Как живет и выживает российский центр дрессировки собак-поводырей
С первого раза найти нужный выход со станции. Пройти по оживленной улице и ни в кого не врезаться. Занять свободную лавочку в парке. Найти телефон, лекарства, потерянную пару дней назад перчатку. С этими вполне бытовыми задачами я справляюсь так себе. Просто потому, что я рассеянная и координация у меня не очень. Думаю, если бы еще я ничего не видела или руки и ноги не слушались, я бы засела дома, просто не решилась бы выйти на улицу.
В России полтора миллиона незрячих, и для большинства из них любая вылазка за пределы квартиры — квест повышенной сложности: любое препятствие, до которого не дотягивается трость, грозит в лучшем случае гематомой на лбу. Часто для незрячего человека прогулочный максимум — это дойти по стеночке до ближайшего магазина.
«Это ведь не жизнь»
Директор учебно-кинологического центра «Собаки — помощники инвалидов» Елена Орочко о такой жизни говорит: «Как Илья Муромец на печи». Ее центр — одна из двух российских организаций, где готовят собак-поводырей для незрячих. «Очень много молодых, совершенно дееспособных людей обращаются — они не могут выйти из дома сами. В сущности, сейчас вообще можно жить не выходя из дома, тем более инвалиду. Все принесут, все сделают. Но это ведь не жизнь, — говорит Орочко. — Такой живой пример: много лет назад к нам обратился человек. Он работал пожарным, во время пожара потерял зрение среди прочих травм. Ему не было сорока лет. И вот он жил в своей семье, но сам не мог делать ничего. Никуда не выходил. Вообще. Семь лет он просидел дома. Выходил на улицу с кем-то из своих, по хозяйству все делали другие члены семьи. Все, что ему дали в Обществе слепых, это трость. И не было никакого предложения научиться ходить с тростью. Трость это что? Это палка. Она не решает ничего. Для того, чтобы свыкнуться с ней, надо учиться. Семь лет он прожил, как Илья Муромец на печи. Он очень изменил свою жизнь с помощью собаки, стал выходить по бытовым делам, к друзьям. Жизнь наполнилась содержанием».
ЕленаФото: Лиза Жакова для ТД
Фраза «ничем не защищенный» вертится в голове, натыкаясь на стереотипы: ну у них же трость есть! Можно все-таки что-то нащупать, людей на улице куча, можно спросить, нет ли впереди лужи, ямы, бревна или бордюра, и самому услышать приближающуюся машину. Оценить градус удовольствия от такой прогулки сложно, по дороге в магазин я нервно оглядываюсь перед каждым препятствием и людей замечаю где-то на горизонте. Наверное, можно до них докричаться и спросить, как что-то обойти, возможно, они будут рады помочь. Но своих потенциальных помощников мне пришлось сначала увидеть. А как бы поступил незрячий человек? Вместо прогулок с завязанным глазами я набираю в YouTube «собаки-поводыри» и натыкаюсь на видеоэксперимент проекта «Питомцы Mail.ru», где четверо участников попробовали прожить один день незрячими — с собакой поводырем и без. Самый частый комментарий: «Это так страшно». Люди с собакой говорят: «Он лидер. Я доверился ему, и он показывал путь».
«Мы не хотим домой»
Елена объясняет: собака — это не трость, и в угол ее не поставишь. «Ильи Муромцы» встают и идут выгуливать собаку, едут к ветеринару, выбирают в магазине корм и игрушки. В подтверждение она присылает видео своих подопечных, просматривая которые, я наконец начинаю понимать настоящий смысл слова «поводырь».
«Мы не хотим идти домой», — говорит девушка в темных очках, поворачиваясь к камере. Одной рукой она опирается на белую трость, другой держит за шлейку лабрадора в красном пуховике. Он очень быстро и уверенно ведет ее по тротуару, такому узкому, что они едва помещаются на нем вдвоем. «На почту, отправить письма», — объясняет она в камеру, пока пес ловко «разводит» ее с приближающимся препятствием в виде прохожего в громоздком пуховике. Они удаляются так стремительно, что автор видео, задыхаясь, констатирует: «Все, не могу за вами опять бежать».
Елена и собака-поводырь Марс, 1979 г.Фото: из личного архива
В новой жизни появляются новые знакомые, которых незрячему человеку обычно просто неоткуда взять. «У нас была история, когда люди благодаря собакам нашли друг друга и создали семью. Раньше были востребованы библиотеки с брайлевскими книгами. Наш владелец собаки-поводыря пошел в очередной раз в такую библиотеку, и собака его привела к какой-то девушке. Они почти что столкнулись и разошлись в разные стороны. А через некоторое время снова оказались вместе, и собака снова пришла к девушке. Тогда они решили познакомиться, и постепенно образовалась семья», — говорит Елена.
Упрямые люди
Собака-поводырь — это средство реабилитации, на которое имеет право каждый незрячий с первой группой инвалидности. Государство полностью финансирует только один центр дрессировки таких собак — школу Всероссийского общества слепых, которая «выпускает» около 80 поводырей в год. В центре «Собаки — помощники инвалидов» одновременно работают шесть дрессировщиков. За год они успевают подготовить 24-28 поводырей. За собаками всегда огромная очередь, сейчас в листе ожидания 62 человека. Не все сидят на печи — некоторые незрячие вполне адаптированы и живут довольно активно. Но собак все ждут одинаково — долго, терпеливо, откладывая важные дела, планы и мечты до лучших времен. «Одна женщина вообще уникальная, у нее свое большое хозяйство, лошади. Она занимается верховой ездой. У нее нет остаточного зрения [светоощущение, цветоощущение и форменное видение при остроте зрения 0,05 и ниже]. Собака ей нужна и как подспорье, и для безопасности», — рассказывает коллега Елены Наталья.
Процесс тренировки обычно занимает около полутора лет. В ответ на мой невысказанный вопрос: «А почему так долго?» Елена рассказывает, как она и ее коллеги превращают юного безалаберного лабрадора в проводника: «Собака должна научиться двигаться в нужном направлении и вести за собой незрячего. Достигается это многократными упражнениями, когда дрессировщик направляет собаку, подталкивает ее, стимулирует двигаться и закрепляет это поощрением. Нужно корректировать ее путь, показывать, что нельзя сворачивать с дорожки, заходить на газон, сворачивать к другой собаке». Собак не просто стимулируют, их еще и все время обманывают: дрессировщики специально наталкиваются на препятствия, заставляя собаку включаться в работу — импровизировать, предотвращать, думать, вести за собой. «Это очень глубокая история. Это прививается в процессе дрессировки», — Елена окончательно разрушила еще один мой стереотип: нельзя просто взять и купить себе поводыря, заплатив за щенка лабрадора в питомнике. Воспитать его может только профессионал, которых в России сейчас не больше двадцати. Семеро из них не знают, смогут ли проработать еще хотя бы месяц.
ЕленаФото: Лиза Жакова для ТД
«Собаки — помощники инвалидов» — это проект нескольких упрямых дрессировщиков, которые еще в 80-е тренировали собак-поводырей в школе Общества слепых. В 90-е команда Орочко попала под массовые сокращения и какое-то время работала «на коленке»: покупали собак на свои деньги, держали у волонтеров, мотались по всему городу с тренировки на тренировку, а в 2003-м все-таки оформили юрлицо и стали расширяться — сняли помещение, постепенно приросли штатом, наняли дежурных, которые следят за собаками сутки через трое за 30 тысяч в месяц.
«У нас нет постоянного ветврача, каждую неделю мы вызываем специалиста для осмотра всех собак, это обязательно, нет штатного зоотехника, дежурные выполняют все обязанности ветфельдшера. Если нужно сделать укол или дать какое-то лекарство — все это делают дежурные. Они выгуливают всех собак три раза в день, а если учесть, что собак у нас в центре от 15 до 20, то это труд», — рассказывает Елена. И добавляет, что из многих дежурных со временем вырастают профессиональные тренеры. Готовых специалистов, которые «с порога» могут дрессировать поводырей, в стране нет — откуда бы им взяться, если таких центров у нас всего два и специалистов никто не готовит.
«Больше я ничего не могу»
Минтруд каждый год выделяет организации субсидию в шесть миллионов. «Это четверть или даже пятая часть нашего бюджета. Мы арендуем помещение, у нас несколько дрессировщиков в штате, дежурный, который ухаживает за собаками, врач, административный персонал минимальный. Нам около 30 миллионов нужно. Это весь наш бюджет, поделенный на количество собак, то есть собака стоит около 800 тысяч в конечном итоге», — рассказывает Елена. Отношения с крупными спонсорами выстраиваются по принципу «сегодня есть, а завтра нет». В условиях пандемии особенно страшно — поступления могут прекратиться в любой момент, а затягивать пояса некуда — никаких резервов и планов Б у дрессировщиков нет: «Я действительно не знаю, что мы будем делать. Мы экономим абсолютно на всем. У нас нет представительских расходов. Я могу купить пачку печенья для встречи и напоить человека кофе из собственной кофеварки. Больше я ничего не могу», — говорит Елена.
А мы можем. Можем дать упрямым помощникам инвалидов шанс работать дальше. Платить аренду за вольеры, где живут и тренируются чьи-то «глаза». Выдавать зарплату дежурным, которые ухаживают за этими «глазами», пока кто-то по стеночке ходит в магазин и ждет. Можем помочь дождаться.
Мы рассказываем о различных фондах, которые работают и помогают в Москве, но московский опыт может быть полезен и использован в других регионах страны.
В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.
В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.
Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!
