Память о Беслане

1 сентября 2004 года школу №1 в Беслане захватили террористы. Боевики собрали в спортзале более тысячи заложников, в том числе малолетних детей. На протяжении трех дней людей насильно удерживали в здании, оставив их без воды и пищи. Чтобы освободить заложников, спецслужбы предприняли штурм школы.

Всего в ходе теракта погибли 334 человека, из них 186 детей. Инвалидами остались 126 бывших заложников. Во время штурма сотрудники ФСБ убили 28 террористов. Единственный взятый живым террорист, Нурпаша Кулаев, был арестован. Позже суд приговорил его к пожизненному заключению.

О бесланской трагедии написано множество статей, расследований, сверстаны спецпроекты, сняты документальные фильмы, издано несколько книг. «Такие дела» вспоминают главные материалы о событиях в школе №1.

Новая газета

Журналистка «Новой газеты» Елена Милашина была в Беслане в дни теракта. Первый ее текст о трагедии — «Ложь провоцировала агрессию террористов» — был опубликован в номере от 6 сентября 2004 года.

«По словам работников МВД и спецназовцев, с которыми удалось переговорить, подготовка к штурму шла активно. О том, что власть склоняется именно к этому варианту, свидетельствовал еще один факт: с боевиками, по сути, не велись переговоры, даже формальные их требования никто не собирался выполнять. Нам объясняли: «Непонятно, чего они просят»».

В 2014 году к 10-летию со дня трагедии Милашина вспомнила, как развивались события во время теракта и после.

«Бесланский теракт вошел в историю России как пример беспрецедентной дезинформации населения. Вплоть до штурма школы официальные лица скрывали масштабы трагедии (количество заложников). Также скрывали переговоры с лидером чеченских сепаратистов Асланом Масхадовым, который готов был обратиться к боевикам с воззванием сложить оружие. Эмиссар Масхадова — Ахмед Закаев — готов был вылететь непосредственно в Беслан и участвовать в переговорах с террористами».

Специальный выпуск «Новой газеты» 2006 года был посвящен результатам расследования — все экспертизы, схемы, доклады, свидетельства очевидцев. Некоторые из выводов газеты: достоверная информация о готовящемся теракте поступила минимум за три часа до захвата школы, а глава Северной Осетии Дзасохов предлагал заменить детей 800 чиновниками администрации и депутатами, но из Москвы ему под угрозой ареста запретили ходить на переговоры. Наибольший резонанс вызвало утверждение «Новой» о том, что многократное применение гранатометов, огнеметов, стрельба из танков и вертолетов по школе происходили в тот момент, когда там находились заложники. По данным газеты, официальная комиссия, обладая всеми сведениями, одобряла действия оперативного штаба.

Специальный корреспондент «Новой газеты» Елена Костюченко спустя 12 лет после трагедии записала сны выживших во время захвата заложников.

«Сон Владимира: Я хотел сливу сорвать. «Сейчас, — говорю, — лестницу хочу на сливу и сливу сорвать. А девочка мне снизу говорит: «Я не твоя девочка». Я говорю: «А где моя девочка?» Она говорит: «Она не здесь, я здесь другая». Она же с моей женой там лежала, в могиле. «Я, говорит, не твоя дочка, не срывай мне сливы». Я говорю: «Где же моя девочка?» Она говорит: «Не знаю, поищи»».

Коммерсант

Журналистка издания Ольга Алленова возвращалась  из Грозного, когда ей позвонили из редакции и сообщили о теракте в Беслане. Она поехала в Северную Осетию, чтобы написать репортаж.

«»Родственников заложников в эфир не давать, количество заложников, кроме официальной цифры, не называть, слово «штурм» не употреблять, террористами боевиков не называть, только бандитами. Потому что террористы — это те, с кем договариваются». Вот что услышали от руководства сразу несколько журналистов центральных телеканалов, находившиеся в Беслане. Мы все были рядом, и я видела, как тяжело было этим ребятам выполнять приказания начальства. И я видела, как один из них плакал вечером после штурма».

17 октября 2004 года газета опубликовала материал «Чем мы им помогли?» Репортаж посвящен 40 дням после теракта.

«В Москве мы говорим: со дня захвата школы в Беслане прошло сорок дней. Здесь этих дней не было — вместо них черная дыра, как дыра от гранаты в полу актового зала. И каждый день наступает днем скорби.

Весь город Беслан — в черном. Здесь есть дома, в которых не осталось ни одного ребенка. Подъезды, из которых выносят в день по три гроба».

В 2011 году для сайта издания была сделана инфографика — карта школы, где основные локации событий проиллюстрированы короткими видеороликами из хроники.

Esquire

В 2006 году в Esquire вышел текст корреспондента The New York Times Кристофера Чиверса, который реконструировал события в бесланской школе по часам: от начала школьной линейки в девять утра 1 сентября и до помощи пострадавшим в больнице Владикавказа 4 сентября. Кристофер написал этот текст для того, чтобы понять, как чувствовали себя заложники все это время.

«Как и многие люди, которые были в Беслане, впоследствии я очень много думал о том, что произошло. Меня, как и бесланцев, приводили в бешенство бесконечные противоречащие друг другу заявления, отсутствие информации о многих важных эпизодах захвата заложников и действиях российских властей».

Радио Свобода

Спустя 10 лет после трагедии Том Балмфорт и Диана Маркосян выпустили на «Радио Свобода» репортаж о жизни выживших школьников. Бывшие заложники рассказали о своих воспоминаниях, страхах и мыслях о будущем.

«Дети героически себя там вели. Мы сразу все повзрослели. Мы как-то очень там друг друга поддерживали, на самом деле как одна семья сплотились там. Даже многие взрослые себя так достойно не вели, как дети. Видимо, взрослые понимали все в силу своей взрослости, мудрости, а мы, дети, воспринимали это все, наверное, через розовые очки. Я знаю точно, что после этих трех дней мы стали абсолютно другими людьми», — вспоминает Зарина Цирихова. Во время теракта ей было 14.  

Такие дела

«Такие дела» публиковали репортаж Дианы Хачатрян о том, как в сентябре 2016 года траурные мероприятия в Беслане обернулись массовыми задержаниями. Во время школьной линейки в школе №1 пять женщин провели протестную акцию: сняли куртки, под которыми оказались футболки с обвинениями в адрес власти.

«В углу спортзала стоят особняком активистки «Голоса Беслана». На пяти женщинах «хэнд-мейд» футболки с надписью фломастером «Путин — палач Беслана». Это не истерический лозунг. Основываясь на собственных впечатлениях и материалах расследований, женщины считают, что 3 сентября 2004 года приказ о штурме школы отдал Владимир Путин или кто-то из его приближенных, чтобы форсировать события и не допустить переговоров с Асланом Масхадовым. Что заложников можно было спасти».

Фотография

Фотограф Оксана Юшко на протяжении многих лет делает уникальные фотопроекты о последствиях трагедии в Беслане. Оксана снимает школьников разных лет обучения, попавших в заложники в сентябре 2004 года — в их повседневной жизни и во время выпуска из школы.

Документальные фильмы

В 2005 году часть родственников погибших во время теракта создала общественную организацию «Матери Беслана». В том же году из-за внутреннего конфликта часть людей вышла из комитета. Они учредили еще одну организацию «Голос Беслана».

Документальный фильм Родиона Чепеля «Комитет», выпущенный к 10-летию со дня трагедии, рассказывает об активистках Беслана.

Об истории создания фильма Чепель рассказал в интервью Rusbase. «Мы не встречали таких людей. Это настолько бескомпромиссно честные люди, как будто их за ложь расстреливают. Издалека кажется, что Беслан что-то такое… война с терроризмом из Москвы. Попадая туда, понимаешь, что это просто человеческое горе, которое сделало их такими ожесточенными и очень честными. Тут нет никакой политики, а … они живут в диалоге с личностью. Начинаешь общаться — и понимаешь, что ты таких людей просто не видел. Нам хотелось это показать — то, что с этими людьми сделали 10 лет, это невероятно. Они просто хотели, чтобы им объяснили, что произошло, чтобы кто-то сказал: «Извините меня, я виноват». Вместо этого им угрожали, их оболгали, их пытались натравить друга на друга, расколоть между собой и выставить сумасшедшими».

Режиссер Вадим Цаликов снял четыре документальных фильма о теракте в Беслане. Один из них — «Беслан. Память».  Фильмы о трагедии в Северной Осетии снимали также иностранные режиссеры. Например, Джо Халдерман снял для Showtime ленту «Беслан: Три дня в сентябре». Картина была представлена на кинофестивале «Трайбека» в 2006 году.

Личный дневник

Одна из заложниц — 14-летняя Агунда Ватаева — в 2012 году решила опубликовать свои воспоминания о теракте. Девушка завела дневник в Livejournal и написала три поста, в которых последовательно рассказала о событиях трех дней, проведенных в заложниках.

«Если Вы намеренно искали мой дневник, вероятно, Вы хотите прочесть мои воспоминания о теракте в Беслане: день первый, день второй и день третий. Вряд ли Вы найдете в моем ЖЖ захватывающее или хотя бы позитивное чтиво, когда-то давно он заводился совсем для других целей — он стал своего рода психотерапией для меня».

***

В апреле 2017 года Европейский суд по правам человека присудил три миллиона евро родственникам погибших. В деле было более 400 заявителей. Суд признал, что российские власти не приняли необходимых мер, чтобы предотвратить теракт, и нарушили 2 статью Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод — право на жизнь. Кроме того, Россия не предотвратила угрозу для жизни людей и должным образом не спланировала штурм. ЕСПЧ также счел, что российские власти не приняли мер, необходимых для расследования всех обстоятельств теракта и причины гибели заложников.

В Кремле в ответ на решение ЕСПЧ заявили, что «эмоциональная оценка вряд ли уместна».

«Безусловно, нам невозможно согласиться с такой формулировкой. В стране, которая неоднократно подвергалась атакам террористов, а список таких стран, к сожалению, растет, эти формулировки и чисто гипотетические рассуждения, они вряд ли здесь приемлемы. Вряд ли такая эмоциональная оценка уместна.

Все необходимые правовые действия, связанные с этим решением, будут предприниматься», — сказал пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!