Инна и Татьяна — их только двое на весь миллионный Волгоград. Они работают в патронажной службе «Каритас», помогают семьям, в которых есть лежачие больные. И еще опекают тех, у кого совсем нет близких и собственного дома
Затворница
Общежитие «политеха» находится в центре Волгограда. Рядом Мамаев Курган, большие торговые центры. Если проехать пару остановок, можно попасть и на красивую набережную, знаменитую Аллею героев с Вечным огнем. Но прогулки по любимому городу для Татьяны Донцовой теперь недостижимы. Уже несколько лет молодая (ей только в июле исполнится 40 лет) и все еще красивая женщина проводит в комнате площадью примерно 15 квадратных метров. У нее — рассеянный склероз. В этом году Татьяна на улице была всего один раз — нужно было переоформить банковскую карту, на которую перечисляют пенсию по инвалидности.
Сейчас она живет на втором этаже. До этого обитала на четвертом. И после долгих обращений в различные инстанции добилась, чтобы ей выделили комнату пониже. Правда, жилья на первом этаже не оказалось. Хотя бы второй… Правда, спуститься вниз и отсюда не представляется возможным. Инвалидное кресло не проходит в лифт, а лестничные марши не приспособлены для размещения пандуса (так ответили официальные органы на письменные требования Донцовой его установить). Оказаться на улице женщина может только при помощи волонтеров, которые буквально выносят ее на руках.
«Я — затворница. Не могу никуда выйти. У меня и балкона нет, не могу даже дышать свежим воздухом. А я хочу жить как все. Когда меня выносят на улицу — голова кружится, глаза слепит…»
Страшный диагноз врачи поставили Татьяне в 2006 году. За 10 лет болезнь прогрессировала так, что теперь Таня может только говорить и моргать.
«Сначала я обратилась в одну известную частную клинику. Меня лечили от онемения ног — прогревание, массаж. В общем, всем тем, что противопоказано при рассеянном склерозе. Отдала много денег. И только через год в обычной поликлинике мне поставили правильный диагноз. Но время было упущено…»
Таня плачет. Она сидит на диване в подушках, голову держит только при помощи специального бандажа. Рядом — сын Сережа. Он периодически поправляет маму, когда она начинает заваливаться. Он только пошел в школу, когда Таня заболела. Мальчик стал главным ее помощником.
«Живем мы с ним вдвоем. От мужа я ушла, когда Сережа был совсем маленький. Муж бил меня, сильно. По голове. Из-за этого, думаю, я и заболела, — на глазах снова выступают слезы. Про бывшего мужа и вообще про здоровую жизнь рассказывает скупо. Воспоминания даются нелегко. — Последний раз видела его семь лет назад — я еще «по стеночке» ходила. Предлагал забрать у меня сына. Но я была категорически против. Он мог увезти его заграницу».
Сейчас за Таней ухаживает сиделка. Она приходит на четыре часа. Утром помоет, приготовит, покормит. Днем из школы возвращается сын. И дальше уже он заботится о маме.
«Знаете, как мы спим? Я в зубах держу веревочку за один конец, второй привязан к Сережиной руке. В случае чего я перебираю веревочку во рту, он чувствует, просыпается, дает лекарство. Но я стараюсь лишний раз его не беспокоить. Хотя сплю очень плохо».
Из-за того, что мальчику пришлось с детства ухаживать за мамой, к семье проявляли интерес органы опеки. Но, убедившись, что у ребенка есть отдельное спальное место, стол, за которым он делает уроки, и что Сережа хорошо учится, оставили в покое. Но опека не самая главная проблема для Татьяны. У них с сыном нет постоянной прописки. Каждый год ей, инвалиду первой группы, приходится продлевать регистрацию.
«Никто не хочет идти на уступки. Будто не понимают, как трудно мне это дается. Сколько раз просила сделать постоянную прописку, пусть без права собственности на эту комнату, которую я получила, когда работала в политехническом институте. Но меня не слышат. Мол, это общежитие, и здесь не может быть постоянной прописки. Правила нарушать нельзя».
Другие административные правила в прошлом году лишили Татьяну пособия на ребенка. Вышел региональный закон о том, что получателями подобных льгот могут быть только те, кто имеет постоянную прописку. Женщина оспорила новое постановление. Суд длился несколько месяцев, и в результате ей в начале года выплатили причитающуюся сумму. Но недавно снова лишили «детских». Сереже исполнилось 16 лет. Теперь нужно собрать справки, что он продолжит обучение в 10-м классе. А в августе истекает срок временной прописки, придется опять ее продлевать. И пособие маленькая семья увидит не раньше октября.
«Для государства это незначительная сумма. А для таких, как я, которые живут только на пенсию, важна каждая копейка».
Татьяне не привыкать бороться с бюрократической машиной. В копилке ее побед — отвоеванные памперсы (сначала ей выделяли всего два штуки в день, а теперь пять), противопролежневый матрас и многие другие средства, которые почему-то не сразу включают в индивидуальную программу реабилитации. Сейчас она добивается кресла-коляски и держателя для шеи. Пока что Таня пользуется каталкой, которую ей предоставила патронажная служба «Каритас». На ней ее завозят в душевую, кстати, единственную на восемь комнат, и купают.
Сотрудницы «Каритас» Татьяна Рефиева и Инна Бубликова навещают свою подопечную раз в неделю. Приносят необходимое — памперсы, подставку под спину, одноразовые пеленки. Когда у Тани не было сиделки, девушки купали ее, кормили, одевали.
«Слава Богу, Господь дает мне таких добрых людей. И меня не надо жалеть. Меня надо понять».
Куда глаза глядят
Сергей Александрович явно нас ждал, готовился. Надел желтую рубашку на резинке и даже галстук.
«Только побриться не успел», — извинился пациент городской больницы.
Сюда он попал три месяца назад. На Пасху был в церкви, выходил и оступился. Пролетел несколько ступеней. В результате — перелом шейки бедра. Идти из больницы Сергею некуда. Кроме сотрудниц «Каритас» его больше никто не навещает.
«Приносят лекарства, чай, мыло, даже трусики. Я хоть постирался. Принесли ходунки, чтобы я мог вставать и ходить до умывальника. Больничные у меня отобрали после того, как сосед по палате вывалился из окна. Он хотел у строителей сигарет спросить, да и упал на леса. И я какое-то время передвигался с помощью стульчика, пока не принесли ходунки».
Последние пять лет мужчина провел в рабстве. По его словам, друг продал. Позвал выпить и предложил подработать. А потом его засунули в машину и вывезли за пределы Волгоградской области. В степи Сергей пас скот.
«Меня били, сильно били. Могли не кормить. Однажды я пять дней ничего не ел. Стал слепнуть. Пробовал бежать, находили и снова били. А потом я заболел сильно. Дали четыре тысячи рублей и посадили в автобус до Астрахани. Там я пришел в реабилитационный центр при церкви. Меня приняли, подлечили, даже помогли сделать операцию на глазах. Но я хотел домой, к брату. Мне дали денег на билет».
Брата Сергей не нашел. Выяснилось, что тот умер три года назад. А с другими родственниками он не общается. Есть двое сыновей, один, вроде, в Ростове, другой должен быть в Волгограде. Но связаться с ними не получилось. О Сергее в патронажной службе узнали от социального работника больницы Александра Волшанина.
«Каритас» помогает мне с такими больными. Они объяснили, как работать с ними. Мне нужна была помощь в восстановлении документов, консультации по уходу и, конечно, поддержка в виде вещей. Мы брали коляску и другие средства реабилитации», — говорит Александр.
Таким, как Сергей — бездомным людям, неспособным ухаживать за собой самостоятельно, идти после больницы некуда. В апреле этого года социальную гостиницу, где принимали инвалидов, закрыли. Просуществовал стационар всего два года, сюда приходили и сотрудники патронажной службы «Каритас», учили постояльцев самостоятельному уходу, объясняли, как и зачем нужно делать массаж, просто вели задушевные беседы.
«Конечно, в городе нужно такое учреждение. Бездомным необходимо хотя бы временное жилье, пока соцработники восстанавливают их документы, чтобы потом их оформить в какой-нибудь интернат», — говорит Инна Бубликова.
Сам Сергей, не смотря на то, что у него все еще левая нога не шевелится, готов сбежать из больницы. «Были б костыли, ушел бы, куда глаза глядят».
Яша и Паша
После закрытия социальной гостиницы, пожалуй, единственным пристанищем в Волгограде для бездомных инвалидов стал приют «Соборникъ». Создал его шесть лет назад Вячеслав Головин. Свою квартиру в обычном двухэтажном доме он приспособил для проживания почти 20 человек. Двухярусные кровати стоят на кухне и в единственной комнате. Здесь же инвалидные кресла, ходунки, которые патронажная служба дала для нужд постояльцев.
Когда мы пришли, практически все обитатели были на месте. Здоровье не позволяет им надолго покидать пристанище. Самого Головина мы не застали: Вячеслав уехал в Дубовский район посмотреть новое помещение для приюта — отдельный дом на маленьком хуторе, — чтобы предоставлять кров большему количеству бездомных инвалидов.
У патронажной службы «Каритас» здесь два подопечных. Павлу Глазкову 66 лет. Оказался в приюте после больницы, куда попал с инсультом.
«Я с 93 года болтаюсь на улице — мать умерла, а отец продал квартиру. Ночевать приходилось на улице, на чердаках, в подъездах. Пока здоровье позволяло, работал. Скотину пас. А вообще, я по профессии — водитель. Но прав лишили. Восстанавливать не стал. Раз пьешь, чего восстанавливаться-то? Все из-за пьянки со мной случилось…»
Инсульт был в 2015-м году. Ехал в маршрутке, как раз устраиваться на работу. А как стал выходить, ноги и отнялись. Вызвали «Скорую». В больнице провел всего неделю.
«Документов у меня не было. Вячеслав забрал меня из больницы в приют, помог восстановить паспорт, оформить пенсию. С тех пор тут и живу. После инсульта у меня была парализована вся левая сторона тела. Лежал полгода. Вячеслав ухаживал. Несколько раз в неделю приходила девушка из «Каритаса», показывала, какие упражнения делать, чтобы разработать руку и ногу. Сейчас рука работает, а нога все еще волочится».
Еще один подопечный, Яша, говорит о себе, что стал бездомным не из-за пьянки, как многие другие, а потому что «пахал». Его семья распалась еще десять лет назад. Он сильно заболел, и жена решила от него уйти вместе с ребенком. Они живут сейчас в Казахстане. Ни с ними, ни с родителями Яков не общается. И никто из родственников не знает, где он, и что с ним произошло два года назад.
«Я вообще сильный был, мог один разгрузить фуру в тридцать тонн. Тогда работал грузчиком на строительной базе в Красноармейском районе. Закидывал цемент в КАМАЗ. Забрался на подставку с мешком и поскользнулся. Упал с метровой высоты, да еще мешком с цементом меня сверху придавило. Две недели ноги немели, я еле передвигался. Боль адская была, хозяин базы колол меня диклофенаком. С работы ушел, конечно. Но жить негде было, одному тяжело. Меня к себе сторож взял. Потом в интернете прочитал про приют, позвонил Вячеславу, и он меня привез сюда. Живу тут уже полтора года».
Боль в спине так и не прошла, добавились проблемы с желудком, печенью. Лекарств Яков не признает, пьет только травяные настои.
«Чем я тут занимаюсь? Да ничем. Боли такие, что лежу, в основном. Становлюсь овощем».
Пока мы общались с Яшей, Инна познакомилась с новым постояльцем приюта. Правда, он почти не говорил. Соседи сообщили, что пожилой мужчина поступил буквально два дня назад. Его парализовало после инсульта, речь нарушилась. «Возьмем под опеку», — сказала Инна.
Помочь тем, кто помогает
Под опекой «Каритас» находится и Тамара Васильевна Виноградова. Болезнь Паркинсона, а потом еще и инсульт приковали ее к кровати. К ней Инна и Татьяна пришли с коробкой подгузников. Согласно ИПР 79-летней женщине положено всего три штуки в день. «Экономлю, как могу», — говорит Тамара Васильевна. Она живет с внуком, дочки далеко. Одна — в Турции, вторая — в области.
«Они сами болеют. Я еще здоровее их буду. Очень жду, когда приедут».
Внук все время на работе, за его бабушкой ухаживает новая сиделка Светлана.
«Пока Светлана. Говорю «пока», как будто есть еще надежда встать…»
Сиделка попросила у «Каритас» инвалидное кресло, чтобы вывозить Тамару Васильевну на прогулку. Каталка не входит в перечень средств индивидуальной реабилитации, ее должен «назначить» лечащий врач.
— Я недавно выходила с ней на улицу. Вот на этом. — Светлана показывает на кресло-туалет, которое явно не приспособлено для подобных манипуляций.
— Ой, мне так стыдно было! Больше на таком не выйду, — добавляет Тамара Васильевна.
«Каритас» работает в Волгограде уже восемь лет. Такие центры есть еще в Ишиме, Омске, Санкт-Петербурге, Саратове, Челябинске, Новосибирске и Марксе. Значимость патронажной службы трудно переоценить. Женщины, а в основном именно они работают с пожилыми и инвалидами, помогают родным справиться с несчастьем, обучают, как правильно ухаживать за тяжелобольными. Они ломают стереотипы о том, что лежачий человек не может быть самодостаточным и самостоятельным.
Но патронажная служба «Каритас» сама нуждается в помощи. Год работы центров во всех городах России стоит чуть больше восьми миллионов рублей, а один день работы патронажной сестры — 831 рубль. Фонд «Нужна помощь» помогает собрать деньги на оплату труда Инны, Татьяны и многих других патронажных сестер службы «Каритас», на коммунальные платежи и транспортные расходы.
Даже сто рублей, пожертвованные вами ежемесячно, позволят Татьяне Донцовой наконец-то выйти на улицу, а Сергею Александровичу получать лекарство и найти пристанище после больницы. Сотни людей, прикованных к постели, заточенных в комнате, будут знать, что они не останутся один на один со своей болезнью.
