Бывший детский хирург о том, что происходит с детьми из детского дома, оказавшимися в больнице без присмотра
Некоторые воспоминания остаются с нами на всю жизнь.
Девять лет назад, еще студенткой, я шла по длинному коридору отделения гематологии детской больницы. Это был первый день практики, и я просто заходила во все палаты, чтобы узнать, кто лежит в отделении и с какими диагнозами. В одной из них я увидела мальчика лет трех со светлыми волосами, он стоял в кроватке, и по его лицу текли слезы. При этом ребенок не издавал ни звука.
Матери нигде не было видно, и я растерялась, у меня нет младших братьев-сестер, чтобы знать, как вести себя в данной ситуации. Я смотрела на мальчика, а он смотрел в пол и плакал. Я аккуратно достала его из кроватки и прижала к себе. Малыш заплакал еще горше, но так и не издал ни единого звука. Мы простояли так какое-то время в ожидании его мамы, но она все не возвращалась.
Вскоре ребенок немного расслабился и прижался ко мне всем тельцем, но руками по-прежнему не обнимал. Это было необычно, и я даже предположила, что, может, ему не нравится сидеть у чужой тетки. Вернув малыша в кроватку, я прикрыла дверь и пошла разыскивать непутевую родительницу, представляя, как выскажу ей свое негодование. Но мои поиски прервала старшая медсестра, сообщившая, что у мальчика нет родителей, он подкидыш, и скоро его увезут в детдом. И лет ему не три, а около пяти или даже чуть больше, но он совсем не разговаривает, а обниматься, сидя на ручках, просто не приучен.
Никогда до этого я не задумывалась о том, как в больницах устроены дети из неблагополучных семей или те, кто остались без родителей. У нас на все громадное отделение в смену — всего четыре медсестры, и они видят маленьких пациентов только при обходе и в процедурном кабинете. Все остальное время ребенком занимается мама, она и за руку на заборах крови подержит, и покормит, и поиграет, и, если вдруг что не так, то врача из-под земли достанет и обратит внимание на любой волнующий симптом.
А этот мальчик, получается, совсем один! Целый день в пустой палате. Без игрушек, без поцелуев, без внимания и заботы, от одних анализов к другим и от быстрой кормежки до визита медсестры, раз в три-четыре часа проверяющей подгузник. Целый день в кроватке с решеткой, в гнетущем белом помещении. Даже взрослый такое выдержит с трудом, а тут — совсем малыш.
На этом, можно сказать, практика моя как студента-медика в тот раз и закончилась, — всю неделю, пока ребенка не увезли в детдом, я провела с ним. Под конец мальчик уже пылко обнимался не только со мной, но и с игрушками, и с удовольствием слушал сказки, хотя сначала вообще не проявлял к ним интереса.
После этого я еще много раз сталкивалась в больницах с детьми из неблагополучных семей или детских домов.
Одна девочка запомнилась мне тем, как терроризировала все отделение, — не только врачей, но и детей, и их мам, не зная других способов, как привлечь к себе внимание. Стоило только отвернуться, она уже избивала кого-нибудь, переворачивала тарелки с едой, выбрасывала инструменты или просто визжала. Все мы понимали, в чем дело, но возможности уделить ребенку больше времени не было ни у кого из персонала. Так устроен график работы и распорядок дня врачей и сестер в больнице.
Был и совершенно противоположный случай — мальчик десяти лет в нефрологии, настолько тихий и безропотный, что, когда ему стало хуже, он просто молча терпел боль. Узнали об ухудшении только через шесть часов. Разумеется, если бы в отделении были специальные няни, которые присматривали за малышом, они бы сразу заметили происходящее, и помощь подоспела быстрее. Но мальчик был из детского дома и лежал в больнице один.
Иногда в отделениях появляются волонтеры и несколько часов в день развлекают одиноких малышей, но этого не достаточно. А вот в Калининграде внедрили то, что в скором времени, надеюсь, будет повсеместно распространено, — программу «Супер-Нянь» по поддержке одиноких детей в больницах во время прохождения лечения. Теперь, попадая в отделение, ребенок всегда находится под чутким присмотром специалиста, о нем заботятся, с ним играют, жалеют, поддерживают. Малыш получает ту заботу, в которой так нуждается.
Представьте себя в больнице, — не себя маленького, а себя сейчас. Можно читать, болтать с соседями по палате, звонить близким. Есть чем заняться, но день все равно проходит в ожидании визита родственников и друзей. Их поддержка — самое главное, то, что действительно помогает выздороветь и не пасть духом.
А дети из детских домов всего этого лишены. Многие из малышей не умеют читать, никак не могут себя развлечь и абсолютно не социализированы. Их никто не навещает, не приносит ни вкусного, ни игрушек с книгами. В такой ситуации силы для борьбы за свое здоровье найдет не каждый взрослый, что уж говорить о детях!
В программе «Супер-нянь» сейчас шесть замечательных женщин и один психолог. В отделении сестринского ухода работают няни с педагогическим образованием, помимо прочего они занимаются социальной адаптацией ребенка: учат пользоваться ложкой, горшком, разговаривать и читать. Попадающие туда дети из неблагополучных семей часто отстают в развитии и не приспособлены к жизни.
В другой больнице Калининграда, где также работают Супер-няни, лежат дети разных возрастов, которым требуется операция или лечение. Некоторые из них — с тяжелыми врожденными патологиями, лежачие, не способные позаботиться о себе самостоятельно (например, с ДЦП).
Почти все маленькие пациенты называют нянь «Супер-мамами», а некоторые не хотят выписываться из больниц, получая там значительно больше любви и заботы, чем в детском доме. В среднем няни помогают в год тремстам детям в двух больницах.
К сожалению, государство столь необходимых специалистов пока не финансирует, и наша задача — собрать нужную сумму, чтобы обеспечить Супер-мам небольшой зарплатой. Каждая няня получает от 13 до 24 тысяч рублей, в зависимости от ставки. Со всеми отчетами по зарплатам можно ознакомиться на сайте.
Согласитесь, сумма не такая большая, и я уверена, что собрать ее всем вместе не составит труда. Всего один невыпитый за месяц кофе или коктейль в баре сделает пребывание одиноких малышей в больнице комфортней и безопасней, поможет им пережить стрессовую ситуацию и быстрее социально адаптироваться. А это невероятно важно не только для них, но и для всех нас, жителей одного общества.