У Светы — особенный взгляд на мир. Он может быть непонятным и странным, как и вся история ее жизни, но без этих особенностей Света не была бы художником
Однажды она шагала мимо разбитой остановки, остановилась, собрала кусочки стекла и склеила из них дома дерево — «символ роста жизни, без зла человек не может развиваться». В другой раз учитель рисования позвал ее в усадьбу Кусково рисовать этюды. Они простояли два часа за мольбертами: пока учитель писал деревья, Света срисовывала алые паруса с логотипа папки. А затем села на лавочку и призналась: очень хотела поговорить с ним об искусстве, но боялась обидеть.
В своей спальне, которая одновременно и мастерская, Света содрала кусок обоев и прямо на бетоне нарисовала длинноволосого ангела-хранителя ростом с человека — чтобы можно было подойти и поговорить с ним. На видном месте повесила фамильный костюм, сшитый по своему эскизу (из переднего кармана жакета торчит кусок свиной кости — «тайны греха», на платье с колпаком нашит красный треугольник — «знак веры»). Света не знает своих родителей, но очень хочет возродить историю своего рода и когда-нибудь передать костюм дочери. А еще она нарисовала помидоры с листьями, похожими на разветвленные рога, и назвала картину «Помидоры козла»: «Все считают сатану плохим существом, и даже козлом, но это не может отменить того, что у него прекрасные помидоры».
Семь кругов ада
Света появилась на свет, чтобы творить. Вот только в пропитанной алкоголем квартире на окраине Москвы никто об этом не знал. И появления художницы не ждали. Папа сразу же куда-то исчез, мама, привыкшая к беспечности, ушла в себя и перестала замечать ползающего по грязному полу ребенка. «Слава богу, меня от нее забрали», — вспоминает Света. Так она попала в детдом, а мама — в психиатрическую больницу.
Первое отчетливое воспоминание в жизни Светы — день, когда на семилетнюю девочку надели белые колготки, платье и новенькие босоножки, завязали огромный бант на волосах до пояса, взгромоздили на спину толстый рюкзак со школьными принадлежностями и посадили в автобус. А приехала Света в ад. Так она сама называет коррекционную школу-интернат для умственно отсталых.
«Первым делом училка взяла меня за шиворот и отвела в кладовку, стянула одежду, отобрала рюкзак, посадила на стул и состригла полностью волосы. Я боялась заплакать. Если ей не нравился взгляд, она била по затылку. Я просидела там полдня одна, а потом она вернулась, схватила меня за шею и подставила под холодную воду в ванной. Форточка была открыта, я дрожала. Она кинула мне дырявую одежду. И повела на общую площадку. А там — все лысые. Повернулись вправо, ждем команду, пошли строем в столовую. Я пыталась не делать лишних движений, чтобы меня не побили».
Учителя начальных классов дети называли «русским фашистом» и «дьяволом». Прямо в одной из комнат школы-интерната она держала несколько десятков кур, яйца которых потом продавала на рынке. Периодически говорила, что идет с детьми в кино, а на самом деле отвозила их на свой рабочий склад разгружать коробки. Во время завтрака подходила и отрезала у вечно голодных детей половину вареного яичка. Когда ребята плохо себя вели, наказывала: снимала с ребенка одежду, выставляла одноклассников в ряд и выводила в коридор «провинившегося» — чтобы над ним посмеялись и всячески поиздевались.
«Мы поняли, что нужно говорить как дурак. Все годы учились по одному и тому же учебнику, скрывали, что умеем читать. В конце весны приходила комиссия и проверяла нас, если кто-то выдавал хороший результат, то его переводили в другую школу. Наши учителя не были в этом заинтересованы: чем больше умственно отсталых, тем богаче финансирование».
Один из эпизодов своей интернатской жизни Света так и называет — андреевским адом. После того как учительница отобрала у детей новогодние подарки и спрятала их в шкафу, кто-то нашел конфеты и положил каждому ребенку по четыре штуки под подушку.
«С утра кто-то крикнул: “Дед Мороз подарки принес!” Мы проснулись, засунули руку под подушку и нащупали там конфеты. Как же мы были счастливы! А потом слышим голос: “Ребята, быстрее, дьявол идет!” Пришлось отправить все конфеты в рот и быстро их разжевать. За всех отдувалась Лена Андреева, учительница подумала, что это она украла подарки. Несколько часов издевалась над ней: тянула за волосы, ударяла об стенку, била палкой. Кровь стекала по лицу Андреевой, а мы стояли и молчали. Потом учительница устала и ушла. Мы быстро Лену в ванную потащили, помыли ее, кое-как закрыли раны, одели и уложили спать. Через много лет мы узнали, что конфеты тогда украла не Лена, а Васька».
Света впервые увидела свою мать, когда ее лишали родительских прав. Она должна была прийти в интернат и подписать бумаги. «В тот день она была трезвая, нормальная, смотрела на меня пустыми глазами. Я была в шоке, ждала хоть какой-нибудь эмоции от нее. Я тогда подумала, что мне повезло: я похожа на отца».
Все детство Света мечтала об одном — поскорее выйти из интерната.
Воскреснуть и переродиться
Из интерната Свету отправили на курсы маляра. Вот уже несколько лет она работает в ЖКХ, красит подъезды и квартиры пенсионерам и инвалидам. Иногда приходится задерживаться после работы или бесплатно работать в выходные — чтобы начальство получило бонусы от заказа. Света получает 20 тысяч рублей в месяц. Все время приходится думать о том, как сэкономить. Если хочешь картошку с луком на ужин, то во время обеденного перерыва можно выпить только чай.
Когда-то одноклассник привел Свету в вечернюю школу. Она хотела окончить школу и получить аттестат — ее знания по основным предметам были на уровне начальных классов. Света начала учиться, но предметы давались ей тяжело. Однажды учитель истории Ирина Ладыгина на уроке попросила ее сделать рисунок по теме, а когда увидела результат, то поняла, что у автора «очень оригинальное мышление и редчайший талант». Она привела Свету к преподавателю рисования Михаилу Николаеву в «Большую Перемену» и взяла слово, что он будет учить девушку рисовать, но оставит ее самобытность.
«Теперь я прихожу домой и запрыгиваю в свой мирок, — говорит Света. — Там нет злости. В этом мирке я живу, танцую, играю, ору, чувствую себя как ребенок — более защищенной от жестокости нашего мира. Когда пустой и уничтоженный ребенок приходит в “Большую Перемену”, они собирают его душу по кусочкам. Видят людей насквозь. Никогда не оскорбят, относятся как к личности. Они вкладывают в сирот знания, чтобы у них была свобода, выбор».
Однажды Света показала свои картины коллегам на работе. Женщины покрутили пальцем у виска: «Даже не думай, что ты художник, это рисунки больного человека». Света очень переживала. Как и другие интернатские дети, она остро реагировала на любую критику, зависела от мнения окружающих. Человек без кожи. Педагоги из «Большой Перемены» все еще помогают преодолевать ей этот барьер. «Я поняла: оказывается, многое зависит от школы. В “Большой Перемене” развивают твое “я”, а в простых школах — нет», — говорит Света.
В интернате Света была уверена, что если у человека есть семья, то он обязательно должен быть счастлив. А когда начала ходить по квартирам своих клиентов, чтобы покрасить в них стены, то ужаснулась. «Я смотрю на семьи и вижу, как многие родные люди относятся друг к другу: холодно, дико, не по-человечески. Люди не ценят тех, кто рядом, не понимают, что в любой момент могут их потерять».
Если в интернате уничтожали индивидуальность, то в «Большой Перемене» Свету учат стремиться к саморазвитию. Она поняла, что если не будет над собой работать, то ничего не добьется. «Счастье бывает короткометражным. Для кого-то это дорогие носки или новая машина, а для меня — быть полезным человеком. Просто ходить на работу и радоваться бытовым вещам мне неинтересно. Эта шелуха отскочила, меня сделали другим человеком. Я — бешеный, жадно поглощающий знания, растерянный человек. Хочу себя реализовать, но мне еще не хватает сил. Я чувствую ответственность перед “Большой Переменой” и мечтаю быть полезной людям, которые помогли мне развиться. Очень хочу оправдать их вложения».
Одна из работ, над которой трудится сейчас Света, называется «Овца Иисуса»: «Мы и есть заблудшие души, — объясняет Света. — Поймите меня правильно, но Ирина Ладыгина из “Большой Перемены” продолжает миссию Иисуса. Я видела, как она спасла одну девушку, помогла ей обрести смысл жизни. Для меня это — святое дело. Лично я была мертвым уродом до встречи с ней».
«Большая Перемена» выплачивает Свете стипендию, которую она тратит на краски, кисти и другие художественные материалы — потому что на зарплату бюджетника тяжело воплотить все Светины художественные планы. Педагоги фонда учат ее грамотно выражать свои мысли, осваивать новые художественные техники и выставлять свои работы. Не все выпускники детских домов могут обеспечить себя, преодолевать трудности и жить самостоятельно. А Света научилась не только зарабатывать на жизнь, но и ставить перед собой большие творческие цели. Рядом с ней нет любящих родителей, которые могли бы подставить плечо в трудную минуту и помочь сделать первые профессиональные шаги, но есть «Большая Перемена».
Помогите «Большой Перемене», и она поможет Свете. А также многим другим сиротам и выпускникам интернатов, нуждающимся в помощи чужих, но неравнодушных людей.
Хотите, мы будем присылать лучшие тексты «Таких дел» вам на электронную почту? Подпишитесь на нашу еженедельную рассылку!
