Члены Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Ростовской области рассказали, что в тюремной больнице заключенных привязывают к кроватям и надолго оставляют без движения. Из-за этого у заключенных появляются глубокие пролежни и раны от связывания, сообщает «Медиазона».
Члены ОНК говорили, что подобная ситуация происходит в психоневрологическом отделении Межобластной туберкулезной больницы № 19 Ростовской области (МОТБ-19). Глава ростовской ОНК Игорь Омельченко рассказал, что заключенные «боятся как огня, как смерти» этой больницы.
«Мы увидели у человека на спине пролежень, такую дырку, как будто ему выстрелили в спину в упор. Я никогда такого не видел раньше. На момент нашего посещения было человек семь связанных. Опросили их: одного пять дней не отвязывали, другого — трое суток», — рассказал Омельченко о посещении больницы в начале года.
В сентябре после жалобы одного из заключенных СИЗО-1 в Ростове-на-Дону, который побывал в МОТБ-19, правозащитники снова поехали в больницу и снова увидели там человека с пролежнем на спине — «большим, чуть ли не до мяса», сказал Омельченко.
«Попадают в это отделение те, кто членовредительством занимался или угрожал кому-то, написать можно многое. Там им вкалывают препараты, привязывают к кровати — за руки, за ноги. Люди лежат от месяца до трех, их мало кормят, все истощены, конечности атрофируются, человеку потом их разрабатывать», — сказал правозащитник.
Омельченко считает, что проблему с привязыванием заключенных могут решить только установленные везде видеокамеры.
Дочь погибшего заключенного Романа Михайлова Галина утверждает, что именно после психиатрического отделения МОТБ-19 у ее отца образовались раны, несовместимые с жизнью.
Михайлова осудили за угрозу убийством. В апреле 2020 года его должны были отправить в Калмыкию из СИЗО-3 в Новочеркасске. Вместо этого мужчина оказался в психиатрическом отделении МОТБ-19. По словам Галины, сначала она на месяц потеряла связь с отцом, а потом в мае узнала, что его госпитализировали.
«Я его в последний раз видела на приговоре в январе. Тогда он выглядел нормально, весил под 120 килограммов. Когда мне в июне выдали тело, я его не узнала — он был весь седой, с длинными ногтями на руках, кожа да кости. Опознала его только по татуировкам на руках», — сказала Галина.
В больнице ей сказали, что ее отец оказался у них, потому что у него был нервный срыв. В начале июня адвокат Михайлова пытался увидеться с ним в больнице, но ему отказали, сославшись на недавнюю операцию «на основании хронического заболевания» у пациента. Галина утверждает, что хронических заболеваний у ее отца не было. 26 июня ей сообщили, что ее отец умер.
По словам Михайловой, заключение о смерти она получила только через три месяца. В нем было сказано, что мужчина скончался от сепсиса и флегмоны поясничной области — острой бактериальной инфекции подкожных тканей.