Коронавирусная пандемия ухудшила положение трудовых мигрантов во всем мире. В России также были закрыты границы, и в страну перестали приезжать трудовые мигранты. Сейчас чиновники Москвы и Санкт-Петербурга заявляют о нехватке рабочей силы в городах.
Первым публично о дефиците рабочей силы высказался мэр Москвы Сергей Собянин. Он заявил, что резко сократилось количество прибывающих трудовых мигрантов и «далеко не все москвичи готовы работать на таких работах», приводя в пример возможные трудности с уборкой снега зимой. О проблемах с рабочей силой заявили целые отрасли: строительные, ЖКХ, обслуживания, транспорта. Председатель комитета по труду и занятости населения Петербурга Дмитрий Чернейко рассказал, что с рынком труда в городе не очень хорошо. Причина не только в нехватке мигрантов, но и в том, что уехали люди, которые приезжали раньше из других регионов и «тоже работали, как правило, в тени».
25 октября заместитель мэра Москвы по вопросам градостроительной политики и строительства Андрей Бочкарев рассказал, что дефицит рабочей силы в строительном секторе доходит до 30%, а привлекать работников из регионов сложно, так как «строительство ведется по всей стране». Согласно статистическим данным МВД, на миграционный учет были поставлены всего 6,7 миллиона человек с января по сентябрь 2020 года — почти в два раза меньше, чем за этот же период в 2019 году (12,9 миллиона человек). Упало и число трудовых патентов: в 2019 году их получили 1,2 миллиона человек, а в 2020 — 790 тысяч. Эксперты отмечают, что восполнить свободные рабочие вакансии в Москве жителями из других регионов не получится, в том числе из-за их нежелания идти на тяжелые работы.
«Такие дела» поговорили с теми, кто уже ездит на работу в Москву на заработки, и с москвичами, годами пытающимися безрезультатно устроиться в сферу ЖКХ .
Из Чувашии в Москву
Наталья работает в круглосуточном продуктовом магазине в Восточном округе Москвы. Ей 35 лет, и уже больше десяти лет она ездит из Чувашии на заработки в Москву. На дорогу уходит больше 11 часов.
«Мы работаем в паре со сменщицей, она приезжает из Ивановской области. Две недели работаем без выходных, потом меняемся. Иногда вдвоем работаем, если нет народа — попеременно уходим отдыхать». По словам Натальи, в месяц выходит до 30 тысяч на руки. В Чувашии за такую же работу ей предлагали семь тысяч рублей.
В другую смену в небольшом магазине работает продавщица Таня. Они приезжают со сменщицей из Нижегородской области и обе они фактически две недели живут в магазине. Зато этого дохода хватает на то, чтобы прокормить семьи. По словам женщин, в своих регионах работу с адекватной оплатой труда они найти не смогли и дальше планируют ездить в Москву.
Алена приехала на заработки в Москву из Владимирской области. Она мастер маникюра с приличным стажем. Несколько месяцев Алена проработала в крупной сети салонов красоты эконом-класса, где в основном работают мигранты. Потом началась пандемия, салоны закрыли, но, по словам девушки, она уволилась еще до закрытия из-за тяжелых условий труда и постоянных необоснованных штрафов.
«Я знала, что там работают одни мигранты, но мне нужно было с чего-то начать. Я бы сказала, что это рабский труд, — вспоминает она. — Может, клиенту это и выгодно, но я не представляю, как они работают годами. Иногда целыми семьями. Я понимаю, что всем нужна работа, но из-за низких цен и низкой оплаты труда вряд ли бы я смогла конкурировать в Москве с ними, если бы попыталась открыть свою сеть салонов».
Алена хотела бы вернуться в Москву, но ее дохода не хватает для аренды жилья, и в ближайшее время в планах девушки уехать на заработки в Краснодарский край.
«Не качайте права»
Кроме сервисов доставки и служб такси, постоянно в сотрудниках нуждается и сфера ЖКХ. ГБУ «Жилищник» района Сокольники предлагает две вакансии: дорожный рабочий и дворник с зарплатой от 20 до 30 тысяч рублей. При этом зарплата руководителей и их замов выше зарплаты дворника почти в десять раз (по открытым данным о декларации о доходах, — прим. ТД). Зарплата первого заместителя руководителя ГБУ «Жилищник» Павла Куцева составляет 198 тысяч в месяц, главного инженера — более 217 тысяч.
На сайте «Жилищника» по Пресненскому району дворнику обещают зарплату до 40 тысяч рублей. Правда, и требования к соискателям выше — обязательно наличие среднего образования. «Жилищник» по Ивановскому району предлагает дворникам от 25 тысяч в месяц и ищет прорабов на зарплату до 70 тысяч рублей в месяц.
Житель района Восточное Измайлово Александр рассказал, что пытался устроиться дворником в 2016 году, на собеседование его пригласили, но дальше дело не пошло: «Меня пригласили пообщаться, про образование ничего не спрашивали, попросили взять паспорт», — вспоминает он.
Москвичка Елена рассказала, что до 2012 года работала в частной управляющей компании мастером по благоустройству. «Когда в 2012 году начал образовываться “Жилищник”, в частных управляющих компаниях прошли сокращения. Я пыталась устроиться, много раз приходила на собеседования, но мне отказывали. В итоге я встала на биржу труда. Когда я пришла в “Жилищник” с биржи труда, мне прямым текстом сказали, что “москвичей не берут”».
«Хорошие помощники авторитарного режима»
По мнению политика и депутата Московской городской думы Сергея Митрохина, сейчас москвичи подвергаются дискриминации на рынке труда, а проблема кроется не в нежелании идти работать на низкие позиции, а в коррумпированности системы управления в жилищно-коммунальном хозяйстве.
«Мигрантский труд очень дешевый. Кроме того, он полурабский. У гражданина России есть минимальные трудовые права, которые он может “качать”. А мигрант не будет протестовать против того, что с ним вытворяет работодатель, — считает депутат. — Поэтому он крайне выгоден, например, при всяких приписках.
Это и есть причина того, что в московских дворах работает так много оранжевых жилетов. Все видели эту картину: двое работают, а рядом сидят четверо и на них смотрят. Столько работников не нужно в этом дворе. Но на каждого выписана зарплата, которой он делится с нанимателем. Это просто отмыв бюджетных средств. И это — только одна из коррупционных сфер, которые порождаются нерегулируемой трудовой миграцией».
По мнению Митрохина, не привлекают к работе в этих сферах жителей регионов России из-за демпинговой рабочей силы из стран Средней Азии: «Рабочие руки граждан России стоят намного дороже ,и они защищены от абсолютного произвола. С ними сложнее проворачивать коррупционные схемы».
Более того, депутат отмечает, что качество проводимых мигрантами работ очень низкое: «Мои избиратели часто жалуются, например, на ужасный капремонт в их домах. А причина в том, что мигранты делают халтуру. Бригадиры, которые их набирают на черных рынках, половину их официальных заработков забирают себе. Никакого интереса сделать работу хорошо у них нет. К тому же и квалификация у них очень низкая, знание русского языка часто нулевое».
Сергей Митрохин также замечает, что все это подогревает ксенофобию. «Мигранты становятся объектом ненависти, когда их руками заказчики и подрядчики строительства и благоустройства творят беспредел: вырубают деревья, сносят дворы, уродуют скверы. На вопрос жителей: “Не стыдно вам рыть этот газон”, я как-то услышал ответ мигрантов: “Что скажут, разроем, кого скажут, закопаем”. В нашем государстве мигранты безропотно участвуют в беспределе властей и криминального бизнеса. И это очень многих раздражает. Объективно они — хорошие помощники авторитарного режима».
Отвечая на вопрос, как можно изменить сложившуюся практику, Митрохин предложил прописывать антидемпинговые нормы в законах. «Убрать все лазейки, позволяющие нанимать кого-либо работать без трудового договора. В законе нужно установить требования к трудовому договору с мигрантами. Например, если оплата их труда низкая, работодатель должен обеспечивать их жильем, минимальной медицинской помощью.
Можно рассмотреть вопрос о введении для работодателя специального налога на использование иностранной неквалифицированной рабочей силы. Эта мера будет хоть как-то противодействовать трудовому демпингу и подключит к контролю за миграцией Налоговую службу. С другой стороны, надо поощрять тот российский бизнес, который создает рабочие места на территории тех стран, из которых к нам едут мигранты. Все госструктуры, нанимающие мигрантов, должны публиковать свои штатные расписания с указанием зарплат и фамилиями работников. Если будут фамилии, то каждый житель может проверить, кто реально работает на территории, а кто формально получает зарплату».
Бесправное большинство
Варвара Третяк, координаторка «Гражданского содействия», рассказала, что мигранты в период пандемии сами столкнулись с потерей работы и оказались совершенно ничем не защищены: «За последние годы мигрантам стало проще получить патент на работу в России, но при этом мигрант практически никак не защищен. К нам обращались мигранты за гуманитарной помощью, им не заплатили за предыдущие месяцы работы и сказали вообще не выходить на работу. Работодатели не заключают трудовые договоры, не выплачивают заработную плату, либо выплачивают ее в меньшем объеме. При этом, в отличие от граждан России, мигранты редко обращаются в полицию либо какие-то другие органы для защиты своих прав.
Полиция сразу видит в мигрантах потенциальных преступников».
По словам правозащитницы, «Гражданское содействие» отправляло в правительство предложение о выплатах мигрантам, оставшимся без работы во время пандемии, временных пособий, но инициатива не нашла отклика. Однако для поддержки мигрантов все же были введены временные меры: отмена оплаты трудового патента (в Москве его месячная стоимость составляет чуть больше пяти тысяч рублей) и временное освобождение от постановки на миграционный учет.
Третяк отмечает, что во время пандемии люди стали больше бояться мигрантов и ожидать совершения ими преступлений. «Это дегуманизирующая позиция, россияне же тоже лишились работы, но почему-то преступления ожидают именно со стороны мигрантов, которых наше общество отказывается воспринимать как равных себе. Мы получали жалобы от наших заявителей на ксенофобные высказывания в метро: так, девушка из Кыргызстана рассказала нам, что в метро к ней подошла женщина и обвинила ее в том, то она привезла коронавирус в Россию».
Где работали мигранты
Согласно данным исследования «Коронавирус и трудовая миграция», проведенного НИУ ВШЭ совместно с Институтом социологии ФНИСЦ РАН основными видами экономической деятельности мигрантов, находящихся за пределами Московского мегаполиса, стали строительство (27,6%), торговля (14,2%), гостиницы и рестораны (11,2%), транспорт и складское хозяйство (6,3%), помощь в домашнем хозяйстве (5,8%), обрабатывающие производства (5,2%), здравоохранение (2,7%), ЖКХ (2,5%), другие виды экономической активности (преимущественно персональные и социальные услуги) — 11,9%.
Несколько иная структура занятости в самой столице, где меньше доля занятых в строительстве (25,1%) и торговле (7,2%), но больше — в гостиничном и ресторанном бизнесе (13,9%), помогающих в домашнем хозяйстве (12,7%), в ЖКХ (6,0%), работающих на транспорте и складах (6,4%).
В выводах исследования говорится, что достаточно значимым является также потенциал для переселения и интеграции в России: более половины мигрантов — как находящихся в России, так и стремившихся приехать в Россию, — высказала намерение в конечном итоге остаться в России навсегда. Они уверены, что с работой проблем не будет.