Если б мне пришлось выразить смысл двух последних месяцев одним словом, то слово это было бы простым — десантники.
История началась 21 августа, когда в Сети появились фотографии, предположительно сделанные в Луганской области украинскими журналистами Леонидом Швецом и Романом Бочкалой; на фотографиях был изображен ПКТ №НН 338, а также виден бронетранспортер и документы, указывающие на подразделение 234-го гвардейского полка Вооруженных сил РФ, дислоцированного под Псковом.
И это было только начало.
28 августа 2014 года псковский депутат-«яблочник» Лев Шлосберг рассказал о тайных похоронах десантников 76-й дивизии, погибших, по его данным, на Украине и наспех похороненных в деревне Выбуты под Псковом. В газете «Псковская губерния» был опубликован репортаж с похорон и рассказ о переброске десантников на Украину — в виде записей разговоров бойцов 76-й псковской дивизии ВДВ о боях на территории Луганской области.
Тремя днями раньше несколько десантников из 331-го полка 98-й дивизии ВДВ во время учений в Ростовской области абсолютно случайно, по версии их командования, оказались на Украине и попали в плен. Десять человек были ранены, двое погибли.
«Не волнуйся, мы же не на Украину», — так говорил жене один из попавших в плен бойцов.
Девять солдат были задержаны СБУ; позже в Сеть был выложен видеоролик, в котором бойцы просили своих родственников помочь им вернуться в Россию. «…Мы не хотим стрелять в украинский народ. Мы нелегально сюда попали и просим помощи у вас», — говорил заместитель командира 2-го взвода 3-й роты 331-го гвардейского полка, сержант Владимир Севастеев.
Но их опыт, их истории оказались забыты, не осмыслены…
О том, как можно помочь попавшему в беду брату, мужу, отцу, никто не знал. Хотя двадцать лет назад сотни матерей и жен прошли через это, разыскивая своих близких по чеченским городам и селам, по моргам Ростова-на-Дону… Но их опыт, их истории оказались забыты, не осмыслены…
А теперь получается, что об этом хорошо бы знать каждому — в мире и на войне.
Есть такой фонд, который называется — «Право матери». Его основала журналистка Вероника Марченко, в далеком 1989-м году опубликовавшая в журнале «Юность» статью «Ржавчина» — о гибели наших солдат в армии. Эта статья стала первой в череде подобных, и примечательна она еще и тем, что после ее публикации правозащитники стали считать, сколько солдат ежегодно гибнут в российской армии. Причины их гибели могли быть разными, но порядковая цифра примерно одинакова — около 2-3 тысяч человек в год.
Во время обеих «чеченских» войн фонд «Право матери» стучал во все двери, рассылал во все СМИ рассказы о судьбах матерей и вдов погибших и пропавших без вести российских солдат, судился с Минобороны за право матери знать достоверную информацию о судьбе своего сына… Хотели ли мы слышать эти истории? Про то, каково бросить работу, уехать из дома, просмотреть 300 ошметков человеческих тел в рефрижераторе и по оторванной руке со шрамом найти своего сына?.. Про то, каково «меняться гробами» с семьей на другом конце страны, которой прислали чужого сына просто потому что «а какая разница, кого хоронить»?.. Каково попасть в плен к боевикам, потому что «никто не станет искать сына пять лет»?..
Что мы все сделали, чтобы помочь маленькой некоммерческой организации бороться с военным Молохом?.. Может быть, сегодня с нами происходит то, что происходит, именно потому, что мы не делали ничего или делали слишком мало?..
Сейчас у фонда нет ни одного обращения от родителей погибших на Украине солдат-срочников. И это можно понимать, как угодно: людей запугивают, от людей скрывают правду, или люди просто в анабиозе. Но шок и страх со временем пройдут. Формально виновные за смерть призывников могут быть привлечены к ответственности в суде, и «Право Матери» готов представлять интересы родителей погибших, когда те будут к этому готовы. Но пока родители боятся, и фонд работает по тысячам случаев, которые происходят в «более мирное» время.
Согласно отчету фонда за 2013 год причинами гибели в российской армии были:
- несчастный случай (ДТП, неосторожное обращение с оружием и т. д.) — 40%
- самоубийство (20%);
- доведение до самоубийства — 20%
- заболевания (15%);
- «убийство*» (*избиение/удар и в результате — смерть) — (5%).
«Несчастным случаем» в армии обычно называют офицерскую халатность. Вот, например, из-за бывшего командира в/ч 54607 Слободяна А. А. в здании штаба произошел пожар, в результате которого погибло шесть военнослужащих. Фонд «Право Матери» представлял интересы родителей погибших рядовых Синявского и Боровикова сначала добившись осуждения бывшего командира , а потом еще и отсудил у Минобороны компенсацию морального вреда, нанесенного родителям призывников.
«Несчастным случаем» в армии обычно называют офицерскую халатность
А вот — самое свежее дело фонда «Право Матери» про «самоубийство»: Леонид Леонидов* (*фамилия, имя изменены по просьбе матери) был призван в армию 26 ноября 2012 года, с 29 апреля 2013 года проходил военную службу в войсковой части полевая почта N 66431 в Южной Осетии. 31 августа 2013 года он погиб.
Сначала его маме Елене Леонидовой сообщили, что сын якобы покончил с собой. Затем выяснилось, что сына толкнули на этот шаг действия военнослужащих Антонова, Салтыкова и Ка*анова (младший сержант Ка*анов являлся непосредственным командиром Леонидова по должности и званию). В течение нескольких месяцев эта троица издевалась над парнем (унижали и били на глазах других военнослужащих, а также отобрали деньги и мобильный телефон), а в ночь с 30 на 31 августа Ка*анов изнасиловал Леонида. Через два часа после этого Леонид Леонидов был обнаружен в петле мертвым. (Примечательно, что несчастный парень оставил две предсмертные записки: одну — для родителей, где назвал все имена виновных, и вторую — для офицеров части. Так вот, офицер части Чебан эту вторую записку прочел и просто… сжег. )
8 октября 2014 г. Владикавказский гарнизонный военный суд, где юрист фонда «Право Матери» Надежда Кузина провела более трех месяцев, вынес насильнику приговор: 9 с половиной лет лишения свободы в колонии строго режима. (Фонд считает приговор излишне мягким и намерен обжаловать).
Вообще, в этой части — 66431 — только по данным фонда «Право Матери» — еще 6 трупов. Только все они — не жертвы пожара, как в первом примере, а жертвы «дедовщины»…
Как умереть в армии от «заболевания», юристам фонда «Право Матери» очень хорошо известно. Михаил Потапов был призван в армию с серьезнейшим заболеванием, при котором человек не переносит физических нагрузок, — так называемое «бычье сердце». 22 июля после утренней зарядки и бега Михаил, в присутствии военнослужащих, потерял сознание и умер. Федеральная служба по надзору в сфере здравоохранения и социального развития Новосибирской области (откуда парень родом) провела проверку в отношении военно-врачебной комиссии военкомата Доволенского, Краснозерского и Кочковского районов НСО и выявила множество нарушений, в том числе, необоснованную смену степени годности при проведении медосвидетельствования Михаила Потапова (с категории «В» на категорию «А»). С 2009 года по факту гибели Михаила Потапова производится проверка следователями Ордынского МСО Доволенского района Новосибирской области, которая всякий раз завершается постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела. Затем этот отказ отменяется по жалобам Фонда «Право Матери», и проверка снова возобновляется. Вот и сейчас Фонд «Право Матери» подал очередную жалобу. Юристы фонда готовы и до Евросуда с этим делом дойти, если Россия заставит своих граждан искать справедливость на стороне…
Cправедливость — не роскошь, а право, которое должно быть доступно всем
Как вы уже поняли, «Право матери» не отправляет в войска вязаные носки и варенье и не посещает воинские части с бессмысленными потемкинскими поездками (когда перед приездом таких «общественников» всё «вылизывается», и оказывается, что никаких проблем «нет»…). Фонд оказывает безвозмездную профессиональную юридическую помощь родителям погибших солдат. Сыновья в этих семьях погибли в армии в «мирное время» (в том числе в обеих «чеченских» войнах), в результате уголовных преступлений, «дедовщины», антисанитарных условий жизни, ненормального психологического климата и по другим причинам. Это сложная и очень суровая работа — собирать доказательства, вычитывать тома уголовных дел и ездить в командировки в суды по всей стране, чтобы бесплатно защитить убитых горем родителей. Тем удивительнее, что все юристы фонда — женщины.
Позиция фонда состоит в том, что справедливость — не роскошь, а право, которое должно быть доступно всем, даже самым бедным людям. Выигрывать суд должен не тот, кто богат, а тот, кто прав. Это конечно, удивительная пока для России концепция. Но самое потрясающее, что в случае с фондом, который в свою миссию не просто верит, но, я бы сказала, — верует — это работает. Юристы фонда выигрывают для своих подопечных такие дела, которые не выигрывает никто другой.
Большинство чиновников «посылает» людей в суд — в глубоком убеждении, что они туда просто не дойдут — без денег, без знаний, сломленные горем.
Фонд «Право Матери» помогает родителям погибших солдат отстаивать свои права в суде, юристы выезжают в судебные командировки по всей территории Российской Федерации. Родители погибших солдат получают квалифицированную юридическую помощь в Фонде «Право Матери» бесплатно. То есть, с них не берут ни фиксированной платы, ни «процентов от выигрыша» — ничего вообще.
Но, увы — ни ковра-самолета, ни скатерти-самобранки в фонде нет. И для того, чтобы юристы фонда смогли и дальше летать по всей стране — отправляясь к старенькой матери еще советского солдата, погибшего в Афгане, которой подло отказывают в мизерной прибавке к пенсии; или к молодой вдове Героя РФ, погибшего в контр-террористической операции в Чечне, на чьих детях государство решило вдруг сэкономить, — нужно купить билеты, нужно оплатить гостиницу…
Наша задача — собрать эти деньги. На оплату командировок, проезда, проживания, питания и суточных для 3 (трех) юристов в течении 11 (одиннадцати) месяцев с 01.10.2014 г. по 31.08.2015 г.
В указанные сроки фонд планирует провести не менее сорока пяти судебных процессов в не менее, чем тридцати городах РФ. Фонду удалось уже найти часть необходимого для организации командировок финансирования, требуется найти недостающую часть.
Одна мама погибшего написала в фонд: «Когда убили моего сына, я хотела покончить с собой. Фонд „Право Матери“ меня просто спас».
В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.
В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.