«Мама, я не могу каждый раз тебя хоронить!»

«Сапсан» Питер — Москва, ноутбук, поздний вечер. Мне нужно переделать кучу работы, в кармане джинсов разрывается виброзвонок. «Люди, вы меня невозможно достали своими звонками. Я не успеваю сосредоточиться, у меня горят сроки!»

Это брат.

— Я не могу дозвониться до мамы, она не берет трубку.

— Телефон где-нибудь валяется, и она его не слышит.

— Ок.

Через 10 минут телефон начинает вибрировать снова.

— Аппарат вне зоны.

— Я перезвоню тебе. Сейчас узнаю у сиделки, что там, и наберу.

Лихорадочно ищу в списке номер телефона маминой компаньонки.

— Прошу прощения, что поздно. У вас там все в порядке?

— Все в порядке, я звонила ей час назад.

— Вы не с мамой?

— Она отпустила меня на выходные.

— Мы же договаривались с вами!.. Почему вы уехали?

Светлана Комарова с мамой Евгенией ИвановнойФото: из личного архива

Отключаюсь, начинаю лихорадочно думать, кого я могу быстро выдернуть из дома в другом городе на ночь глядя, чтобы доехали до мамы, и что я могу сделать, если мамины соседи на даче и не окажется запасных ключей. Звоню своей школьной подруге: «Олечка, у меня проблемы».

Безотказная Олечка срывается и летит к моей маме. Я не знаю, что ее там ждет. Это как если бы мне сказали: «Твоя мама, похоже, умерла, мы сейчас сбегаем проверим». И ты сидишь в летящем «Сапсане» и понимаешь, что в этой жизни от тебя не зависит ничего. Даже если ты все организовала и предусмотрела. Я глотаю слезы и смотрю, как раз за разом выскакивает на телефоне знакомый номер. Мне звонят, чтобы спросить, узнала ли я, что с мамой. Мне нечего ответить.

Второй инсульт

Полтора месяца назад мама попала в больницу с инсультом.

Тогда мы говорили с ней по телефону, и по тому, с каким трудом она подбирала слова, я успела понять, что это похоже на инсульт, скомандовала ей открыть дверь, приехал двоюродный брат и увез маму на скорой на МРТ. Мама отказывалась ехать в больницу: у нее были планы на дачу. МРТ подтвердила инсульт, я купила билет на последний поезд, наутро в больнице увидела свою интеллектуальную маму, которая не могла сложить фразу длиннее чем из двух слов и не справлялась ни с вычитанием, ни с умножением.

— Это точно инсульт?

Завотделением показывал мне темное пятно по левой стороне снимка:

— Да, это инсульт. Смотрите, здесь следы первого инсульта. Когда он у нее был?

— У нее не было инсультов.

— Инсульт был. Вот его следы. Второй пошел по следам первого. Пока мы не понимаем, почему отключилась речь, она не должна была отключиться, этот участок мозга не отвечает за речь. Она не левша?

— Нет.

Коренастый крепкий мужчина пожимает плечами:

— Странно.

— Прогноз?

— Угрозы для жизни нет. Про функциональность ничего сказать не могу. Сознание сохранено, разорвана связь между объектом и словом. В какой степени это восстановится, никто не знает. Все покажет первый год.

Мы сидим на больничной кровати, мама гладит мои пальцы.

— Доченька, — и пытается найти второе слово. Оно не находится. — Балкон…

Да что же это такое!

Она гладит мои пальцы и плачет. А мне плакать нельзя. Нужно дожить до понедельника. В понедельник придут логопеды — и будет понятно, есть ли шансы восстановить речь.

— Мама, ты не волнуйся. Все вернется. Главное — не нервничай. Когда ты нервничаешь, слова теряются. Мы все решим. Я буду искать слова, а ты говори, оно или нет. Это балкон. Так?

— Так.

— Там нужно что-то сделать?

— Да, сделать. Сделать.

— Вот. Мы нашли слово.

— Сделать. Там, — мама машет рукой влево.

— Стеллаж. Там стоит стеллаж.

— Да. Стеллаж.

Мы быстро добираемся до маминой идеи — выкинуть развалившиеся стеллажи и поставить на балкон старые кухонные шкафчики. Мне не нравится эта идея.

— Мама, я все повыкидываю и куплю туда новую мебель.

— Не вздумай! Даже не думай!

— Я думала, что, раз у тебя отшибло речь, ты перестанешь командовать. Не прокатило.

Мы смеемся. Я достаю смартфон:

— Я все поняла про балкон. Давай я лучше покажу тебе свои розы.

Мы листаем фотографии, у меня на даче выросло тридцать сортов роз.

— Доченька, я никогда бы не подумала, что ты будешь ковыряться в земле.

Автор с «мамой Женей», как она называла ее в детствеФото: из личного архива

Я слушаю, как увлеченная цветами мама перестает искать потерянные слова, они начинают приходить сами. Значит, все восстановимо. Ее кухонные шкафчики я выкину. Балкон отремонтирую. Главное — успеть к ее возвращению. Если ей понравится, мне не открутят голову.

— Мама, короче так. Я поставила тебе кондиционер.

— Зачем он мне нужен?! — речь определенно возвращается.

— На улице плюс тридцать семь. В доме можно сдохнуть.

— Мне нормально.

— Пожалей дочь и внуков! Это для нас!

«Для нас» — весомый аргумент. Мама смиряется.

— А шкафчики?

Я начинаю увиливать от прямого ответа:

— Все хорошо получилось.

— Ты шкафчики повесила?

— Да, шкафчики хорошие. Стенки покрасили, пол переделали.

— Тебе нравится?

— Очень.

Я молчу о том, что на балкон встали два новых встроенных стеллажа, сделанных на заказ. Парень, который приезжал на замеры, понял, что нужно успеть до возвращения из больницы мамы-инсультницы. Спасти мамину дочь может только новый красивый балкон. Победителей не судят. За сутки до выписки из больницы балкон был готов.

— Морозилку старую поставила?

Я вздыхаю:

— Мама, я ее выкинула и купила новую. Она тебе точно понравится. Она классная.

Мама беспокоится, чтобы я не тратила деньги. У нее есть свои. Это важно. Мне тоже важно, чтобы мама не расходовала свои деньги.

Я вставляю ключ в замок.

— Мама. Тут такое дело. Шкафчики я твои выкинула, но балкон тебе точно понравится, — я быстро тащу маму на балкон, пока она не опомнилась.

— Вот я так и знала, что ты у меня все разоришь и повыкидываешь!

— Мама, тебя фиг разоришь. Спасибо инсульту, тебя упекли в больницу, — я открываю балкон.

— Ой, какой красивый балкон! — мама смеется.

— Ну вот. Я же говорила, тебе понравится.

— Ты что же не сказала, что все выкинула?

— Мам, опять командуешь?

— Вот настырная…

— В кого бы это, не пойму? И я тебе еще компаньонку наняла.

Мама всплескивает руками. Я тараторю о преимуществах компаньонки: погладит белье, пропылесосит пол и дальше по списку. Огребать, так уж за все разом.

— И еще она печет классные пирожки. У нас же никто не печет пирожки! Как бабушка умерла, не стало пирожков.

— Какие еще пирожки?!

— С картошкой. И с капустой и яйцами. Как у бабушки были.

Через час мы на пару с мамой наворачиваем пирожки с капустой и яйцами. Жизнь наладилась. Все живы. Все хорошо. В этот раз мне повезло. Через две недели после инсульта мама полностью восстановилась.

Я в зоне риска

Инсульт страшен тем, что ты никогда его не ждешь и не знаешь, что он может произойти. Я знаю. Я в зоне риска. У обоих моих родителей были инсульты. Папа умер. Мама жива. Я первая в моем роду, у кого есть родители-инсультники. Хотелось бы быть и последней.

Пока я еду в «Сапсане», мое спасение, моя безотказная добрая Олечка, с которой мы знакомы без малого пятьдесят лет, находит маму в абсолютном порядке с разрядившимся в сумке телефоном. А я получаю оплеуху за то, что развожу панику и дергаю людей.

— Зачем ты это устроила?! Что со мной за ночь случится?!

— Мама, с тобой месяц тому назад за ночь случился инсульт! Я наняла тебе компаньонку, чтобы быть спокойной! Я наняла ее не для тебя, а для того, чтобы не умирать от страха всякий раз, когда ты забыла в сумке телефон!

Наверное, я громко говорю, девушка встает с соседнего кресла и уходит.
Мама снова звонит через полчаса.

— Ну вот зачем ты все это? Мне не нужна сиделка, я сама справляюсь. Если что-то случится, тебе позвонят.

У меня перехватывает голос. Я отворачиваюсь к стеклу.

— Ты чего молчишь?

— Мама, я плачу. Я испугалась.

— Где ты плачешь?

— В вагоне.

— Тебе страшно из-за папы?

— Да.

— Доченька, рано или поздно ты меня похоронишь.

— Просто я не могу тебя хоронить много раз. Каждый раз, когда ты не берешь трубку.

Евгения Ивановна Малышева, мама СветланыФото: из личного архива

Утром мне звонит мама сказать, что с ней все в порядке. А ночью в больницу с инсультом попал ее двоюродный брат. Через два дня он умер.

Если вы в зоне риска, и у вас есть дети, и вы привыкли не заботиться о своем здоровье, позаботьтесь хотя бы о спокойствии ваших детей, подумайте о том, чтобы снизить риски наступления инсульта.

Если в зоне риска ваши близкие, вы должны знать о симптоматике инсульта все. Главное при инсульте — успеть.

Если все же инсульт случился с вашим близким человеком и вы не знаете, как жить дальше, вот номер, по которому можно позвонить, — 8 (800) 707-5229, телефон горячей линии фонда ОРБИ. Это самая насущная и неотложная помощь в тех случаях, когда 99 процентов людей не успевают еще осознать, что произошло и как с этим справиться.

Горячую линию нужно содержать. Ее сотрудников нужно подготовить и научить, нужно оплачивать их труд, платить за телефонные линии и оборудование. Фонд «Нужна помощь» собирает средства именно на это. Пожалуйста, подпишитесь на ежемесячное пожертвование, пусть даже небольшое, чтобы горячая линия могла существовать и всем было куда обратиться за помощью.

Сделать пожертвование

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!