У бывшего военного, ученого-конструктора Леонида Левина нет семьи, работы, дома, общения с детьми и здоровья. У него есть надежда — сделать операцию на тазобедренном суставе, а потом вернуться на волейбольную площадку и на полигон
Тихий, интеллигентный голос Леонида Анатольевича в трубке дрожит и теплеет, выдавая волнение.
«А вы мне сможете еще позвонить, когда будете в пути? Чтобы я начинал вас очень ждать-ждать».
В мобильном приюте для бездомных инвалидов, устроенном Мальтийской службой помощи напротив железнодорожной станции «Новая деревня» в Петербурге, ждут самые разные люди. И разного ждут. Кто-то — восстановления документов, кто-то — госпитализации, а кто-то просто горячего чая с печеньем. А бывший военный, ученый-конструктор Леонид Анатольевич Левин сегодня ждет моего звонка.
Навигатор приводит меня к высокому забору, огораживающему небольшой участок земли между автомобильной и железной дорогами. Приют больше похож на полевой лагерь для взрослых скаутов: большая, на сорок мест, отапливаемая палатка военного образца, биотуалет, несколько подсобных помещений. Все хозяйство охраняет бдительная овчарка Дик, он тоже жаждет дать интервью — лает на меня басом.
«Дик, не мешай», — успокаивает его Леонид Анатольевич, ловко спускаясь со ступенек на костылях. Даже несмотря на костыли, он в отличной для своих шестидесяти трех лет спортивной форме.
«Я же с первого класса в спорте, — гордо поясняет Левин. — В волейбол играл, с нынешними олимпийскими чемпионами. В юности — за сборную Грузии, потом в армии, потом в Военмехе, до 2007 года выходил на площадку. Мячи, наколенники — до сих пор все где-то хранится. Сейчас смотрю матчи по телевизору — руки мяч просят».
Мы с Левиным сидим на стульчиках в тихом уголке двора — я в тени, он на солнышке, греется. Леонид Анатольевич статный, опрятный, немного смущается своей беззубой улыбки, но быстро справляется со смущением и начинает увлеченно рассказывать о себе, не забывая время от времени расспрашивать и меня.
Тысячу кадров тому назад
Левин родился в Грузии, его отец, военный, был отправлен туда служить после Берлина. После школы Леонид Анатольевич решил поступать в ленинградский Военмех. Но с первого раза не поступил, пошел в армию и попал по распределению в Германию.
После армии началась учеба в Военмехе, партийная работа, семья, родилась дочка. Закончив аспирантуру, Левин стал преподавать, прошел путь от ассистента на кафедре до замдекана факультета, занимался научной деятельностью, конструировал. Разрабатывали секретное вооружение, в том числе для Афганистана.
Левин улыбается: «Меня очень многие знали. Мои студенты сейчас — они люди серьезные, успешные, кто ректором стал, кто депутатом».
Мне с трудом удается скрыть удивление: среди бывших студентов Левина — действующий ректор Военмеха профессор Иванов. Мой собеседник поясняет спокойно: «Да, приезжали некоторые сюда, приезжали. Кто-то и не узнал меня, а вот один депутат всю историю мою записал, взял на карандаш».
Содействия от депутата в деле Левина пока не было, хотя координаторы Мальтийской службы помощи и сами стараются рассказывать историю военного конструктора, оставшегося без дома, и Левина уговаривают не молчать. «Всегда меня подталкивают: расскажи о себе, у тебя такая история, особенная. Всем стараются помочь выкарабкаться. Я ведь с января тут, полгода скоро».
Не выкрутился
О конце 1990-х — начале 2000-х в своей жизни Левин говорит с неохотой. Развелся с первой женой, оставив ей и дочке квартиру, женился во второй раз. Преподавание пришлось оставить — денег катастрофически не хватало. Начались самые разные подработки, пытался делать бизнес с друзьями. А потом друзья стали умирать. Отношения в семье становились все напряженнее. В 2004-м Левин впервые в жизни попал в больницу — сразу с инфарктом.
«Сидел дома, футбол ждал по телевизору. Ничего до этого не болело — и вдруг в один момент прошибло, — рассказывает Леонид Анатольевич. — В реанимации открыл глаза и говорю врачу: “Сейчас же “Зенит” будет играть!” А мне отвечают: “Вы уже три дня тут лежите, у вас инфаркт”».
В больнице его быстро поставили на ноги. Левин уверен, что сердце не выдержало из-за нервов — слишком часто они ругались с женой. После выздоровления Левин из семьи ушел. Все имущество, как и после первого брака, оставил жене и дочери. Сначала жил у своей младшей сестры в петербургском поселке Металлострой, вместе ухаживали за престарелой матерью. Потом мать умерла, у сестры родились внуки, в доме стало тесно — и Леонид Анатольевич снова ушел.
На этот раз в никуда.
В Питере жил сначала у друзей, потом на съемных квартирах. Чтобы заработать на жилье, Левин затеял бизнес на Северном рынке. «Продавали все — технику, детали, вещи. Выживали как могли, — рассказывает Леонид Анатольевич. — Чем я только тогда ни занимался… Лучше и не вспоминать. Тяжело было и стыдно, а что делать? Пытался до последнего как-то выкрутиться».
Выкрутиться не получилось.
В 2011 году Левину прооперировали опухоль мозга. А потом начались проблемы с ногами. Несколько раз Левин лежал в больницах — Покровской, Елизаветинской и Святого Георгия, его возили на консультацию в институт им. Вредена. Врачи определили сильнейший износ тазобедренного сустава и воспаление тканей.
Последние свои сбережения Левин истратил на лекарства. Платить за съемное жилье стало нечем. В больнице Леонида Анатольевича никто не навещал — отец-инвалид стал почему-то не нужен дочкам.
«Старшая где-то в Европе, даже с матерью не общается. А второй двадцать пять, она замуж собирается, не до меня ей. Вроде и телефон мой есть, и жили всегда с ней мирно, но вот не складывается общение, сложно, — говорит Левин. — Насильно-то мил не будешь. Но я не обижаюсь. Я еще со студентами привык, терпеливо к людям отношусь. Всех надо принимать и понимать».
Я тоже пытаюсь понять и принять то, что слышу. Получается плохо. Левин замолкает, опускает плечи, сжимает костыль — словно опомнившись и осознав, что прошлого больше нет.
Из больницы Леонид Анатольевич отправился в православный церковный приют на 3-й линии Васильевского острова, там жил и работал, помогал кормить бездомных. Воспоминание о приюте — крестик на черном шнурке. «Вот, девочки две, сотрудницы, мне подарили. Я его никогда не снимаю, он меня бережет. Может, он меня сюда и привел, к мальтийцам», — делится Левин.
Орден мужества
Прежде чем попасть в приют Мальтийской службы помощи, Левину пришлось снова пройти через реанимацию. Тазобедренный сустав не выдержал нагрузки и сломался, и новый, 2018 год он встретил в больнице. Свое тогдашнее положение Левин осознавал хорошо: после выписки работать в церковном приюте ему будет очень сложно — ведь из клиники он выйдет инвалидом на костылях: врачи сняли острую боль, но подтвердили, что вернуть подвижность суставу поможет только дорогостоящая операция. Заработать на нее самому почти нереально, а просить подаяния военный, кандидат наук, профессиональный спортсмен просто не мог. Несмотря на то что в паспорте Левина осталась регистрация и де-юре он бездомным не считался, идти ему было некуда. Но Леонид Анатольевич не падал духом.
«Я себе знаете как говорю, когда тяжело? Т-а-а-а-а-к, говорю. Вот именно с такой интонацией. Так, так, так — и пробьемся, ничего страшного».
Историю Левина узнали в службе помощи католического Мальтийского ордена — сотрудники разных служб помощи общаются между собой, всем миром ищут возможность помочь человеку. Координатор мобильного приюта для бездомных инвалидов Михаил Калашников нашел для Левина место у себя в палатке. Орден помог одеждой, медикаментами, выдали костыли и начали готовить Левина к операции.
«Знаете, я тут прямо духом воспрял, надежда появилась. Очень сейчас настраиваю себя на выздоровление и работу, — Левин оглядывается в поисках деревянной поверхности — постучать. — Вроде бы все хорошо складывается. Осталось операцию на ноге сделать. И врач такой хороший нашелся, согласен меня взять, он военным хирургом раньше был».
Операция — самая важная сейчас для Левина тема. После нее он собирается пойти на военный полигон экспериментатором и возобновить научную деятельность. Но первым делом, встав на ноги, Левин побежит на волейбольную площадку: «Я поиграю, поиграю обязательно! Сейчас вот тепло, во дворах ребята через сетку играют — мяч стучит, я слышу. Ой как хочется!»
Мальтийская служба помощи помогает исполнить эти простые и важные мечты не только Леониду Анатольевичу, но еще десяткам людей, попавших в трудную жизненную ситуацию. Здесь решают медицинские проблемы, оказывают юридическую помощь, ухаживают за больными и немощными, налаживают быт в приюте и помогают вернуться к нормальной жизни. Для обеспечения этой помощи нужна ежедневная работа сотрудников приюта — кураторов, социальных работников, координаторов. А для того чтобы эта работа продолжалась, Мальтийской службе тоже нужна помощь.
Так, так, так — стучит волейбольный мяч где-то рядом с мобильным приютом.
Так, так, так — считают часы время до операции для Леонида Анатольевича Левина.
Так, так, так — из ваших пожертвований и небольших ежемесячных переводов складывается большое доброе дело.
Оформите взнос прямо сейчас, на любую сумму — 100, 300, 500 рублей — и ваша щедрость и великодушие помогут кому-то из подопечных Мальтийской службы помощи встать на ноги и вернуться к нормальной жизни.
Хотите, мы будем присылать лучшие тексты «Таких дел» вам на электронную почту? Подпишитесь на нашу еженедельную рассылку!
