Родители тяжелобольных детей, которым необходима пересадка почки, обратились в Минздрав с требованием отправить в отставку руководство Национального медицинского исследовательского центра здоровья детей (НЦЗД). По их мнению, действия администрации учреждения привели к гибели четырех детей, а также поставили под угрозу существование уникального в России отделения трансплантации органов детям, которым руководит Михаил Каабак. В 2019 году отделение пытались ликвидировать, а ведущих трансплантологов уволить, но после общественного резонанса этого удалось не допустить.
Мать ребенка, который проходит лечение в отделении, и Каабак рассказали «Таким делам», что происходит в центре сейчас.
Марина Десятская
основательница АНО «Темида»
Когда все поутихло [после ситуации с увольнением команды трансплантологов во главе с Михаилом Каабаком], руководство НЦЗД начало вставлять административные палки в колеса. До абсурда доходит. Например, глава страхового отдела сообщил нефрологам о закрытии дневного стационара из-за нехватки средств. Наш врач звонит мне и говорит: «У нас нет дневного стационара, вам завтра нельзя приходить». Я обзваниваю всех, пришлось звонить даже [главному трансплантологу Минздрава РФ Сергею] Готье. В итоге виноватым во всем сделали врача-нефролога, который сообщил о закрытии дневного стационара. Хотя руководитель страхового отдела лично мне и моему адвокату по телефону говорил то же самое.
После того как я набралась наглости и без записи пошла к главному врачу на прием, начальник службы безопасности позвонил [руководителю отделения детской трансплантологии НЦЗД Михаилу] Каабаку и сказал: «С этого дня каждый человек, который приходит к вам, будет проходить дополнительное согласование мною лично». И с тех пор всех пациентов Каабака задерживали на 30-40 минут среди остальных пациентов. Они просто ждали, пока начальник охраны даст добро на пропуск. Как фейсконтроль в клубе. Мы написали жалобу — и руководство НЦЗД сделало выговор старшей медицинской сестре за то, что она якобы плохо составляла пропуска.
Недавно они [руководство] ввели новое правило. Теперь каждому ребенку, которому требуется трансплантация, нужно пройти три врачебные комиссии. Комиссии проходят один раз в неделю для двух пациентов. Туда собирают 12 врачей, которые не имеют отношения к трансплантации. И они должны решить, что ребенок, у которого нет почек, нуждается в операции по пересадке. Такая формальность, которая не нужна никому. Из-за этого 31 ребенок сейчас стоит в очереди на эту комиссию. Первая операция возможна не раньше мая — а это больше двух месяцев операционного простоя.
Самому Михаилу Михайловичу Каабаку сделали два выговора. У ребенка было решение врачебной комиссии, что ему нужны определенные препараты. Благотворительный фонд закупил эти лекарства, и они были введены. За это врачи получили выговор с формулировкой, что этот препарат должен был быть на балансе больницы, а если его не было на балансе, значит, были нарушены условия хранения. Они [руководство НЦЗД] уже задним числом запросили у фонда информацию, на что фонд прислал гарантийное письмо и дал подтверждение, что все документы в порядке и условия хранения и транспортировки соблюдались.
В отделении сейчас нехватка врачей. Если быть точным — 2,5 нефролога. И это не фигура речи. Один врач делает диализ, то есть он не может никуда отойти, один нефролог работает пятидневку, а третий принимает по три раза в неделю до 12 часов. И два хирурга. Это нарушение приказа Минздрава по хирургии, их должно быть 15 человек. Врачи сами просили расширить штат, но они никого не искали.
За два года в стенах центра ни один донор не прошел обследование. Например, родитель хочет отдать свой орган ребенку, но он не может пройти обследование, потому что НЦЗД немотивированно отказывает в этом.
Первая — Настя Орлова из Волгограда, которую выписали из больницы с сердечной недостаточностью, потому что отделение закрыли. Второй — ребенок из Южно-Сахалинска. Ему отказали в госпитализации и перекинули в другую клинику, когда он уже летел на самолете санавиации.
Третий ребенок умер в декабре 2020 года. Сначала для него нашлась почка, но руководство НЦЗД отказалось ее принимать, потому что планировало развал нашего отделения. Потом в приемном отделении НЦЗД его с мамой отправили переделывать справку с результатом теста на ковид. На обратном пути из поликлиники у мальчика разорвалась аорта. Самое страшное, что, когда его везли в операционную, наши врачи одной хирургической бригадой работали на три операционных. Никто им не предложил помощь. Они залатали мальчика, он прожил два месяца. Во время повторной трансплантации у него случилась смерть мозга.
Четвертый ребенок умер в апреле из-за того, что реаниматолог не из команды Каабака неправильно поставил катетер. В итоге шесть часов жидкость капала в легкие, случился отек мозга. Он месяц пролежал в глубокой коме и умер.
На протяжении года мы молчали, потому что не хотели выглядеть скандалистами. Мы терпели, пытались наладить ситуацию, писали письма руководству, чтобы не выносить сор из избы. Но каждое наше письмо оборачивалось против врачей. Это приводило у тому, что кто-то из команды Михаила Михайловича получал выговоры, дисциплинарку.
Мы уже в третий раз поднимаем волну. У нас нет кровожадной цели кого-нибудь уволить. Хотим добиться, чтобы кто-то навел порядок в этом бардаке.
Михаил Каабак
руководитель отделения трансплантации органов детям НЦЗД
У нас практически блокирована работа нелепыми требованиями администрации к организации трансплантации органов. Ее поручили людям, которые к этому никакого отношения не имеют: педиатрам, детским хирургам, кандидатам медицинских наук. Их, так скажем, творческие усилия в этом направлении настолько нелепы, что вызывают недоумение и ярость у главного трансплантолога [Минздравсоцразвития России] Сергея Готье. Он с трудом сдерживается, чтобы не приехать сюда и прочитать им краткий курс организации трансплантологической помощи детям.
Мы полностью поддерживаем инициативу [петицию] пациентов. Вместо того чтобы получать трансплантацию, дети выстроились в очередь — 30 человек — для получения формальных документов. Это можно сделать дистанционно — по электронной почте, другими телекоммуникационными способами. Но администрация распорядилась: нужно приехать. Если ребенок живет, например, на Камчатке, ему нужно прервать процесс подготовки к операции, приехать в Москву, чтобы принять участие в консилиуме, в ходе которого решат, нужна ему трансплантация или нет. Потом он поедет обратно продолжать готовиться к трансплантации, будет проводиться врачебная комиссия для того, чтобы благотворительные фонды приобретали дорогостоящие лекарства. Этот процесс непростой и обычно занимает не один месяц. Требование визита в НЦЗД для детей из отдаленных регионов стало последней каплей для родителей.
За все время работы отделения трансплантации органов ни один донор не смог получить здесь необходимого обследования до трансплантации и после нее. Это напрямую нарушает приказ Минздрава № 567 от 2012 года, который прописывает порядок трансплантации органов. В результате доноры должны обследоваться за свой счет — а это 30-50 тысяч рублей в Москве. Кроме того, они лишены возможности получать медицинское сопровождение в том центре, где их прооперировали. Это тоже нарушает регламент и напрямую влияет на их безопасность и благополучие.
Под угрозой и здоровье реципиентов. Один ребенок умер в результате трансплантации из-за нелепых административных решений. Произошла врачебная ошибка. Как и все, врачи иногда ошибаются. Но в любой отлаженной системе есть предохранители, которые не должны позволить этой ошибке привести к трагедии. Это элементарный механизм, который бы сработал на 100%. Но в НЦЗД он был искусственно сломан. Иначе как административным беспределом то, что происходит, не назовешь.
«Такие дела» обратились в НЦЗД с просьбой прокомментировать ситуацию в учреждении. На момент публикации ответ не был получен.
Обновлено в 15:11. Благотворительный фонд «АиФ. Доброе сердце» поддержал петицию родительского сообщества. Организация обратилась к руководству ФГАУ «Национальный медицинский исследовательский центр здоровья детей» Минздрава России с просьбой упростить процедуру сбора документов для пациентов клиники, среди которых есть и подопечные фонда, позволить семьям и фондам предоставлять пациентам необходимые лекарственные препараты и «помогать, а не добавлять бюрократических проволочек в работу врачей».
«Родители детей, стоящих в очереди на трансплантацию донорской почки, опять вынуждены писать открытые письма. Уже месяц команда хирургов под руководством Михаила Каабака не может их оперировать, поскольку маленькие пациенты никак не могут пройти врачебную комиссию и собрать все необходимые для операции документы», — прокомментировали «Таким делам» в фонде.
По информации фонда, сейчас 16 детей, которые должны быть прооперированы до начала лета, не могут попасть на трансплантацию. Из них пятеро находятся в тяжелом состоянии, и оперировать их надо срочно, в ближайшие две недели.