Без штрафа и упрека

Александр Степанов, студент третьего курса Санкт-Петербургского Института кино и телевидения:

Кондуктор Виктор Петрович Лукьянов раздает безбилетным пассажирам конфетки, расспрашивает гастарбайтеров, как на их языке сказать «спасибо», во время Олимпиады он объявлял в троллейбусе результаты нашей сборной. Но я бы не назвал его ни дурачком, ни чудаком. Просто в нем сохранилась детская наивность.

Обычно в документальном кино используют разные приемы, чтобы войти в доверие к герою — первую неделю его не снимают, с ним общаются, записывают интервью без камеры, дают ему привыкнуть к себе. Но с Виктором Петровичем все было не так. И с ним проще, чем с большинством людей — с ним нет барьеров. Когда я начал снимать, мы были знакомы всего два дня, а разговаривали как родные.

Редкая наивность в Викторе Петровиче сочетается с не менее редкой порядочностью. Он родился в совхозе имени Горького Челябинской области седьмым ребенком в семье. Проучившись в военном училище, попал по распределению в Хабаровск. Но в 90-е, когда начали разворовывать армейское имущество, — вооружение, бушлаты, консервы, — бумаги о списании имущества проходили через него. Виктор Петрович сразу уволился, сказав: «Я так не могу».

Еще такая история: после армии он переехал в Петербург. Когда его питерская жена развелась с ним, он остался без дома, но в Хабаровск не вернулся, потому что его квартиру снимала армянская семья с детьми: «Ну как же я буду детей выгонять?» Чтобы не тревожить тех людей, он поселился в вентиляционной камере в доме, где работал электриком, поломоем, слесарем, дворником — мастером на все руки.

Наше поколение упивается всякой экзистенциальной тоской, при которой все – тлен и пустота. А Виктор Петрович смотрит на мир по-другому. Он считает, что не за чем переживать, а нужно просто трудиться и хорошо относиться к людям. Он потерял жену, дом, но не опустил руки, как многие на его месте. Работал одновременно на нескольких работах и лет через шесть упорного труда, без ипотеки и переплат, он купил квартиру в новостройке. Помогла, конечно, и военная пенсия — все-таки 28 лет выслуги. Если жизнь — это бег с барьерами, то Виктор Петрович не перепрыгивает барьеры, а просто тихо и мирно обходит их.

Уже после съемок фильма я прочитал, что Виктор Петрович хотел уволиться со своей кондукторской работы. Какие-то тетки-вахтерши советской закалки сначала к его документам цеплялись, потом смеялись над тем, что он на велосипеде приезжает на работу. Но в «Горэлектротрансе» его отговорили увольняться. Кстати, на днях со мной связались ребята из магазина «ВелоДрайв» — они посмотрели фильм и захотели ему подарить нормальный велик. Потому что Петербург — это другой мир. Город сам вытесняет всякое быдло и хамов. Здесь нельзя говорить: «Слышь, ты выходишь?», тут говорят: «Извините, вы выходите на следующей остановке?»

Многие, конечно, скажут, что Виктор Петрович — чудик. А я считаю, что понятие «нормальность» в принципе фашистское. Это фильм про человека, который остается самим собой и не стесняется им быть в любых обстоятельствах.