До трех лет Ваня жил в доме ребенка. Он намного ниже своих сверстников, плохо говорит и перенес несколько серьезных операций. Но сейчас у него целых две семьи: мама, брат, сестра и «Упсала-Цирк»
В самом начале нашего разговора Анастасия, мама Вани, предупреждает меня: «У нас есть 15 минут, а потом дети неизбежно придут меня отвлекать, так что я постараюсь успеть рассказать побольше». Их у нее трое: старший — подросток, младшая дочь и средний — Ваня. Двое последних детей — приемные и знают об этом.
Позвонят и скажут: «Забирайте»
Несколько месяцев назад их семья уехала отдохнуть на дачу — и осталась там из-за режима самоизоляции. Все дети перешли на онлайн-обучение, в том числе и Ваня. С педагогами «Упсала-Цирка» он теперь занимается дистанционно. В цирке он с осени, Анастасия отправила заявку сразу же, как только объявили набор, — и Ваню взяли, даже несмотря на то что он не совсем проходил по возрасту: искали хулиганов от девяти лет, а ему было только восемь.
«Просто он гибкий и бесстрашный, — говорит Анастасия. — А это, мне кажется, как раз то, что важно для исполнения трюков. Когда ему было четыре года, я отвела их с сестрой на гимнастику на просмотр. И уже там мне сказали, что дети очень круто гнутся. Но при этом у Вани значительные проблемы со здоровьем, он вынужден носить памперс. А памперс не очень сочетается с трико. И на гимнастике педагоги нам сказали: “Ну пусть занимается, но для себя, выступать не будет”».
В цирке так не сказали. Ваня участвовал в представлении первокурсников наравне со всеми: прыжки, кувырки — и самая обаятельная улыбка на свете. Когда он появляется на экране во время нашей беседы с Анастасией — это первое, что я вижу. Потом — очень сильные руки. Настоящий спортсмен и артист, пусть и маленький. В Ване сейчас метр двадцать — маловато для парня девяти лет, его часто принимают за дошкольника. В довесок нечеткая речь, которую могут разобрать только близкие — и, в общем-то, становится понятно, почему найти контакт с другими детьми Ване бывает сложно. Поэтому, когда зимой Ваня поехал с цирком в лагерь в Ленобласти на неделю, Анастасия была уверена, что ей вот-вот позвонят и попросят забрать его домой.
«Я была в шоке, первые два дня спала с телефоном, — рассказывает Анастасия. — Дело в том, что у меня все дети с некоторыми особенностями, без меня никуда не уезжали. А тут Ваня — вот про кого точно подумать не могла! С ним непросто ведь, я ждала, что через день или два мне скажут: “Забирайте”. Или вообще в какой-то момент решат, что знаете, Анастасия, цирк — это не для Вани. Но он вернулся из лагеря абсолютно счастливый и другой. Цирк его очень изменил».
Мне больше всего нравится всё
Когда спрашиваешь Ваню, что больше всего ему нравится в тренировках, он четко произносит: «Всё!» Потом немного думает и говорит что-то неразборчиво для меня, но мама переводит: «Мячики. И на скакалке прыгать». А что лучше всего получается? Улыбается и бежит на второй этаж дома, Анастасия едва поспевает за ним с камерой. Кувырок к стене — и вот Ваня уже стоит на голове, не переставая при этом улыбаться.
«Кстати, эту стойку он научился делать уже во время дистанционных занятий, — говорит Анастасия. — Я понятия не имею, как они это делают в “Упсале”. Вот я внизу готовлю ужин, а он тренируется наверху: прыжки, грохот, в какой-то момент мне кажется, что обрушится потолок, — смеется она. — А потом он прибегает и говорит: “Мам, смотри, что я могу!” И встает на голову».
Дома его все поддерживают, даже пытаются жонглировать вместе и повторять какие-то трюки. После того как Ваня стал артистом цирка, брат и сестра зауважали его еще больше: раньше они всей семьей просто ходили на представления, а теперь цирк стал частью их жизни. В этом году Ваня не только стал заниматься в «Упсала-Цирке», но и пошел в первый класс. Школа разделила их с младшей сестрой — раньше она была его первым переводчиком и защитником, а теперь нужно искать общий язык с другими детьми, иначе никак. Пока мы разговариваем с Анастасией, она выходит на улицу: во дворе Ваня с сестрой сидят на крыше маленькой беседки, машут руками и что-то кричат, из травы им подгавкивает собака.
«Как видите, цирк у нас тут не прекращается, — смеется Анастасия. — Но если кого-то из детей я не могу загнать с улицы на занятия, то Ваня сразу бежит: “Что, цирк?! Что мне надо взять: мячики, скакалку?”»
Это мои друзья
Из-за нечеткой речи Ване непросто общаться с другими детьми, завести друзей. Часто дети отталкивают его из-за того, что им непонятно, чего он хочет, о чем говорит. Конечно, Ваня занимается со специалистами по речи, у него любящая и поддерживающая семья, но кажется, именно в цирке он нашел настоящих друзей, которые принимают его таким, какой он есть.
«Вот недавно они готовили итоговый номер на конец учебного года, — рассказывает мама Вани. — Каждый готовился, снимал из дома. И потом смонтировали все в одно видео. Когда мы смотрели его вместе, сестра в какой-то момент спросила Ваню: “А кто это?” И он гордо ответил: “Это мои друзья!”»
В наш видеоразговор снова включается юный хулиган: пришел спросить разрешения взять конфету. Анастасия между делом пытается узнать у него, с кем он сейчас дружит в цирке.
— САША! — и ослепительно улыбается.
Из зимнего лагеря Ваня вернулся абсолютно очарованный Александрой, педагогом центра «Пакитан», в котором занимаются и выступают дети с особенностями здоровья.
«И теперь это постоянные рисунки с сердечками, записочки, какие-то подарки, — рассказывает Анастасия. — Ваня в принципе очень любвеобильный парень, но после появления в его жизни “Упсалы” он стал влюбляться в женщин только из цирка».
Ваня продолжает называть имена, выкрикивая их за маминой спиной: своих коллег, педагогов — все друзья. Самым ожидаемым событием лета был карнавал, к которому они готовились почти полгода, но из-за пандемии праздник пришлось отменить. Как и летний лагерь, о котором Ваня так мечтал после зимней поездки. Единственное, что сейчас осталось у хулиганов, — это онлайн-тренировки и записанные мастер-классы от педагогов. Во многом именно цирк остается для детей той связью с реальным миром, которая помогает выстроить режим и не сойти с ума в самоизоляции. И пожалуй, помогает не только стоять на руках, но и ослепительно улыбаться, несмотря ни на что.
«За Ваню вечно приходилось вступаться, защищать его от чего-то, — говорит Анастасия. — Я всегда знала, что Ваня крутой, но сейчас это видят все. Цирк очень поменял его. Он стал серьезным спортсменом, с внутренней ответственностью какой-то. Мне бы так хотелось, чтобы “Упсала” продолжали. И онлайн, и чтобы потом мы собрались после пандемии вместе, и чтобы был живой карнавал и спектакли. Потому что это то место, где Ваня может стать сильнее, оставаясь самим собой».
Пока мы разговаривали, мама Вани как-то вскользь заметила, что его детство сейчас почти счастливое: его любят, им восхищаются, в него верят, о нем заботятся. Но только в цирке он смог по-настоящему поверить в то, что способен на любой трюк и подвиг, достоин дружбы и оглушительных аплодисментов. Неважно, что трико плохо налезает на памперс, а с одноклассниками сложно просто поговорить. Пока хулиганы готовы смеяться и учиться стоять на голове до победного, должен работать «Упсала-Цирк».
Пожалуйста, поддержите его работу.
Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!
