Непривычно красивые

Алена, 42 года, Новосибирск

Алопеция стала проявлять себя в студенческие годы, но тогда это было особо незаметно. Я даже не знала, что это такое. Не придавала этому значения. Какой-то маленький пятачок выпадет, но под волосами незаметно.

После первых родов у меня выпали волосы с затылочной части и висков, но тогда ситуацию удалось взять под контроль. Однако после вторых родов и стрессов, связанных с ними, волосы стали выпадать буквально клоками на всей голове. Это было четыре года назад. Пошла к врачу — все анализы были идеальными. Врач развел руками и назначил гормональное лечение, от которого мне было плохо, начала набирать вес. Я решила прекратить: без волос-то жить можно, а вот без здоровья не особо.

АленаФото: Сергей Строителев

В эмоциональном плане я была опустошена. Я думала, что одна такая, как и многие девочки в подобной ситуации. Меня сильно пугал тот факт, что я не такая, как все. Не могла смотреть на себя в зеркало, не знала, как жить с этим дальше и что делать. Пришлось купить парик, хотя муж поддерживал и отговаривал, мотивировав это тем, что парик — чужие волосы. Самое ужасное, что первое время я стеснялась собственных детей. Потом решила снять — и ребенок воспринял нормально, только спросил: «Зачем ты волосы снимаешь? И почему ты можешь снять свои, а я нет?» Для него не важно, как мама выглядит, главное, что любит. Объяснила ему, что у кого-то есть волосики, а кому-то надо их надеть. Страх, получается, был неоправданный, что ли, он только в голове. Все намного проще в этой жизни.

Помню, как поначалу боялась общаться с друзьями и знакомыми, даже несмотря на то что они меня очень поддерживали, говорили «ты у нас особенная» и что пора уже снимать парик. Но стоит отметить, что люди вокруг меня интеллигентные, я живу в Академгородке Новосибирска, у нас там очень много научных сотрудников, поэтому относятся с пониманием.

Помню случай на теннисном корте: я была в парике и бандане и о моей тайне никто не знал. На тренировке мне мячом прилетело в глаз, и первое, за что я схватилась, — не за глаз, а за парик, потом сообразила, что парик у меня задом наперед надет, слетел. Сейчас это смешно вспоминать — тогда было не очень весело.

Татуировка Феникса у Алены на затылкеФото: Сергей Строителев

Позднее нашла в инете других девчонок. Увидела, насколько они сильны и насколько красивы. Мне очень надоело жить в страхе, ну и несколько сессий с психологом помогли. Раскрепостилась. Решила сделать татуировку. Потихоньку, начала с мехенди, временной татуировки хной. Мне очень понравилось — и я решилась. Сделала феникса, так как в моей жизни было перерождение. Было больно, но красота требует жертв, тем более женщины могут терпеть сильную боль. Поняла, что парик превращает меня в серую мышь, поняла, что моя внешность уникальна, меня сложно перепутать с кем-то. Сейчас полностью отказалась от парика. Хожу либо так, либо в банданке.

Есть, конечно, люди любопытные в других районах того же Новосибирска. Они не хотят причинить зло, но они крайне некорректно ставят вопрос, например: «Вы зачем налысо побрились? Зачем вам это все надо?» Я пытаюсь деликатно объяснить. В Москве людям некогда обращать внимание на чужую внешность, как мне кажется, но чем город меньше, тем сильнее реагируют. Это, наверное, можно сравнить с приездом негра в маленькую деревню. Знаю это по опыту — была в провинциальных городках.

Для меня внешность вообще не главное. Я своих детей приучаю с детства, говорю им, что есть разные люди, но все равны. Главное — внутренние качества, чтобы человек был не гадкий.

Думаю, что алопеция меня сделала сильнее, для чего-то она мне была дана, верно?

Ксения, 37 лет, Краснодар

Это был 2012-й, восемь лет назад. Оно проявилось внезапно. Мы жили с молодым человеком долго, потом расстались, возможно из-за стресса все и началось. В течение месяца выпали буквально все волосы на голове, потом брови — и больше не вырастали.

Ездила к трихологам. Один из них, из Ставрополя, сказал мне смириться и жить дальше. Хотя я очень надеялась на лечение, колола препараты, но все было тщетно. Стала ходить в париках. Это были постоянные стрессы — так как парики я заказывала онлайн и не всегда они были хорошего качества. Нервы, нервы. Семь лет жила в полнейшем дискомфорте. Да и летом было жарко в парике. Когда оно наступало, я молила Бога, чтобы оно было не слишком жарким. Когда клеила ресницы, психовала и иногда решала вообще никуда не выходить в итоге.

КсенияФото: Сергей Строителев

Дома я тоже носила чалму, всегда чем-то прикрывала голову. Мне было стыдно перед папой, перед мужьями сестер. Папа все знал, но сильно волновался. Он решил, что алопеция — это какая-то болезнь, от которой я скоро умру. Некоторые думают, что если волосы выпадают, то это онкология. Успокоился, когда увидел мои анализы: они были в порядке, просто у меня не было волос. Я сама не хотела, чтобы он меня видел лысой. Даже спортом дома занималась в парике. Не могла смотреть на себя в зеркало. Все это было у меня в голове, казалось, что люди смотрят на меня и думают, что я страшная. Казалось, что мужчины не воспринимают женщин, у которых нет волос. Смотрела на девочек с длинными волосами и думала: какие же они крутые, а мне было даже не помыть голову.

Если честно, я чувствовала себя ужасно, как будто я где-то на дне. Никак не могла смириться. Задавалась вопросами: как я буду строить отношения с мужчинами? как буду работать? Жизнь развернулась и вошла в плохое русло. С парнями я, конечно, знакомилась, но постоянно была в парике, на протяжении всех отношений. Я просто не понимала, как сказать. В итоге было тяжело и все заканчивалось: на обмане хорошие отношения не построишь.

Болезнь довольно сильно меня изменила. Я стала раздражительной. Психовала. Но это негативный момент. Есть позитивный — я все-таки поняла, что волосы, которые считаются частью эталонного образа красоты, не главное. Я просто взвесила все и подумала, что мой комфорт должен быть в приоритете над мнением других людей. Я жутко устала от всего этого, в прошлом году написала в социальных сетях пост и открылась. Некоторые подруги были удивлены, так как думали, что парик — это мои настоящие волосы. Принятие в реальной жизни произошло благодаря одной женщине. После общения через инет мы встретились на отдыхе, и она заставила меня снять чалму на пляже, это было так классно. Подумалось тогда: как я жила все эти семь лет? Но наверное, было не время открываться, я была не готова, была как ежик колючий. Вернувшись, преодолела страх даже перед вопросами соседей и стала выходить без париков.

Чалма КсенииФото: Сергей Строителев

Я сделала тату на голове — сзади, на затылке. Сейчас люди совсем по-другому воспринимают мою внешность и подходят, чтобы сфотографироваться. Приходится одеваться красиво и стильно, так как внимания много. Единственное, дети пальцем показывают: «Ой, тетя лысая пошла!», ну и люди постарше думают, что делать мне нечего, решила побриться налысо, типа хочу выделиться. В основном все норм. Молодежь очень адекватно реагирует.

А вот был случай на отдыхе. Там была семейная пара, и муж — писатель, он заявил, что вот мой персонаж, вот про кого я буду книги писать. Тут очень важно, как себя поставить, от твоего отношения к себе сильно зависит, кто вокруг тебя.

Вера, 34 года, Рязань

Больше десяти лет назад я попала в аварию. Ездили на шашлыки, и очень здорово мы там перевернулись. На фоне стресса в течение месяца волосы выпали, и больше они не росли.

Врачи говорили: вот нервы восстановятся —и все будет нормально, но этого не случилось.

Мне было двадцать три года. У меня был шок, конечно. Я попросила подругу сбрить остатки волос на моей голове, чтобы выглядеть опрятнее. Когда ты молодая, при определенном антураже казалось, что так и должно быть.

Для походов на работу я купила парик, чтобы избежать вопросов и советов вроде «Ты там этим помажься, тем помажься». Ну и парик придавал мне уверенности в общении с людьми.

ВераФото: Сергей Строителев

Уровень доверия изначальный выстраивается на внешнем виде. Сейчас все немного более лояльны по отношению к женщине, раньше было жестче.

Внутри себя я приняла ситуацию довольно быстро. Я просто поняла, что если страдать, то ничего не будет. У меня нет мамы, жалеть меня и терпеть мои истерики было некому. Сзади не было никакого щита, тогда я еще была не замужем. Денег на поездки в Москву к профессорам у меня не было. Надо было вставать и жить дальше. Был выбор: страдать или пытаться на позитиве из этого всего выехать. Я очень благодарна своему ближнему окружению. Младшая сестра предложила срезать свои рыжие косы и сделать мне парик.

Но конечно, слезы были, когда кто-нибудь говорил: «Ой, опять Верка в парике». Люди во дворе, соседи, бабульки на улице, им обязательно надо было что-то сказать, прокомментировать. Это иногда до сих пор задевает, несмотря на то что ты, как морж, оброс толстой кожей. Великого дзена пока не получается.

У нас маленький город. Есть места, где я до сих пор не могу появиться без парика: городской парк, рынок. Если люди старше пятидесяти, то они сразу начинают жалеть, типа «ты больна раком», либо спрашивают, зачем я с собой это сделала. Иногда подходят и говорят: «Женщина, у вас все будет хорошо», но они тоже думают про онкологию, так как попросту не знают, что такое алопеция. Парик в данном случае — это гарант того, что твои границы не будут нарушать. Это проще, чем каждому объяснять, через что я прошла, и до сих пор переживаю, и мне не нужны советы. Однако люди не могут не лезть, к сожалению.

На корпоративы мужа и детские утренники тоже хожу в парике, ведь иногда дети спрашивают у ребенка: «Что у твоей мамы с волосиками?». Объяснить ребенку другим детям это сложно. Очень часто подкалывают в женской компании, особенно носительницы богатых шевелюр. Вот такие мы коварные.

Реже, когда люди хотят разобраться искренне, я это вижу, тогда я вступаю в разговор и объясняю, что есть такая проблема, как алопеция, и что супертаблетки от нее еще не придумали, и что я красивая, просто вы к этому не привыкли. Я живу в обществе, и приходится эти камни оплывать. Осторожно.

Вера занимается гончарным делом. А это ангел, которого она сделала своими руками. Ангел с длинными волосами, о которых мечтает ВераФото: Сергей Строителев

Замуж я, кстати, выходила тоже в парике. Когда с будущим мужем отношения стали серьезными, я ему решила рассказать про проблему и попросила принять решение, хочет он быть со мной или нет, сказала, что, если не захочет, пусть не звонит. Он позвонил через три дня. У мужа большая семья, и его многочисленные родственники начинали меня обрабатывать при удобном случае, давали советы. Я им сказала, что все это мне больно и, если они меня любят, прошу прекратить. Лет через пять они остыли, но все равно приносят мне какие-то мази и советуют докторов. Это все представители более старшего поколения. Иногда даже удивительно, как они отводят глаза, не могут смотреть, особенно это касается незнакомых — для них это признак ущербности какой-то, наверное.

Если честно, то я до сих пор надеюсь, что волосы вырастут. Я сижу на форумах, там кто-то пишет про какие-нибудь новые интересные витамины, способные помочь. Я это беру на заметку, конечно же.

Волосы — это все-таки что-то сакральное для женщины. Даже если в сказках посмотреть: Варвара-краса, длинная коса или «распустила русы косы». Ну и мне кажется, что мужчины на женщин с длинными волосами смотрят с большим восхищением, чем на женщину с короткой стрижкой. Локоны смягчают женщину. По сравнению с руками и ногами волосы — это не главное, конечно, но до конца я себя не приняла. Я себя люблю, я очень хорошая, но надежда, что отпущу русу косу, у меня не пропадает. Сейчас есть тенденция становиться лучше, в том числе и по здоровью. Все-таки отсутствие волос — показатель какого-то сбоя в организме, и если его не будет, значит, ты здоров.

Маша, 43 года, Долгопрудный (Московская область)

Вообще, могу сказать, что близких друзей у меня немного и алопецию я особо ни с кем не обсуждаю, для меня это больно. Но думаю, что сейчас я дозрела до этого.

У меня эта история началась лет с шести, еще до школы. Мы с мамой не знали, что с этим делать. В какой-то момент пытались лечить, но потом бросили, потому что толку от этого никакого не было. Алопеция жила своей жизнью: то проявлялась, то давала волосам немного вырасти. В школу я уже пошла в платочке, который у меня все время срывали с головы, обзывались. Я искала поддержки у мамы, она человек хороший, но мама только говорила мне: «Да относись ты к этому философски!» Да как это возможно вообще в таком возрасте? Представьте: вам шестнадцать лет, у вас выпускной, а у вас на голове полный капец. То есть вся эта тема с прихорашиванием прошла мимо меня. Все это было очень тяжело. Все-таки среда общения определяет ощущение внутри, которое и закрепляется в человеке. Думаю, что я до сих пор проживаю все эти детско-юношеские травмы. У нас в обществе по большей части нет опыта принятия инаковости. Если кто-то отличается, отношение: «Ой, что-то тут странное».

МашаФото: Сергей Строителев

Реакции извне очень травмировали. Когда кто-то смеется, ты думаешь, что смеются над тобой. Я выстраивала такую связь. У меня было желание провалиться сквозь землю. Это переросло в определенный уровень внутреннего дискомфорта, придуманного лично мной. Например, переживала, как же мне идти в театр, ведь мне там не снять шапку. Могу отметить, что, когда я повзрослела, стало полегче. Но иногда случаются кризисы.

Например, в 2012 году я испытала жуткий стресс, когда у меня случилась полная алопеция — выпали вообще все волосы. Тогда я купила парик. Для меня это какая-то страшная вещь, хуже которой быть не может, тем не менее я его проносила года три. Я, когда его покупала, вообще из парикмахерской убежала. Это была вечная головная боль. В некоторых ситуациях непонятно, что с ним делать, — в поезде как в нем спать и что с ним делать с утра? Как носить зимой под шапкой? Внешне он помогал, конечно, но внутри-то ты про себя все знаешь и ходишь с этим грузом. Это напоминало идею фикс. Видеть себя в зеркале мне не хотелось без парика, я думала, что было бы лучше, если бы зеркал не было вовсе, даже дома я ходила в бандане. В голове крутились мысли, что я недостаточно хороша для каких-то вещей, для определенных мест — выставки ли, ресторана ли. И наряд не поможет: лучше-то не станешь. Я была убеждена, что волосы — это женская сила, они показывают, как ты можешь себя проявить как женщина, насколько ты классная. Я не знаю, откуда у меня появилась такая установка.

Когда я родила, все было шоколадно, но когда алопеция возвращалась, возвращались и прежние ощущения. Иногда близкие подруги удивлялись моему поведению. Я рассказала одной коллеге по работе, что иногда не могу выйти из дома из-за моей проблемы. Она удивилась: «В смысле? Из-за этого?» Мне кажется, она просто не знала на своем опыте, как это ощущается. Но я ей благодарна за ее реакцию, я начала думать, что, может, все не так трагично в этой жизни.

Мне удалось найти то, в чем я чувствую себя комфортно, — это спорт, беговые лыжи. Надел любую шапку — и поехал. Помню, как у нас были сборы в Финляндии. Прихожу на трассу, вижу: стоят инвалидные коляски, рядом стоят протезы, а человека нет, он уехал на лыжах кататься. И я подумала: «Боже, и я думаю, что я чего-то не могу… Что я знаю вообще?»

Я пыталась искать какие-то ответы, даже нашла центр, где мне стали объяснять: «Ну вы же понимаете, все это так долго и так дорого». И я подумала, да ну на фиг, буду жить как жила.

Картина Маши. В основном, она пишет зимние пейзажиФото: Сергей Строителев

Старалась, как говорится, не рыпаться. И как только я дала себе эту установку, я нашла похожих девочек. Подумала, что это какой-то знак, что надо пересмотреть свое отношение. Что я и стараюсь делать сейчас, пытаюсь почувствовать себя более свободно. Иногда ресурс, конечно, проседает, вечная внутренняя борьба. По-прежнему ношу кепку на улице. Стараюсь ничего не носить, но внутренний зажим все равно есть, поэтому порой легче что-то надеть и забыть.

У меня позиция — особо не выделяться, поэтому как таковой дискриминации я не испытываю на себе. Очень не хочется повторения детских моментов, все это переживать. Понятное дело, что я уже взрослый человек, но все же это очень отзывается. Волосам уже придаю не такое значение, как раньше. В чем сила, брат? Может, не в волосах? А что главное? Возможно, то, что ты хочешь транслировать миру.

Женя, 35 лет, Москва

Все это у меня началось примерно с семи лет, но мама рассказала позже, что даже в месячном возрасте уже была маленькая лысинка. Волосы тогда выпали на год, после этого выросли. А потом случился сильный стресс из-за потери родственника — и они выпали опять. С одиннадцати лет я носила парик.

Я была маленькой девочкой, думала, что я одна такая. Очень сильно переживала по этому поводу, хотелось вылечиться. Родители начали водить меня по врачам и даже по всяким экстрасенсам, которые исцеляли меня странными молитвами и мазями. Тогда пробовали все. Волосы начинали появляться время от времени, и я бегала по врачам, ведь хотелось как-то поддерживать это состояние, но все было бесполезно.

ЖеняФото: Сергей Строителев

Все это очень тяжело забыть. Была депрессия. Было страшно ходить в школу: там смеялись, пытались как-то задеть, и мне было некомфортно из-за этого. Были истерики, правда, не знаю, откуда брала силы, чтобы идти в общество. Школа была как ад для меня, но приходилось ходить: учиться-то надо было.

В старших классах коллектив сменился, так как я перешла в другую школу. Там появились друзья, однако я все равно испытывала дискомфорт, я жутко боялась, что кто-то увидит, что у меня парик или нет ресниц. Когда меня спрашивали, я входила в полный ступор, чувствовала, что меня как будто уличили в каком-то обмане.

Общество вокруг, конечно, играет роль в процессе принятия себя. Люди не всегда понимают, что нельзя подтрунивать над теми, кто отличается внешне, а иногда и самоутверждаются за счет других. Я себя тогда не могла защитить и относилась к этим моментам очень остро, я очень ранимый человек.

На работе тоже случались непростые ситуации. Коллеги иногда задавали нетактичные вопросы: «Почему у тебя одна и та же длина волос все время?» И у меня сразу щелкает: только бы они не заметили. Я закрывалась от них, боясь реакции. Наверное, это очень связано с детством, когда я сильно боялась реакции окружающих. Взрослые люди должны быть, по идее, более тактичными, чем дети, но я слышала пару раз, как в сторонке смеялись мои коллеги: «Мол, у нее парик, вы видели?»

Сейчас парик стараюсь носить реже — принятие постепенно приходит. Парик сейчас — это скорее смена стиля, а не защита, тем более у меня их несколько. Хотя раньше это было сложно представить. Помню, как с парнем ездили в Грецию, были в аквапарке, где катались на горках. На одной я так сильно плюхнулась в воду, что у меня слетел парик, я выплывать не стала, схватила его с поверхности и надела прямо под водой. Я это все время держала под контролем.

Интернет очень помогает — я увидела в социальных сетях такую же девчонку, как и я. И она была замужем. Меня это очень удивило, я боялась, что мужчины не будут принимать меня. Я захотела, чтобы у меня было так же. Начала открываться людям. Недавно выложила несколько картинок в социальные сети, на которых я лысая. Пишут, что мне так хорошо. А недавно в компании призналась. Сидели с девчонками, они стали меня поддерживать. Потом подошла еще одна девушка и начала всем говорить комплименты, начала акцентировать внимание на мне и говорить, что я очень красивая. А я говорю: «Мы тут обсуждаем, что у меня парик, я хочу, чтобы ты тоже знала». Она была просто в каком-то оцепенении. Я с такой легкостью это сказала, что человек был в шоке. Это был момент, когда я поняла, что надо к этому проще относиться. Вот недавно летала в другой город, в аэропорту попросили снять кепку при досмотре — я сняла и пошла без нее.

Глаза ЖениФото: Сергей Строителев

Очень хочу, чтобы родственники привыкли к тому, что я не ношу парик. Хотя мама и говорит: «Ходи как хочешь», однажды я заметила, что она начала оглядываться по сторонам, когда мы шли вместе по улице. Но я ее понимаю: она за своего ребенка боится, ей пришлось много пережить в моем детстве.

Волосы — это некий стереотип красоты и сексуальности в обществе, но это от других вещей зависит: от женской подачи, от глаз, от внутренней силы и уверенности. Когда ты говоришь мужчине: «У меня парик», это какой-то шок, и я все время как будто оправдывалась, постоянно оттягивая этот момент. Бывало так, что некоторые мужчины пропадали после таких признаний. Это странно. Российское общество надо подготавливать, но сейчас стало получше, последние пять лет, из-за интернета.

Люди старшего поколения все еще думают, что это мы так выглядим, чтобы повыпендриваться, но я их не виню: их время было совсем другим.

Анжела, 32 года, Сургут

Все это появилось у меня в декабре 2017 года, я имею в виду полное выпадение волос, до этого с самого детства волосы выпадали очагами. Врачи говорили, что переходный возраст, стресс из-за экзаменов сказывается. Но это было незаметно и не доставляло мне неудобств.

Думаю, полное выпадение случилось из-за беременности. Я кормила грудью ребенка, и была нехватка витаминов. Мне казалось, что я стала очень некрасивой. Не любила себя. Надела парик и поняла, что я себе не нравлюсь. Это выглядело как стог сена на голове, но ходила только в нем. Была неловкость постоянная. Казалось, что вот кто-то увидит и скажет мне что-нибудь. А что я отвечу? Когда снимала парик в душе, в зеркало не могла на себя смотреть. Почему-то я чувствовала себя мужчиной, все-таки длинные волосы — это то, что разделяет мужчину и женщину. Женщина испокон веков с длинными волосами. Я была уверена, что красота женщины в волосах, что с волосами я потеряла свою привлекательность.

АнжелаФото: Сергей Строителев

Совсем недавно я начала ходить как есть почти постоянно. Почему? Да просто это было очень неудобно — все чесалось, да и мой внешний вид меня не устраивал в парике. Иногда надеваю платочек или шапку. Самое любопытное, что мне никто ничего не говорит. Так-то, конечно, оглядываются, я же выгляжу по-другому, но чтобы обижали — такого нет.

С мужем познакомились еще до диагноза. Он мне поначалу говорил, что я такая же и его мнение обо мне не поменялось. Говорил, закажем любой парик, стоимость не важна, главное, чтобы тебе нравился. Позже, когда парик мне уже носить не хотелось, я объясняла ему, что мне в нем жарко и что выглядит это как стог сена на голове, вне зависмости от стоимости, подводя к тому, что носить мне парик не хочется. Он был не особо в восторге от того, что я захотела ходить с лысой головой. Вот был последний случай, когда мы с ним пошли гулять, он мне сказал: «Может быть, наденешь кепку или платок завяжешь?» Он мне не говорит о причине, возможно, боится осуждения со стороны, боится вопросов коллег или знакомых. Но ему пришлось смириться с тем, что я буду ходить вот так. А сыну моему четыре годика, и он говорит, что мне без волос лучше. Как увидит фотографию в парике, говорит, что это какая-то другая тетя.

Анжела с растением Мужское СчастьеФото: Сергей Строителев

С работой все легче в этом плане. Я медработник, и мы обязаны быть в колпаке. Что касается внерабочего времени с коллегами, то я не хотела, чтобы шушукались за моей спиной, и решила сделать так — сняла парик и пошла на корпоратив. Все думали, что это образ такой.

Я до последнего думала, что возьму парик, но в итоге решилась и пошла. Меня встретили хорошо, я расслабилась и не думала про волосы.

Диагноз меня сильно изменил. Во-первых, стереотипы женской красоты я считаю неактуальными больше. А еще я перестала зависеть от чужого мнения. Начала любить себя.

Ольга, 39 лет, Санкт-Петербург

Алопеция была диагностирована в раннем возрасте, точно не знаю когда. Волосы то выпадали, то вырастали, а в шестнадцать лет выпали полностью. Я тогда училась в колледже.

Ощущала я себя не очень хорошо, в париках ходить не могла, так как это было нереально. Я не знаю, как люди их вообще носят. Я тогда ходила как мальчишка — кепка, трубы. Мне повезло — я училась в парикмахерском, там люди были креативные. Моя группа меня поддерживала, рисовали на голове. Что там только не делали. Это важно — поддержка, они мне дали ту уверенность, которой не хватает многим. Хотя самооценку пошатнул мальчик, с которым были отношения долгое время. Когда мы расставались, он сказал: «Ты такая никому не будешь нужна».

ОльгаФото: Сергей Строителев

Когда познакомилась с мужем, открываться ему не пришлось: я уже была без парика. То, что снаружи, — это ведь обложка, главное — какой ты человек. Есть люди, наверное, которым я могу визуально не понравиться — умный человек познакомится, глупый мимо пройдет. Мой муж — это человек, который сам обратил на меня внимание, все-таки тот мальчик из юности меня запрограммировал. Я тогда его словам придала очень глубокий смысл, а надо было его послать далеко и надолго.

Я переживала, конечно, но внутренне. Тогда уже родила двух детей, и они были моей защитой — я уходила в них. Позднее пошла к врачу, замечательному трихологу, спросила ее: «Это вообще лечится?» Она мне ответила: «Деточка, можешь поехать в любую страну мира, и ни один врач не даст тебе лечения». Она сказала правду, вернула в реальность. Большая часть врачей-трихологов врет. «А мы вам вот это, вот то», таким образом тянут деньги.

Я не носила и сейчас не ношу парик, ни дома, ни на работу. Люди спрашивают: «А как же ты пойдешь в театр?» Меня это поражает. Чем я отличаюсь от волосатых? Я могу надеть красивое платьишко. Да, конечно, когда заходишь, все прямо: «О-о-о» — все, можно спектакль отменять, все уже все, что нужно, посмотрели. Но я к этому привыкла и нашла в этом плюсы — меня ни с кем не спутать. Единственная проблема — образ подобрать. Нужно проще относиться к реакциям, многие посмотрели и забыли, не все заостряют внимание. Все страхи внутри нас. Вон люди в инвалидных колясках, они же не могут себе приделать ногу, допустим. Они продолжают жить как есть. Отсутствие волос не должно быть ограничением. Мы здоровые, можем детей рожать. Но тут надо быть на 100 процентов в себе уверенной, нельзя давать людям видеть слабину в тебе. Детям с этим сложнее, так как часто они слушают родителей, которые свои комплексы перекладывают на них, взрослым в этом плане легче.

Татуировка на виске и затылке ОльгиФото: Сергей Строителев

Вообще, из всего есть выход, кроме как из могилы.

Моя позиция отражалась на трудоустройстве. Мне говорили: «Вы должны носить парик или косынку», а я просто не понимала, почему я должна следовать чьим-то комплексам. Я так ходить не буду. В итоге мне надоело каждому объяснять, что я буду ходить на работу лысой, и я с резюме выставила фотку. Это мне посоветовал друг, типа, кому надо, тот позвонит. Сейчас работаю там, где людей все устраивает во мне.

Дети мои меня другой не видели. Я надеваю парик, они говорят: «Мам, фу, сними это немедленно». Они пережили период, когда приходишь с ними на площадку, а там детвора кричит: «Смотри, смотри, баба лысая». Они меня защищают, у меня два пацана. Я им пытаюсь толерантность привить. Спрашиваю: «Вот тебе не нравится, когда твою мать называют лысой, а какое право ты имеешь называть его толстым?»

Мне кажется, алопеция меня изменила. Я начала на людей смотреть по-другому. Я не могу назвать человека жирным, например. Я просто понимаю, что там может быть миллион проблем, помимо лени.

Таня, 36 лет, Москва

Болезнь развивалась в течение двадцати лет. В двенадцать лет появилось маленькое пятнышко. И с каждым годом их становилось все больше и больше. Врачи разводили руками, говорили, что, скорее всего, это стресс, нервы.

У меня в двенадцать лет, в принципе, не было никакой трагедии, так как маленькое пятнышко — это нестрашно, но с каждым годом проблема становилась больше.

ТаняФото: Сергей Строителев

Подростковый период был самый ужасный. Когда надо выйти красивой, а тут что-то непонятное. Переживала. Я угнетала сама себя, это был мой страх: что меня спросят, как на меня смотрят. Внешний мир на меня мало влиял. Родители особо не поддерживали, я из неблагополучной семьи, все это время я была сама с собой. Только я могла себе помочь. Я считаю, что я очень стрессоустойчивый человек. Если бы была слабее, вполне возможно, сломалась бы.

Когда волосы стали совсем сильно выпадать, появились вопросы: почему именно я? почему я не как все?

Потом тревоги стало поменьше. Начала думать так: что поделать, если медицина не может помочь, что же так убиваться. Однако парик пришлось носить десять лет. Я вышла замуж и боялась потерять своего любимого мужчину, поэтому не снимала парик. Я не знала, как он на это отреагирует, хотя он действиями и словами убеждал, что все в порядке. Мне кажется, мой первый брак был тяжелый именно из-за этих проблем. Кстати, с нынешним мужем мы познакомились на свадьбе у друзей. Я подумала: какой хороший мальчишка. Он мне предложил встречаться, а я ему все и рассказала, убеждала его, что не надо, не стоит, но благодаря его упорству живем вместе и любим. Мне кажется, что мой муж — исключение из правил, он меня поддерживает, а так происходит не всегда. В итоге я парик начала снимать и ношу в основном по настроению.

Руки Тани и ее мужаФото: Сергей Строителев

Сейчас волосы не играют никакой роли в моей жизни, хотя десять лет назад эта роль была главной, я считала, что волосы — это женственность.

Дискриминация на почве алопеции возможна на работе. Но я принимаю условия игры — там есть правила, и я эти правила соблюдаю. Я работаю в торговле, там нужно быть опрятным, и без волос я выйти на работу не могу. Ну и вообще, я стараюсь себя беречь, свои нервы. Я все время себя настраиваю, как я хочу выйти на улицу — в кепке, шапке, парике или просто так. Какой мой боевой настрой? Сначала продумаешь все свои планы, а потом действуешь. Я прислушиваюсь к себе, стараюсь полюбить и воспринять себя такой, какая я есть.

С алопецией можно жить и наслаждаться жизнью.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!