30 октября выходит новый документальный мультфильм «Братья Эппле» из проекта «Хорошо помню», где потомки репрессированных рассказывают свои семейные истории через детские рисунки.
Команда проекта «Хорошо помню» сложилась в 2018 году в Петрозаводске во время съемок документального фильма о деле Юрия Дмитриева. Мультипликаторы Юрий Михайлин и Александра Кононова предложили режиссеру фильма Юлии Вишневецкой добавить в него анимацию.
Основой анимационного эпизода стали рисунки внука Дмитриева, которому помогали мультипликаторы. «Это очень интересный был опыт, когда снимаешь анимацию на основе реальных событий и с участником этих событий», — рассказывает Александра Кононова. Анимационный эпизод вошел в фильм и также был смонтирован в отдельный мультик.
«Мы поняли, что в первую очередь это соединение анимации и документальных съемок подходит для работы с темой памяти, — объясняет Александра. — Есть визуализация невидимого, и есть документальная сторона, которая фиксирует нынешний день и участников событий, о которых мы рассказываем, сегодня. Снимать про память истории репрессий, наверное, вытекло просто потому, что мы были в Петрозаводске, занимались Сандармохом. Поэтому эта память у нас стала памятью о репрессиях. И потом, про болезненную память говорить проще, интереснее. С ней всегда есть вопрос, что делать сегодня и как».
«История бабушки Зори»
В 2018 году вышел и первый мультфильм, снятый специально для документального проекта. Мультипликаторы на выходных или на школьных каникулах приходили в семьи, согласившиеся поделиться своими историями, и вместе с детьми обдумывали, что будет происходить в кадре.
Мультфильм «История бабушки Зори» был основан на воспоминаниях бабушки Юлии Вишневецкой. Ее отца в 1937 году расстреляли, а мать отправили в лагерь. «Пока я росла, я не могла даже вспоминать о нем (об отце)», — рассказывает в мультфильме закадровый голос Зори Вишневецкой.
Прежде чем приступать к рисованию, детям нужно было провести поисковую работу. «Если надо было нарисовать советскую квартиру, мы буквально заходили в “Яндекс.Картинки” и вводили это. Если надо было рисовать персонажа, то мы искали фотографии, и это было очень интересно, потому что ходили к нашей прабабушке, очень много искали, изучали. Это был процесс не столько рисования, сколько поиска информации об этом всем», — рассказывает Малка Вишневецкая, одна из трех детей, работавших над мультфильмом. Ей тогда было 12 лет.
Мать бабушки Зори выпустили из лагеря после смерти Сталина, и дети придумали, что в этот момент у его портрета в газете отпадут усы.
«Это такой символизм. Маму бабушки Зори преследуют эти мысли, воспоминания. Следы остаются. Но она их отгоняет», — объясняет Малка Вишневецкая.
Подросток рассказывает, что раньше и не знала историю, которую они рассказали в мультфильме. «Я совсем не знала, какие у меня есть родственники, я об этом не задумывалась. Стала представлять, в какое время они жили, как появились их правнуки, как сложилось, что родителей Зори забрали до того, как она родилась, или что ее растили моя дядя и тетя. Такие детали. Больше я тогда задумалась, как это пришло к моменту нашей истории».
Через полтора месяца после выхода мультфильма бабушка Зоря умерла. Она успела посмотреть мультик про себя.
«Как пропал Борис Фомич»
К переводчику Наталье Мавлевич создатели проекта обратились, когда она выложила в социальной сети кусочек воспоминаний своего покойного отца. «Его племянник, мой двоюродный брат Наум маленьким мальчиком присутствовал при аресте отца, и это было последнее, что он запомнил о своем отце. Потом отец канул, и, только когда заработал “Мемориал”, ему удалось узнать, что с ним стало на самом деле, что он был расстрелян, — рассказывает Наталья Мавлевич. — Такая сценка, как семья ничем непримечательных людей, советских служащих в один момент разбивается. В нее вмешивается террор. Но, когда происходит обыск, папа сажает мальчика и играет с ним в шахматы, чтобы ему не было страшно».
Мультипликаторы предложили Наталье Мавлевич и ее внукам принять участие в съемках нового мультфильма. Она решила, что это будет полезным для детей: «В наше время, когда уже скоро, по-моему, закон о реабилитации жертв политических репрессий сменится законом о реабилитации палачей, очень важно сделать детям такую прививку».
Новый фильм тоже был нарисован детьми, но отличался от предыдущего — он стал цветным.
«Это все идет от семьи, как дети видят, как они привыкли рисовать, — поясняет Александра Кононова. — Про бабушку Зорю получился фильм черно-белый, он полностью нарисован карандашом, потому что детям было так комфортно. Следующий, наоборот, был яркий по цветам, потому что было комфортно работать с цветом. Придумали из обоев вырезать голубой стол, он стоит в интерьере. Основные опорные точки изображения идут от детей. Иногда это нужно просто выловить из их изображения».
Что должно быть в квартире дяди Натальи Мавлевич и его жены, съемочная группа решала, ориентируясь на оставшиеся о них воспоминания. Любили книги и музыку — будут книжная полка, патефон и пианино.
Они остались от домашнего спектакля — накануне в квартире разыгрывали сказку Маршака «Старуха, дверь закрой». Там картофелины играли грабителей.
Мавлевич говорит, что у нее на протяжении всей работы над мультиком «стоял ком в горле». Для детей, которым на тот момент было семь и девять лет, процесс был в первую очередь увлекательным.
«Детям предложили делать мультфильм. Кто же от такого откажется? Прямо в доме у бабушки открывается мультипликационная студия. Это страшно интересно, о чем бы мы ни делали этот мультфильм», — вспоминает Наталья Мавлевич. Она надеется, что проделанная работа пробудит в детях воображение и сочувствие: «Не думаю, что уже сейчас они могут сказать, что поняли всю трагедию большого террора. Это придет потом».
«Братья Эппле»
Над мультфильмом «Братья Эппле» мультипликаторы с семьей филолога Николая Эппле работали два года, он снят при поддержке Фонда Памяти. Мультик оказался длиннее, материала для него — больше, а анимацию создатели проекта «Хорошо помню» решили усложнить.
Предки Николая Эппле происходили из купеческой семьи немцев, оказавшихся в Москве в середине XIX века. В 1941 году деда, тоже Николая, его брата и сестру с их семьями депортировали в Казахстан. Мужчин отправили на лесоповал.
«В начале 1944 года дед погиб в лагере при невыясненных обстоятельствах. Об этом упоминает в письмах его брат Лев. В семье существовала легенда — не знаю, откуда она взялась, — что он за кого-то заступился на лесоповале и его застрелил вохровец. Документальных свидетельств его смерти не сохранилось, или я их не нашел. Нет даже документов о его депортации — ответы на все запросы в ФСБ и МВД отрицательные (а поэтому и нет оснований для реабилитации). Есть только карточка в архивах Севураллага, что он там был и “выбыл” в начале 44-го. Так обычно писали, когда человек погиб не в результате приговора, а из-за болезни, несчастного случая, был застрелен охраной», — рассказывает Николай Эппле.
Его отец о депортации семьи знал очень мало и даже всегда называл ее эвакуацией, как учила мать. Она боялась рассказывать о произошедшем с мужем. Узнать более полную историю удалось от других родственников и из воспоминаний дяди Льва Эппле, который вернулся из лагеря живым и в дальнейшем стал известным художником-иллюстратором.
Увидеть, как жила семья, когда братья еще были маленькими, удалось с помощью стереофотографий, сделанных на стекле, которые в начале XX века пользовались популярностью в состоятельных семьях. Снимки стали частью мультфильма.
«Сначала художники-аниматоры пытались их проецировать на белую поверхность и фотографировать эти проекции, но потом стало ясно, что интереснее перенести всю историю в анимационный формат. И ребята нарисовали стекла, чтобы был переход, переключение в нарисованную реальность, — это, по-моему, удачно получилось», — вспоминает Николай Эппле.
Сегодня он понимает, что мультфильм помог ему заполнить пустоты в воспоминаниях о погибшем дедушке: «Память держится за визуальные образы. Одно дело — знать, это рациональное, другое — помнить. Лагерный период был в этом смысле такой зияющей дырой в семейной памяти. Вот множество дореволюционных фотографий, вот семья деда, маленький отец, потом пустота, а потом уже студенческие фото отца. А мультфильм в каком-то смысле восстановил тот кусок реальности, который никогда не существовал визуально. Посмотрев его, я вдруг понял, что эти образы заняли место отсутствующих фотографий, и теперь у меня в голове словно бы восстановилась память об этом периоде, “до” и “после” снова “сшились” воедино.
Такая странная история».
Николаю Эппле мультфильм не кажется «чернухой»: «Принято считать, что тема репрессий — это нечто, что надо, конечно, знать, но приближаться к этому можно только через силу, потому что “надо”. И хотя в этом фильме есть, конечно, тяжелые эпизоды, но мне нравится, что тональность истории, скорее, светлая. Там много живого, уютного, веселого даже. И много любви. Это очень правильная, по-моему, тональность. Спасение памяти, выведение из беспамятства, небытия, смерти в жизнь — это же, в принципе, здорово очень».
Александра Кононова рассуждает о проекте в похожем ключе: «Прошлое привычно хранится в какой-то коробке, альбоме, но на самом деле оно гораздо больше участвует в жизни, и оно может быть ближе к тебе, если ты будешь вникать и использовать воображение. Давно умершие люди, которых ты никогда не видел, все равно члены твоей семьи. Ты можешь почувствовать с ними единство, можешь увеличить свою семью и свой личный опыт, если познакомишься с этими людьми и будешь узнавать про них с воображением. Мне кажется, это соединение такое важное и недооцененное».
