Слепоглухой профессор психологии — о проблеме достоинства у инвалидов и о том, как решиться жить
Александр Суворов — единственный в России слепоглухой доктор психологических наук. В детстве он потерял зрение, а потом слух, но это не помешало ему попасть в экспериментальную группу по обучению слепоглухих детей и закончить факультет психологии МГУ. Он защитил кандидатскую и докторскую диссертации и написал десятки книг и статей по психологии. «Такие дела» поговорили с 62-летним профессором о взаимной человечности, проблеме достоинства у инвалидов и о том, как решиться жить.
— Вы как-то сказали, что для разных людей существуют разные миры — «параллельные». Вы потеряли зрение в три года, а слух — в девять лет. Помните, когда впервые осознали, что сами живете в «параллельном мире»?
— Вы неправильно поняли мои слова. Параллельные миры — это прежде всего разный уровень культуры людей. Например, моя покойная зрячеслышащая сестра была малокультурным человеком. А рядом с ней — я, увлеченный поэзией, философией, психологией, педагогикой. Вот о каких параллельных мирах я говорил.
— А разницы между миром слепоглухих и зрячеслышащих нет?
— Зрение и слух не имеют большого значения, дело тут в уровне человеческого развития. Видит тот, кто что-то осознает. А если не осознает — значит, слеп.
— Вам повезло: вы получили высшее образование, закончив факультет психологии МГУ, что редкость для слепоглухих.
— Главное здесь не образование, а уровень и круг общения. Я общался с такими людьми, как выдающийся психолог Мещеряков, философ Ильенков, академик Бим-Бад. Сколько лет нужно, чтобы получить высшее образование? Пять? Недавно мы с Бим-Бадом отметили 41 год нашей дружбы — девятое высшее образование только с ним. Ильенкова я знал десять с лишним лет, получается, еще два диплома. Так что общение с такими людьми намного важнее.
— Ваша первая книга называется «Школа взаимной человечности». Расскажите, что это за школа?
— В 1992 году Детский орден милосердия попросил меня написать программу для школ актива в лагерях, организуемых орденом на разных базах, куда приезжали и дети-инвалиды, в том числе слепоглухие, и здоровые. В это время я как раз работал над книгой «Школа взаимной человечности». Но тогда у меня в голове было только метафоричное представление о том, как эти дети друг к другу притираются, учатся взаимопониманию. А от меня просили школу, самую настоящую, а не метафорическую.
— И как на практике должна была достигаться эта взаимная человечность? Ведь подростки зачастую жестоки по отношению к детям с ограниченными возможностями.
— Одну из основных идей взаимной человечности мне подсказал Олег (выпускник Школы взаимной человечности. — ТД). Это человечность как спорт.
— Что это значит?
— Я, откровенно говоря, когда работал над книгой, во все это не очень верил. Как и вы, считал, что подростки жестокие. Я ведь и сам испытал на себе эту жестокость, был изгоем в школе слепых. А во всякие религиозные и моральные проповеди и подавно не верил: что, мол, рассказали ребятам моральную байку, а они взяли да уверовали в человечность. Так не бывает. И вот в феврале 2002 года Олег, четырнадцатилетний участник Детской экологической экспедиции «Тропа», написал мне письмо, в котором звал меня приехать в Туапсе и пройти с ребятами по горной тропе. И я прошел. И только на следующий год, когда я приехал уже во второй раз, Олег, встречая меня с поезда, поделился своими воспоминаниями годичной давности. Рассказал, что, когда первый раз увидел, как я вылезаю из вагона, чуть не умер. Я спрашиваю его: «А звал тогда зачем? Я ведь по твоему зову приехал». А он отвечает: «Так хотелось попробовать чего-то более сложного, приобрести новый опыт: слабо или нет провести по горам без травм слепоглухого». Вот в это я поверил, в человечность как азартный спорт.
— Еще одна ваша книга называется «Достоинство в склепе». Это книга стихов, первые из которых датируются 1973 годом. Почему такое название?
— Достоинство важно вообще для человечества, а в условиях инвалидности тем более. Инвалиды очень часто чувствуют себя униженными. И я тоже. Поэтому, как говорится, достоинство — любимая мозоль.
— Что могут делать зрячеслышащие люди, чтобы слепоглухие реже чувствовали себя униженными?
— Например, принимать протянутую руку.
— Не все это делают?
— Не все и далеко не всегда. У меня есть стихотворение про это.
Ах вы, глазастые! Дайтесь же в руки!
Знали бы вы, что за адские муки —
Жить в пустоте, обжигаясь о взгляды, —
Взять меня за руку были бы рады.
Точно ребенок, от боли скулящий,
Палец ваш ласковый цепко держащий,
Был бы я близостью вашей доволен…
Руки тяну. Хоть коснулись бы, что ли!..
Это февраль 1987 года. Очень не люблю эту игру в жмурки: тянешь руку, а не берут. Пустота. Это едва ли не главный источник унижения.
— В ваших стихотворениях, и это не исключение, часто сквозит отчаяние, и вы не скрываете, что вас посещали суицидальные мысли. Как спасались от них? Что являлось смыслом жизни?
— Смысл жизни с течением времени менялся. Сначала это было творчество, прежде всего поэтическое. Потом смыслом моей жизни раз и навсегда стали дети — центр моего мироздания. Когда-то мама была смыслом жизни, я запретил себе суицид, пока она была жива. «Пока есть мама, должен быть и я», — говорил тогда себе. Потом надо было осуществить главные замыслы в собственном творчестве, научном и литературном. Когда появился Олег, я хотел дожить хотя бы до окончания им университета. А сейчас вот книгу по тифлосурдопсихологии пишу.
— Творчество, книги, лекции для студентов, поездки, — ваша жизнь невероятно активна. Это черта характера или еще один способ борьбы с отчаянием?
— Скорее убеждение, что можно и нужно только так. Не скулить, не хоронить себя заранее. Это образ жизни — на фоне любой инвалидности жить нормально. Десять лет назад мне поставили новый диагноз — сахарный диабет второго типа. Значит, будем жить с диабетом в прибавку ко всему остальному. И так во всем, что бы ни случилось. И так всю жизнь.
— Вы потеряли слух и зрение в детстве. Как вы думаете, что самое сложное в адаптации для людей, которые стали слепоглухими в зрелом возрасте?
— Смириться с этим и решиться жить. Это самое сложное, но для меня самое естественное. Хотя и мне пришлось десятки лет бороться с отчаянием, когда я осознал, насколько многого я лишен из-за слепоглухоты. Я это называю положительной бухгалтерией: считать не потери, а то, что есть, имеющиеся возможности. Перейти от отрицательной бухгалтерии к положительной — самое сложное. Тут нужна помощь: в одиночку это трудно сделать, если вообще возможно. Легче покончить с собой — это соблазн, через который мы все проходили.
— В «Доме слепоглухих» в Пучкове сейчас как раз собирают деньги на создание психологической помощи для слепоглухих людей. Это нужно?
— Психологическая помощь — это работа над сознанием. Но все зависит от людей, уровня их рефлексии и от того, насколько они готовы и способны осмысливать свою жизнь. Я имею в виду не только и не столько инвалидов, ослепших и оглохших в зрелом возрасте. От них в ряде случаев сложно чего-то требовать, — они же в отчаянии. Прежде всего поэтому я имею в виду их зрячеслышащее окружение. Вот над чьим сознанием надо работать, чтобы инвалиды получили необходимую поддержку от своих близких. Без такой поддержки, как уже сказано, выбор положительной бухгалтерии под огромным вопросом.
— Создание таких центров важно, на ваш взгляд?
— Я ни разу не был в Пучкове, но там учат компьютерной грамотности, чему бы и мне не грех подучиться. Так что я туда съезжу, если меня возьмутся научить. Вообще работать с людьми, с их окружением, учить, помогать — это, конечно, важно.
В «Доме слепоглухих» учатся азбуке Брайля, работе на компьютере (с помощью специального оборудования), навыкам самообслуживания, ориентации в пространстве и так далее. Из-за очень тяжелой формы этой инвалидности и ограниченности в общении с другими людьми большинство слепоглухих имеет суицидальные мысли и депрессию. Фонд «Нужна помощь» просит всех, у кого есть возможность, — перевести деньги на оборудование специального помещения в «Доме слепоглухих» необходимыми тренажерами (аудиостимуляуции и сенсорной стимуляции), на зарплату психолога и тифлосурдопереводчика, которые смогут проводить реабилитацию. Прямо под текстом есть форма, где вы можете оформить регулярное или разовое пожертвование на «Дом слепоглухих». 100 и 1000 рублей значат очень много для жизни слепоглухого в Доме. А для вас?
