Розовые паруса

«Но я же ничего в этом не понимаю!» — сказала Елена, глядя на палубу 14-метровой французской парусной яхты в бухте турецкого Мармариса.

«Главное, что я понимаю. Возьмем тебе несколько уроков, и ты освоишься», — ответила уверенным голосом Мег.

Она промолчала о том, что сама ходила на яхте не дольше пары часов за раз, и только около берегов своей Канады. А не через океан, не вдвоем, не много месяцев подряд. Но события последних недель развивались так быстро и странно, что отступать не хотелось. Да и некуда было.

После драки с родителями Елены в киевском Макдоналдсе девушки перебрали все возможные варианты побега в Канаду: нелегально пересечь границу Украины и Польши, воспользоваться услугами китайских контрабандистов, купить в Одессе поддельный загранпаспорт — настоящий у Елены украла мать. Но отбросили эти варианты как опасные и нереалистичные. В российском консульстве им отказали, ехать назад домой в Иваново — исключено, и Елена попробовала последний вариант: вернуть назад свой паспорт. Попросила подругу правдами и неправдами выманить его у матери и отдала последнюю зарплату, чтобы оплатить ей билет из Иванова в Одессу. Все сработало, и паспорт был снова у нее.

Теперь руки у них были развязаны. Мег решила заложить свой дом в Канаде, чтобы купить яхту и на ней уплыть с Еленой. Сначала искали подходящую в Одессе, но продавцы попадались жулики, и девушки улетели в Мармарис. Там нашли ту, что надо.

Стоя на палубе, пока Мег обсуждала с агентом технические подробности, Елена до сих пор не могла поверить, что это свершилось. Что в свои 27 лет она, наконец, встретила любовь всей жизни, и вот сейчас эта жизнь кардинально изменится. Они смогут быть вместе и сбежать от всего ужаса прошлого — от родителей, жениха, Иванова. Она, наконец, сможет быть собой, любить Мег и жить так, как хочет она, а не мать. Даже если для этого надо будет встать за штурвал яхты и пересечь два моря и два океана.

Уроки русского

«Когда я зашла в чат, цель моя была попрактиковать русский, который я тогда учила, а никак не найти девушку, — вспоминает Мег события десятилетней давности. — Сначала общение было вялое и ни о чем, она была сильно младше и ничего общего у нас не было. Переписка почти затухла, а потом я случайно нашла от нее письмо, которое, видимо, пропустила. В нем Елена отвечала на какие-то мои вопросы про классическую музыку, да так, что я была ошеломлена. В ответах была глубина, которую я раньше не замечала. И переписка возобновилась. Мы стали обсуждать более личные и важные вещи, и через несколько месяцев я поняла, что человек на другом краю планеты мне ближе, чем все мое окружение в канадской Виктории.

Многое, правда, казалось мне одиозным. Елена, например, всерьез удивлялась, что можно не встречаться с тем, с кем не хочешь. Еще она прислала мне фотографии из своей поездки в Турцию, и на них были чудесные развалины и виды, но не было ее. Когда я спросила, почему, она искренне удивилась — как кому-то может захотеться смотреть на нее, а не на пейзажи и древности. Я уже догадывалась, что ее жизнь сильно отличается от моей».

Их жизни отличались очень сильно. Мег была открытой лесбиянкой, с подросткового возраста делала все наперекор своей богатой семье, у нее был дом, яхта, двухместный самолет, деньги и разные рискованные хобби. Елена жила в своем провинциальном Иванове с родителями, которые мечтали выдать ее замуж, и никакой другой жизни представить не могла. О каминг-ауте и речи быть не могло. Даже к ее банковскому счету у матери был доступ.

Елена (слева) и Мег в Киеве, март 2006Фото: из личного архива Елены и Мег

Сестра Мег — Хэзер Эдвардс — была женой канадского нефтяного миллионера Эн Мюррэя Эдвардса, но недавно ушла от него к известной певице Кэй Ди Лэнг и, по словам Мег, после развода отсудит у него половину состояния. Но ни с матерью, ни с сестрой Мег не была близка. «Бессердечные лицемерные богачи», — отзывается она о них.

Отношения с матерью у Лены тоже были тяжелые, хотя и по-другому. «С самого детства она воспринимала меня как свою собственность, — говорит Елена. — Хотела превратить меня в правильную женщину, а противиться ей у меня не было никаких сил. Она психопат, в медицинском смысле, мои потребности и мое счастье для нее были не важны. Если я поступала ей наперекор — это превращалось в войну. Кроме того, все вокруг меня говорили, что мне нужно выходить замуж, рожать. Давление было страшное. Поэтому наше общение с Мег было настолько уникальным, настолько новым для меня, освобождающим, что она стала для меня самым близким человеком».

«Меня всегда притягивала энергия революций, — рассказывает Мег. — Так, я была в Каире и несколько раз в Киеве. Меня интересовало то, что происходит на постсоветском пространстве. Я тогда изучала последствия Оранжевой революции на Украине и в очередной раз собиралась в Киев. И предложила встретиться там. После полугода переписки все шло к тому, что нам надо было увидеться».

Елена наврала матери, что едет встречаться с подругой, чтобы попрактиковать английский, и прилетела в Киев. Девушки встретились и поняли, что это серьезно. «Я и понятия тогда не имела, во что это выльется, — говорит Мег. — Я чувствовала, что для Лены это был побег, но насколько все ужасно, поняла только там, в Макдоналдсе».

Киевские страсти

Через несколько счастливых дней в Киеве Лене позвонила мать и сказала, что приехала. Попросила встретить ее на вокзале. Елена обрадовалась и подумала, что мать, увидев их обеих, таких счастливых, растает и примет их союз. Мег была настроена скептически, но согласилась пойти на вокзал. Когда Елена увидела там еще и отца, то заподозрила неладное и решила уберечь Мег от стресса. «Не волнуйся, я поговорю с ними одна, расскажу им все и скажу, что хочу быть с тобой. Что они могут мне сделать? Иди домой и жди меня там, я скоро буду», — сказала Елена Мег, и та ушла.

Елена с родителями направились в привокзальный Макдоналдс поговорить. Отец достал три обратных билета в Россию и заявил, что она поедет с ними. Начался спор с угрозами. Елена отбежала в угол, позвонила Мег и прокричала: «Они хотят меня увезти. Я в Макдоналдсе. Я люблю тебя». Она успела сказать только это, пока мать не отобрала телефон. Началась перепалка с криками и хватанием за руки. В процессе мать вытащила из сумки Елены загранпаспорт и деньги. «Это конец», — пронеслось у нее в голове. И тут она увидела Мег.

Она успела недалеко уйти, когда зазвонил телефон, и в нем раздался крик о помощи. Мег тут же бросилась к Макдоналдсу и вбежала на второй этаж. Увидев, как родители скрутили Елену и кричат на нее, Мег, не думая, пошла в их сторону. Отец Елены в бешенстве развернулся, плюнул Мег в лицо и ударил ее. Она повалилась на пол, опрокидывая столы. Охрана вызвала милицию, и всех четверых доставили в участок.

Родители удерживают Елену, «Макдоналдс» близ вокзала в КиевеФото: из личного архива Елены и Мег

«Участковый допросил всех и особенно заинтересовался Мег. Иностранка, с нее наверняка можно содрать денег, — рассказывает Елена. — Попытался попугать, что она занимается похищением девушек на органы, но под конец отпустил и ее, и меня. Сказал родителям, что мы, как и все, имеем право находиться на Украине в течение трех месяцев, я совершеннолетняя, и увозить меня силой они не имеют права. Мы вышли из кабинета. У стены стояли отец с матерью. Оба после потасовки в ресторане были совершенно распотрошены — дубленки расстегнуты, шарфы размотаны, лица красные, ошалелые и уже чужие, незнакомые».

«Черт с тобой, живи, как знаешь», — крикнула мать Елене, и они ушли. Так кончилась старая жизнь.

Паруса для тебя

«Любовь с первого взгляда? Нет, конечно, — говорит Мег. — Но в тот день во время потасовки я поняла, что передо мной удивительный человек, который хочет свободы и нормальной жизни и, наконец, набрался смелости эту свободу отстаивать. И я могу ей в этом помочь и во что бы то ни стало помогу. И сделаю все, чтобы спасти ее и увезти, если нет другого способа быть вместе».

В операции спасения Мег увидела очередное приключение и с азартом принялась организовывать побег. Идея про яхту пришла сама собой, и, отбросив все остальные варианты, Мег все больше склонялась к ней как к самой реальной. Опасность ее не пугала, и это вселяло уверенность в Елену, которая даже близко не представляла, что будет дальше.

«Куда, в Канаду?!» — выпучивали глаза брокеры и крутили пальцем у виска. Но Мег невозмутимо осматривала яхты и в конце концов определилась. Французская парусная яхта и ее последующее оснащение обошлись Мег в 450 тысяч долларов. Ширина корпуса — четыре с лишним метра. Высота мачты — 18 метров. Водоизмещение — 9,5 тонн. Два бака пресной воды, оба вместительностью по 300 литров. Яхта была в два раза длиннее и почти в семь раз тяжелее той, что была у Мег в Канаде. Как управляться с ней вдвоем, Мег не представляла. «Когда я ее купила, честно признаться, я даже не знала, как запустить двигатель и вырулить эту махину из марины, — вспоминает Мег. — Я никогда не управляла такой большой яхтой. Я наняла инструктора, он за шесть занятий научил Елену азам и рассказал — что где находится и для чего оно. Я смотрела ей через плечо и сама все запоминала тоже».

Два месяца ушли на покупку дополнительного спасательного и навигационного оборудования, продуктов и всего остального для путешествия. Провизию закупили с расчетом на год. Это были в основном консервы: овощи, фрукты, бобы, огромные банки тунца, оливки. Была халва, долго хранящееся молоко, соки, сухари, бульон, макароны, рис. «Мы планировали безостановочное путешествие, — говорит Елена. — Через Средиземное море, Атлантический океан, потом через Панамский канал в Тихий океан и вдоль побережья США к западному берегу Канады. Прибрежные государственные воды распространяются только на 12 морских миль. Все остальное — интернациональные воды. Чтобы избежать неприятностей — ведь у меня не было ни одной визы — мы планировали идти как раз в 12 милях от берега». К июню все было готово, и девушки отправились в путь.

Много-много воды

«Все свежее хранилось недолго, быстро кончилось, и нам очень хотелось овощей и фруктов, — вспоминает Елена. — Готовили мы редко. В море особенно не поготовишь — сильная качка и устаешь, ничего делать неохота. Кроме того, поскольку запас воды ограничен, нужно было экономить на мытье посуды. То есть мы мыли ее редко, ели прямо из кастрюль и со сковородок. Я рыбачила. В Средиземном море мы поймали тунца. Это была моя первая рыба. Рыбачили потом и в Карибском море. Но вообще, мы не особенно это любили — не хотелось убивать прекрасные существа, да и еды у нас было достаточно».

Мармарис, механики устанавливают радарную аркуФото: из личного архива Елены и Мег

Спали урывками, в основном днем. «Как правило, все плохое случается ночью, — объясняет Мег. — То шторм, то что-то ломается, то радар начинает пищать, пугая столкновением с фантомным кораблем. Поэтому все время нужно быть начеку. И когда все более-менее тихо, можно уснуть. До следующей проблемы. Поэтому на большой воде ощущение дня и ночи, и вообще времени, полностью меняется».

Поначалу погода была в основном хорошая. Корабли встречались только на торговых путях — в Средиземном море, вдоль побережья Африки и потом ближе к Панамскому каналу. В Атлантическом и Тихом океанах в основном не было никого, кроме морской живности. Один раз в Тихом океане девушки увидели авианосец, но далеко — рассматривали его силуэт в бинокль. В основном их окружали киты, дельфины, акулы, морские черепахи и птицы. «Елена ненавидит китов! В Тихом океане они все время подплывали к лодке, когда она была за штурвалом, и плыли так близко, как будто хотели толкнуть. Как-то один кашалот долго плыл рядом на боку и одним глазом, торчавшим над водой, смотрел на Лену. Она была уверена, что он что-то задумал. Чистый «Моби Дик»».

Мег любила плавать в открытом океане с черепахами, смотреть им в глаза и думать, сколько им десятков лет. А так, когда не спали и не боролись со стихией, девушки много читали, смотрели фильмы, играли в шахматы и компьютерные игры. «Дальнее плавание, как и длительные космические миссии, это по большей части скука, перемежающаяся вкраплениями чистого ужаса», — говорит Мег.

Штормовой путь

Когда что-то ломалось, все приходилось чинить самим. Через пару недель после выхода из Мармариса в Средиземное море сломалась антенна радара. У Сицилии стал выходить из строя автопилот. Трюмная помпа ломалась постоянно, проводка ржавела, холодильник выключался. «В общем, ломалось все, кроме корпуса яхты, — говорит Елена. — Все чинила Мег. Я была подмастерьем, училась, подавала инструменты. У нее были запчасти почти ко всему на яхте, в том числе к двигателю. В двигателе она также разбиралась и чинила там, что могла. Еще рвались паруса, их было пять. Два основных: грот и стаксель, и три добавочных: спинакер (для легкого ветра), янки (для сильного) и крошечный носовой парус — для штормовых ветров. Мы их зашивали. Возиться со стакселем было самое сложное, поскольку он огромный и очень тяжелый».

И, конечно, стихия. Сильные ветра были в Средиземном море. В Атлантике девушки пережили ураган — был сентябрь, самый сезон ураганов. В мексиканском заливе Теуантепек столкнулись со штормовыми ветрами. А в широтах США был самый ужас. «Шли мы там зимой. Этого не описать, это нужно пережить, — рассказывает Елена. — Сильнейшей силы ветер (30-60 узлов) и притом встречный, огромные волны, постоянная темно-серая облачность, солнца нет. И все это не меняется днями, неделями. Это было самым трудным периодом за все путешествие. В этой области Тихого океана никто зимой не ходит. Это было самое настоящее выживание 24 часа в сутки».

Не раз приходилось ругаться — экстремальные условия, нервное и физическое напряжение и, главное, с яхты некуда деться. Но, по словам Мег, самое страшное во всем плавании были не штормы, а люди. «Ураганы — это опасно, но не страшно. Природа не зла, она безразлична. А страх возникает тогда, когда сталкиваешься с силами, которые настроены против тебя. Поэтому страшно было, когда мы сделали вынужденную остановку в Лас-Пальмас на Канарских островах, и какой-то бандит пытался украсть нашу яхту и сдать Елену полиции. Или еще в Турции, когда русская сутенерша кричала Елене: «Завтра тебе не жить!» — потому что мы позвонили в полицию. Они с бойфрендом держали бордель на моторной яхте рядом с нами, и он украл часть нашего оборудования. Но мы понятия не имели, что у этой парочки есть крыша в лице этой самой полиции. Вот это было страшно. А природа — это просто природа. А вообще, когда плаваешь, осознаешь, что наша планета — это, прежде всего, много-много воды. И вся эта вода — твоя».

Мег в Средиземном мореФото: из личного архива Елены и Мег

Спустя 10 месяцев и 24 тысячи километров в апреле 2007 года Елена и Мег причалили к канадскому берегу. Было два часа ночи, в марине было тихо и безлюдно. «Так странно, мы плыли почти год и доплыли, и финал такой обычный, — говорит Елена. — Никто тебя не встречает с оркестром. Как будто ты приплыл из соседнего порта, а не с противоположной части земли».

За десять месяцев близкого контакта, когда нет возможности хлопнуть дверью, негде уединиться, и каждый день может стать последним — Елена и Мег сблизились, узнали друг друга и поняли, что хотят быть вместе всегда. «Сначала это была дружба, потом операция спасения, а потом настоящая любовь, — говорит Мег. — Мы поняли, что вместе мы больше, чем просто сумма двух частей».

«Мы сложились, как два кусочка паззла, — говорит Елена. — Я, наконец, была с любимой женщиной, никто ее у меня не отнимал, и мы с ней переживали невероятное приключение. Теперь все это было мое: море, планета, живность в воде, иногда даже силуэты далекой земли. Да, я не имела права ступить на землю, но я была свободна — и я была с Мег. Я ни на секунду не жалела, что сбежала и что оказалась в море. Море стало моей дорогой к свободе и к самой себе». Но то, что должно было стать хэппи-эндом, стало новой борьбой. Как выяснилось, в Канаде Елену никто не ждал.

Вечная беженка

 «После того, как мы выжили 10 месяцев на этой лодке и умудрились не поубивать друг друга, казалось, ничто нас уже не может остановить», — говорит Мег. Но сила, которая была против них, оказалась больше и сильнее.

Елена подала заявление на политическое убежище: преследование по причине сексуальной ориентации. Решения пришлось ждать три года, а до тех пор жить в статусе refugee claimant — то есть человека, который ждет решения. Потом Елена подала заявление на гражданство, но безрезультатно. В Канаде легализованы однополые браки, но и брак не дает права на гражданство. Поэтому Елена до сих пор живет в статусе беженки с видом на жительство, который еще нужно и обновлять.

С того апреля прошло 10 лет. Мег продала свой дом и многое из того, что у нее было. Жить они остались на яхте, которая уже стала домом. Елена пыталась найти работу, но никуда, кроме сферы обслуживания, ее не брали. Архитектор по образованию, она переквалифицировалась в веб-дизайнера. Мег стала писать драйверы для графических процессоров, заниматься журналистикой на фрилансе и торговать на бирже, чтобы оставшиеся от проданного имущества деньги как-то работали.

Елена больше никогда не общалась со своей семьей. Мег почти тоже. «Такое впечатление, что сестра со мной постоянно соревнуется, — считает Мег. — Я купила яхту 14 метров, она — 110 метров. Я сошлась с Еленой — она получила себе Кэй Ди Лэнг. Я задумала снять видео — она сделала целый фильм (речь идет о фильме «Балелуйя», который вышел в 2014 году. Это смесь балетной постановки и лесбийской любовной истории, положенная на песни Кэй Ди Лэнг. Продюсер фильма Хэзер Эдвардс. — примечание ТД). При этом моя семья продолжает презирать меня за ту жизнь, которой я живу».

Елена карабкается на мачту, АтлантикаФото: из личного архива Елены и Мег

Пять из десяти лет, что прошли с тех пор, они прожили в Канаде. За это время Елена так и не смогла найти там постоянную работу. «Чтобы занять хоть сколько-нибудь стоящую должность, тебе нужно, во-первых, родиться в Канаде, во-вторых, быть белокожим, в-третьих, заранее быть при деньгах, и приличных, в-четвертых, иметь связи, — говорит она. — В России принято думать, что в Канаде рады иммигрантам, но это не так». А еще они продолжили путешествовать на своей яхте. Мечта была — в Европу, но так как у Елены был документ беженки, то дальше США плыть было проблематично. Долгое время они жили в Виктории, но последние месяцы провели в Галифаксе. Последний год Елена жила без документов вообще — власти Канады никак не выдавали обновленный паспорт беженца. После десяти лет борьбы с властями они решили отправиться в США и просить там разрешения на пребывание.

«Имидж Канады — это одна большая политическая пропаганда, — возмущается Мег. — Неслучайно та же Кэй Ди переехала жить в Орегон и приняла американское гражданство. Канада не считает Елену за человека, мурыжит ее с этим проклятым статусом беженки и не выдает обновленный документ. Мы достаточно терпели, и с нас хватит. В этой стране царит культура страха, здесь все хотят быть как все, боятся высказывать свое мнение, врут и лицемерят на каждом шагу. Я как с детства не подчинялась правилам, так и сейчас не намерена».

Прощай, Канада

Елена и Мег решили написать открытое письмо гражданам США и премьер-министру Канады, в котором просили его вмешаться и заставить департамент иммиграции исправить свою ошибку. Офис премьер-министра переслал письмо в департамент иммиграции. Ответа не последовало. Несколько недель назад Елена все-таки получила документ беженца. «Он дается беженцам вместо паспорта, чтобы они могли путешествовать. Это очень ограниченный документ и, в отличие от паспорта, дает права въезда без визы лишь в несколько стран мира».

Три недели назад, 28 октября, Елена и Мег покинули Галифакс и направились на своей яхте на юг вдоль Атлантического побережья Канады. Скоро зима, и погода в северной Атлантике с каждым днем все хуже, шторма почти каждый день. «Это те шторма, которые отрываются от северо-восточной Америки и идут на Ирландию и Францию. Мы хотели дойти до южной оконечности полуострова, встать на якорь и ждать, когда очередной шторм пройдет», — говорит Елена.

Последний раз, когда Елена и Мег были в США, а Канада не выдавала паспорт беженца, они пробыли там дольше разрешенных шести месяцев и сейчас шли на сознательный риск, понимая, что пограничная служба может не разрешить им въезд в страну. Если им откажут, то придется идти дальше. На примете Бермуды или Багамы. По словам Елены, в это время года это смертельно опасно, почти невозможно. Но их это не пугает. «На яхте есть солнечные батареи, ветряные генераторы и опреснитель воды, — говорит Мег. — Мы затаримся рисом и витаминами, Елена будет рыбачить, а с внешним миром будем общаться по спутнику. Не пропадем. А если пропадем, то хотя бы не зря. Зато мы жили так, как хотели».

Пока писался этот текст…

Последние два дня плавания были самыми тяжелыми. Женщины пересекли залив Мэн и пошли вдоль американского берега на юг. 9 ноября причалили в Нью-Бедфорде, штат Массачусетс. Оставили яхту в марине и направились в пограничную службу. Их напряжение достигло предела. Сейчас должно было решиться — или их впустят, или им плыть в тропики.

«Офицер задавала даже меньше вопросов, чем обычно, — говорит Елена. — Но нас впустили! Очень смахивает на фантастику, но, видимо, Америка такая страна — фантастическая. Как и всем туристам, нам теперь можно находиться в Штатах шесть месяцев. Поскольку океан здесь сейчас свиреп, мы будем держаться побережья и проследуем на юг через Нью-Йорк к Южной Каролине, в Чарльстон, который мы полюбили, — говорит Елена. — Куда пойдем после США, понятия не имеем. Мечта у нас — в Европу».

Елена и Мег в штате Юта, 2016Фото: из личного архива Елены и Мег

Елена и Мег планируют следующие полгода гастролировать по Штатам с лекциями и рассказывать свою историю. «Мы хотим вдохновить людей и показать, что можно взять жизнь в свои руки и наполнить ее свободой и смыслом, — говорит Мег. — Будем говорить о том, как важно следовать за мечтой и не сдаваться. А вообще, чем больше препятствий на пути, тем сильнее наша любовь и стремление к свободе».

А еще они хотят снять полнометражный художественный фильм про себя. Про них уже написали канадские СМИ, а на американском радио вышла программа под названием «Из России с любовью». «Мы надеемся, что наша деятельность изменит положение, — говорит Елена, — и какая-то сила поможет мне получить гражданство, которое Канада, судя по всему, мне никогда не даст».

Следить за дальнейшими приключениями Елены Ивановой и Мег Стоун можно на их сайте: http://www.cadenza.ca/index.php/en/news/

Хотите, мы будем присылать лучшие тексты «Таких дел» вам на электронную почту? Подпишитесь на нашу еженедельную рассылку!