Фото: Оксана Юшко для ТД

Вероника Филиппова рассказала, как лабрадор Роза помогает ей заново открывать мир

«Я была слабовидящей, но могла сама ходить по Пятигорску, читать и писать, поэтому шрифт Брайля мне знать не требовалось».
«В 14 лет я пошла мерить давление, и так у меня случайно обнаружили глаукому. Я капала капли, не поднимала тяжелые вещи и жила нормальной жизнью, не задумываясь о последствиях. Оказалось, глаукома десятилетиями может съедать зрительный нерв».
«Когда были сделаны все операции, стало ясно, что зрение не восстановить, и мне пришлось заново учиться ориентироваться. Чтобы не зависеть от близких и быть самостоятельной, я решила получить собаку-проводника. Питомник, как я выяснила, находится под Москвой. В середине марта я села на поезд и отправилась за собакой».
Когда Розалия работает, на ней всегда шлейка — часть экипировки, позволяющая контактировать с животным.
«Cлепым важно выбирать знакомые маршруты. Сначала путь показывает кто-то видящий и обращает твое внимание на ориентиры и препятствия. Программа
«Какой бы умной ни была собака, как бы хорошо ее не отдрессировали, решение о том, как себя вести на улице, должен принимать только человек. Без команды собака не имеет права двигаться вперед, и все подобные попытки должны жестко пресекаться. Еще многие слепые думают, что с собакой проблемы с ориентировкой полностью исчезнут. Это не всегда так: понадобится довольно много времени, чтобы воспитать собаку под себя».
«Первая проблема, с которой Розалия столкнулась в нашем городе — ужасное качество покрытия на тротуаре. Каждая яма, колдобина и трещина — для собаки препятствие, а их очень много и перед каждой Розалия останавливается».
«Собаку дают бесплатно — хотя стоит она как иномарка. А дорогу, как и двухнедельный курс адаптации, оплачивает государство».
Муж Вероники Александр — слабовидящий с детства.
«Сейчас мне 35. У меня два высших образования — психолога и журналиста, я замужем, у меня много планов».
«С собакой мы — незрячие — можем ездить на поездах и летать в самолетах, ездить в такси и на общественном транспорте, заходить в аптеки и магазины, посещать театры и кинотеатры, концертные залы, банки, поликлиники. Хотя на концерте я еще не была».
«Старые воспоминания рисуют в голове картинки местности. Но со временем район менялся, картинки устаревали, а их место заняли незнакомые бордюры, ориентиры, ступеньки, звуки».
«Я все равно должна ходить с тростью и носить с собой паспорт собаки. Ну и намордник, конечно».
«Когда мне было 28, я заболела гриппом и после этого полностью потеряла зрение».
На ветеринарное обслуживание собаки государство выдает чуть больше 20 тысяч рублей.
Важное правило в доме, где живет незрячий человек — ставить все на свои места.
Чтобы показать собаке ее новое место, нужно положить шлейку туда, где животное будет спать.
Вероника никогда не видела своего мужа.
В школе Розалию приучали к идеальной среде, которой на самом деле не существует: высокие бордюры, ощутимая разметка и прочее. Поэтому на улице ей бывает сложно.
«Иногда очень хочется пройти по улице самой — чтобы никто не висел над душой».
«Я была слабовидящей, но могла сама ходить по Пятигорску, читать и писать, поэтому шрифт Брайля мне знать не требовалось».
«В 14 лет я пошла мерить давление, и так у меня случайно обнаружили глаукому. Я капала капли, не поднимала тяжелые вещи и жила нормальной жизнью, не задумываясь о последствиях. Оказалось, глаукома десятилетиями может съедать зрительный нерв».
«Когда были сделаны все операции, стало ясно, что зрение не восстановить, и мне пришлось заново учиться ориентироваться. Чтобы не зависеть от близких и быть самостоятельной, я решила получить собаку-проводника. Питомник, как я выяснила, находится под Москвой. В середине марта я села на поезд и отправилась за собакой».
Когда Розалия работает, на ней всегда шлейка — часть экипировки, позволяющая контактировать с животным.
«Cлепым важно выбирать знакомые маршруты. Сначала путь показывает кто-то видящий и обращает твое внимание на ориентиры и препятствия. Программа
«Какой бы умной ни была собака, как бы хорошо ее не отдрессировали, решение о том, как себя вести на улице, должен принимать только человек. Без команды собака не имеет права двигаться вперед, и все подобные попытки должны жестко пресекаться. Еще многие слепые думают, что с собакой проблемы с ориентировкой полностью исчезнут. Это не всегда так: понадобится довольно много времени, чтобы воспитать собаку под себя».
«Первая проблема, с которой Розалия столкнулась в нашем городе — ужасное качество покрытия на тротуаре. Каждая яма, колдобина и трещина — для собаки препятствие, а их очень много и перед каждой Розалия останавливается».
«Собаку дают бесплатно — хотя стоит она как иномарка. А дорогу, как и двухнедельный курс адаптации, оплачивает государство».
Муж Вероники Александр — слабовидящий с детства.
«Сейчас мне 35. У меня два высших образования — психолога и журналиста, я замужем, у меня много планов».
«С собакой мы — незрячие — можем ездить на поездах и летать в самолетах, ездить в такси и на общественном транспорте, заходить в аптеки и магазины, посещать театры и кинотеатры, концертные залы, банки, поликлиники. Хотя на концерте я еще не была».
«Старые воспоминания рисуют в голове картинки местности. Но со временем район менялся, картинки устаревали, а их место заняли незнакомые бордюры, ориентиры, ступеньки, звуки».
«Я все равно должна ходить с тростью и носить с собой паспорт собаки. Ну и намордник, конечно».
«Когда мне было 28, я заболела гриппом и после этого полностью потеряла зрение».
На ветеринарное обслуживание собаки государство выдает чуть больше 20 тысяч рублей.
Важное правило в доме, где живет незрячий человек — ставить все на свои места.
Чтобы показать собаке ее новое место, нужно положить шлейку туда, где животное будет спать.
Вероника никогда не видела своего мужа.
В школе Розалию приучали к идеальной среде, которой на самом деле не существует: высокие бордюры, ощутимая разметка и прочее. Поэтому на улице ей бывает сложно.
«Иногда очень хочется пройти по улице самой — чтобы никто не висел над душой».

«Я была слабовидящей, но могла сама ходить по Пятигорску, читать и писать, поэтому шрифт Брайля мне знать не требовалось».

Продюсер: Анастасия Чуковская

Спасибо, что дочитали до конца!

Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.

Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.

Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.

ПОДДЕРЖАТЬ

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — «Таких дел». Подписывайтесь!

Всего собрано
2 443 396 907
Текст
0 из 0

Veronika, a blind woman, 33, and her dog Rosalia. May 2015. Photo by Oksana Yushko.

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«Я была слабовидящей, но могла сама ходить по Пятигорску, читать и писать, поэтому шрифт Брайля мне знать не требовалось».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«В 14 лет я пошла мерить давление, и так у меня случайно обнаружили глаукому. Я капала капли, не поднимала тяжелые вещи и жила нормальной жизнью, не задумываясь о последствиях. Оказалось, глаукома десятилетиями может съедать зрительный нерв».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«Когда были сделаны все операции, стало ясно, что зрение не восстановить, и мне пришлось заново учиться ориентироваться. Чтобы не зависеть от близких и быть самостоятельной, я решила получить собаку-проводника. Питомник, как я выяснила, находится под Москвой. В середине марта я села на поезд и отправилась за собакой».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

Когда Розалия работает, на ней всегда шлейка — часть экипировки, позволяющая контактировать с животным.

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«Cлепым важно выбирать знакомые маршруты. Сначала путь показывает кто-то видящий и обращает твое внимание на ориентиры и препятствия. Программа "Постановка на маршрут" в школе, где готовят поводырей, устроена так, что ты идешь по незнакомой местности с помощью собаки. То есть собака маршрут знает, а я все детали узнаю от инструктора. Ощущения, надо сказать, не слишком приятные, потому что я не особенно чувствовала ландшафт. Смысл же этих занятий в том, что человек доверяется собаке, и они начинают понимать друг друга».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«Какой бы умной ни была собака, как бы хорошо ее не отдрессировали, решение о том, как себя вести на улице, должен принимать только человек. Без команды собака не имеет права двигаться вперед, и все подобные попытки должны жестко пресекаться. Еще многие слепые думают, что с собакой проблемы с ориентировкой полностью исчезнут. Это не всегда так: понадобится довольно много времени, чтобы воспитать собаку под себя».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«Первая проблема, с которой Розалия столкнулась в нашем городе — ужасное качество покрытия на тротуаре. Каждая яма, колдобина и трещина — для собаки препятствие, а их очень много и перед каждой Розалия останавливается».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«Собаку дают бесплатно — хотя стоит она как иномарка. А дорогу, как и двухнедельный курс адаптации, оплачивает государство».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

Муж Вероники Александр — слабовидящий с детства.

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«Сейчас мне 35. У меня два высших образования — психолога и журналиста, я замужем, у меня много планов».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«С собакой мы — незрячие — можем ездить на поездах и летать в самолетах, ездить в такси и на общественном транспорте, заходить в аптеки и магазины, посещать театры и кинотеатры, концертные залы, банки, поликлиники. Хотя на концерте я еще не была».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«Старые воспоминания рисуют в голове картинки местности. Но со временем район менялся, картинки устаревали, а их место заняли незнакомые бордюры, ориентиры, ступеньки, звуки».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«Я все равно должна ходить с тростью и носить с собой паспорт собаки. Ну и намордник, конечно».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«Когда мне было 28, я заболела гриппом и после этого полностью потеряла зрение».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

На ветеринарное обслуживание собаки государство выдает чуть больше 20 тысяч рублей.

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

Важное правило в доме, где живет незрячий человек — ставить все на свои места.

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

Чтобы показать собаке ее новое место, нужно положить шлейку туда, где животное будет спать.

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

Вероника никогда не видела своего мужа.

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

В школе Розалию приучали к идеальной среде, которой на самом деле не существует: высокие бордюры, ощутимая разметка и прочее. Поэтому на улице ей бывает сложно.

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0

«Иногда очень хочется пройти по улице самой — чтобы никто не висел над душой».

Фото: Оксана Юшко для ТД
0 из 0
Спасибо, что долистали до конца!

Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и фотоистории. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем никакого процента на свою работу.

Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас поддержать нашу работу.

Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.

Поддержать
0 из 0
Листайте фотографии
с помощью жеста смахивания
влево-вправо

Подпишитесь на субботнюю рассылку лучших материалов «Таких дел»

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: