Константин Хабенский — о том, почему он начал заниматься благотворительностью
Как общественный деятель Константин Хабенский сегодня известен не меньше, чем актер. Созданный им в 2008 году благотворительный фонд помогает детям с онкологическими и другими тяжелыми заболеваниями головного мозга: содействует организации обследования и лечения, покупает медикаменты и медицинскую технику для больниц, занимается повышением квалификации врачей и информационной работой с родителями, инициирует реабилитационные программы. На прямой линии с президентом Хабенский спросил, можно ли сделать так, чтобы в реанимацию беспрепятственно пускали родственников, а также сообщил, что данное год назад поручение обеспечить детей аппаратами искусственной вентиляции легких на дому не выполнено.
— Константин, почему на прямой линии с президентом вы решили спросить именно про реанимацию?
— Когда мне предложили задать вопрос, я пришел в наш штаб (все фонды так или иначе взаимодействуют друг с другом) и сказал: «Ребята, давайте сформулируем один вопрос, который нас всех интересует, и я его задам». Где-то неделю директора совещались и предложили вопрос о пребывании родственников в реанимации. Я встал и озвучил. А про ИВЛ я спросил, потому что был рапорт о том, что все сделано, а наша внутренняя разведка на земле донесла, что воз и ныне там. Наверное, это было неожиданно. Я понимаю, что проблем хватает, но я привык так работать — если что-то обещал, тем более на всю страну, то будь добр это выполнять. Не знаю, сдвинулось ли с тех пор что-то по этому вопросу, а вот относительно реанимации — да, процесс пошел. Сейчас должны сформировать общие требования, а потом их будут адаптировать на местах.
— Деньги, которые привлекает на благотворительность шоу «Голос» на Первом канале, – это большое подспорье для фондов?
— Честь и хвала Первому каналу, который все это осуществил. Это большая помощь фондам и возможность сделать добрый поступок для зрителей — я очень надеюсь, что они не просто входят в раж и голосуют за участников проекта, но и понимают, куда пойдут эти деньги. Да, это вспомогательная большая часть бюджета. Другое дело, что фонд переходит на рельсы повседневной благотворительности. На таких проектах, как «Голос» или единичных больших вливаниях нельзя строить стратегию развития.
— Вы это понимали с момента возникновения фонда?
— Нет конечно. Какое-то время у меня была одна помощница. И не было большого желания скорее охватить всю планету. Совсем другая была система сбора денег. Я много гастролировал и общался с людьми из бизнеса. Я им говорил: «Ребята, вы замечательные все люди, прекрасные. Я не собираюсь отговаривать вас покупать яхты, это тоже замечательно, и на вашем месте я поступал бы точно так же. Но есть еще проблемы другие. Давайте делиться. Для вас это серьезной проблемой не будет, а нам очень сильно поможет». И они честно делились. Но я понял, что это все до поры до времени. Нельзя все время просить. Нужно выстраивать какой-то механизм. Красивый, интересный, действенный механизм. И мне посчастливилось собрать команду, которая предложила план работы фонда.
— Многие основатели фондов говорят, что заниматься благотворительностью тяжело, но не заниматься – уже невозможно.
— Это очень тяжело. И я преклоняюсь перед моей командой, которая этим занимается каждый день. Жарко, холодно, дождь, снег, плохое настроение — без разницы. Они приходят на работу. Я об этом рассказываю. Но сколько сил, знания и умения положено на то, чтобы все это осуществить, знают только они.
— Директор вашего фонда Алена Мешкова к вам как часто обращается?
— Не так часто. Она обращается ко мне, когда мое присутствие необходимо. Например, когда я как актер с какими-то способностями должен представить продукт, который фонд предлагает тем или иным структурам. Я рассказываю о фонде и предлагаю конкретные вещи банкам, фармацевтическим, электронным компаниям. Вот недавно мы представляли и награждали ценными подарками особо активных участников новой, совместной с ВТБ24 инициативы фонда, которая называется «Малый бизнес с большим сердцем». Программа только началась, а мы уже собрали достаточно много денег, и здесь мое присутствие было просто необходимо — пожать руку, сказать теплые слова и еще раз рассказать о том, чем фонд вообще занимается, и какие у нас далеко идущие планы.
Константин ХабенскийФото: Артем Геодакян/ТАСС
— А как возник благотворительный спектакль «Поколение Маугли»?
— История была придумана несколько лет назад на фестивале, когда я дал моим студийцам задание сделать заявку на спектакль. Студийцы — это ученики «Студий творческого развития» при фонде, которые начали открываться в 2010 году. Студии существуют для того, чтобы мои коллеги из провинциальных театров и училищ занимались с детьми нашими основными актерскими дисциплинами, раскрывали заложенный в детях творческий потенциал, учили их хорошо и правильно говорить, самостоятельно думать, не бояться проявления своих эмоций, не бояться ошибаться и исправлять свои ошибки. И выпускали таких людей просто в жизнь, не делая из них актеров. И вот на одном фестивале так сошлись звезды, что заявка по Киплингу была докручена, и мы стали сочинять современный спектакль по мотивам Киплинга. Леша Кортнев написал музыку и тексты, наш мхатовский художник Николай Симонов изготовил декорации, Николай Реутов поставил блестящую хореографию, с которой могут и взрослые не справиться, а дети радуются: им чем сложнее, тем лучше.
— Когда спектакль приедет в Москву?
— 1 октября он будет в Кремле. Это уже третий приезд в Москву. Около 120 детей на сцене и пять взрослых артистов. Средства от продажи билетов — а ребята играют на тысячники, за исключением Кремля, где пять с половиной тысяч, — идут на помощь их ровесникам, лежащим в больнице. В конце спектакля на экране появляются фотографии одного или нескольких детей, которым мы помогаем в данный момент. Дети понимают, зачем они выходят на сцену — не только для того чтобы выпустить пар, потанцевать и удовлетворить свои амбиции или амбиции их родителей. Они понимают, что если они что-то делают неискренне, ковыряя в носу или не отдавая полностью свою энергию со сцены в зрительный зал, то от этого зависит чья-то жизнь. Они понимают на уровне кровообращения, что такое благотворительность. Они собирают тысячный зал, отыгрывают спектакль и в конце говорят зрителям спасибо за то, что те пришли. Эта армия до недавнего времени — Казань, Уфа, Питер, Новосибирск — составляла почти 500 человек, а на прошедшей неделе пополнилась еще сотней ребят — конец июня стал премьерным для «Поколения Маугли» в Челябинске.
— Вы собираете деньги и с помощью ваших спектаклей и фильмов?
— Да, первый показ только что вышедшего в «Современнике» музыкально-драматического спектакля «Не покидай свою планету», который мы сделали вместе с Юрием Башметом и его «Солистами Москвы», был благотворительным. Его выкупили, и деньги пошли в два фонда — в том числе и в наш. Мы договорились об осенних благотворительных показах фильма «Коллектор», участника «Кинотавра-2016». Предпремьерный закрытый показ с небольшим творческим вечером — это тоже приносит деньги. Но благотворительные показы бывают и другие — например, недавно мы собрали детишек из больниц и детдомов и показали им мультфильм «Савва. Сердце воина». Ненадолго вытащили их из надоевших четырех стен, это тоже важно.
Сейчас Благотворительный фонд Константина Хабенского собирает средства на покупку электроэнцефалографа. С его помощью врачи смогут отслеживать, какие зоны мозга затронуты, какие функции повреждены у детей после нейроонкологических операций. Умная машина стоит дорого — 6 476 344 рубля. Своими силами фонд собрал миллион. Читатели портала «Такие дела» собрали уже больше трех миллионов. Осталось два с лишним, и тогда у детей с нейроонкологическими заболеваниями появится шанс вернуться к нормальной жизни.