждения, что такое поведение непрофессионально.
По словам Белика, самое главное, что нужно делать в подобных конфликтных ситуациях, — предавать ее огласке и обращаться к профессиональному сообществу: «Врачи — это не чиновники, они меньше подвержены гомофобии, и многие вопросы можно решить».