Две Лиды

Лида — моя двоюродная бабушка. Она живет в чужой стране, которая раньше была частью СССР.

Я навещаю Лиду раз-два в год. Однажды я была у нее в гостях, смотрела старые фотоальбомы и вдруг поняла, что вижу всю жизнь человека, который сидит передо мной и перелистывает морщинистой рукой свои фотографии. А потом, когда мы неторопливо прогуливались по набережной, бабуля сказала, что ее давно никто не фотографировал. Так все и началось.

Я снимала Лиду в течение двух лет, и за это короткое время она изменилась до неузнаваемости.

Лида была средней из трех сестер. Старшая, Шура, в 14 лет попала в лагеря. Младшая — моя бабушка Майя. Все родились в разных частях Средней АзииФото: Надежда Ермакова

Лиде 88 лет. Она чуть свет мчится куда-то прочь из квартиры: свежевыглаженная блузка, брошь и капля духов. Всегда энергична, бодра, улыбка на лице: уныние — грех. У Лиды стальной характер, выкованный долгой и непростой жизнью, она не из тех, кто позволит себя жалеть или сама будет жаловаться. Лида не теряет острого зрения, ясного ума и чувства юмора, порой черного. Когда я приезжаю к ней, мы сразу планируем все наши дни: точнее, планирует Лида, потому что Лида — командир. И вот мы идем гулять по памятным местам, и я снова слушаю истории о них, и это по-прежнему интересно.

На следующий день едем на море: «Надя, возьми купальник». Но если волны слишком высокие, тогда: «Куда это вздумала купаться в такой шторм?! Сиди и ешь мороженое». Пойти против воли Лиды — это как минимум навлечь ворчание и поджатые губы. И в это время теряется ощущение возраста, ты сидишь на берегу, ешь мороженое, поскрипывая песком на зубах, тебе пять лет (какие там тридцать?!), а Лида достает из кармана очередные истории — про постоянные переезды, про голод, мужей, детей — своих и чужих. Истории, из которых складывалась такая непростая жизнь.

Отец Лиды — Кирилл Иосифович —был председателем колхоза, у них было хорошее хозяйство: дом и скотина. А потом отца повезли на расстрел вместе с семьей. Лида помнит, как она ехала на тачанке на самом верху и как в поле они варили кашу в горшке. Расстреливать везли не только отца, но повезло только ему. Его оставили в живых, но приказали в ту же ночь уехать. Так начались их голодные скитания по Средней Азии. Когда Лиде было 10 лет, отец трагически погиб под поездомФото: Надежда Ермакова

Лиде 89 лет. У нее умер сын. И я впервые вижу у Лиды неконтролируемые слезы и полное безразличие. Лида стала вдвое тоньше и прозрачней. Тело внезапно устало и перестало слушаться. Теперь поход куда бы то ни было становится подвигом. Теперь уже не добежать, а дойти. «Доползти», — говорит Лида. Не получится сегодня, получится завтра — но если сегодня не получилось, то на тебя обрушивается вся немая тяжесть четырех стен и фотографий на стене. И уныние все еще грех, но уже — «непонятно, зачем так долго жить, бог дал, живу».

Фото: Надежда Ермакова

Лида как-то сразу привыкла, что ее фотографируют, но иногда намеренно портила кадры. После поездок тяжело было рассматривать фотографии и все время думалось, что лучше бы вместо каждого снимка я еще раз ее обняла. Между первыми фотографиями и снимками, сделанными совсем недавно,  лежит трагедия, и теперь у меня перед глазами не одна Лида, а две.

Муж Лиды был военный. Она познакомилась с ним в Термезе, где работала машинисткой в военной части. Сначала его отправили на службу в Германию, потом перевели в ЛитвуФото: Надежда Ермакова

Муж Лиды умер очень раноФото: Надежда Ермакова

Фото: Надежда Ермакова

Лида живет на четвертом этаже. Прямо под окном детский сад. Летом, когда детей забирают домой, Лида открывает окно и садится на подоконник загорать, спиной к солнцуФото: Надежда Ермакова

Лида так и не выучила литовский язык, это вопрос принципа. В больнице врачи отказываются говорить с ней по-русски, приходится брать с собой переводчикаФото: Надежда Ермакова

В 90 лет у Лиды случилась мигрень.
«Надя, так ужасно голова болит. За что на меня это свалилось в 90 лет?
Подруга посоветовала пить бренди. И ты знаешь, помогает. Классная штука»Фото: Надежда Ермакова

Лида периодически жалуется на врачей. «Ходила опять сдавать анализы. Говорят, все в норме. Могу рожать»Фото: Надежда Ермакова

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!